Выучила английский, завела семью, работает на радио: история казахстанки, имеющей 2 процента зрения

Ведущей этого захватывающего действа была Лукерья ЛОНШАКОВА, девушка с потерей зрения на 98 процентов!

О том, как, имея инвалидность, она стала востребованным на международном уровне переводчиком, и как сейчас помогает другим людям с помощью передач на радио “Sector X”, Лукерья рассказала корреспонденту “КАРАВАН. Здоровье”.

После передвижения даже по некрутому пандусу журналисты делились впечатлениями. От напряжения у них заболели мышцы. А потом “вслепую”, с повязками на глазах, им пришлось сбивать шарами кегли… Всё оказалось ох как непросто! Но слабовидящая ведущая, супервумен Лукерья Лоншакова резюмировала: “Это чтобы вы могли понять, что мы живем непростой жизнью и, несмотря на это, готовы работать в качестве журналистов в редакциях ваших газет, журналов, теле- и радионовостей. А вы готовы к этому?”.

– Я уроженка города Тараза, – рассказывает Лукерья. – Родилась в большой семье. Нас у мамы 11 детей. Имею всего 2 процента зрения. Проблема врожденная. У моей мамы тоже инвалидность по зрению, но она всё равно не боялась рожать, и в этом я ее понимаю. Хотя врачи часто говорили: “Зачем тебе эти дети, сделай аборт, ты же незрячая, куда ты стольких наплодила?”. Но она рожала и рожала. И я считаю, это правильно. Жизнь – она ведь сладкая! Каждый человек, независимо от того, есть у него инвалидность или нет, хочет жить. Так почему же такие дети, как я и еще 3 мои незрячие сестры, не должны жить? Люди должны быть разными. Почему их предлагают абортировать? Они так же, как и любой другой человек, достойны этой жизни! Ведь это неважно, где человек потерял зрение, по наследству или в автокатастрофе. Да и сколько людей лишилось зрения из-за травм. Их процент, наверное, даже больше, чем врожденной инвалидности. Я считаю, несмотря ни на что, люди могут рожать. 

А их дети сами найдут себя и свою дорогу во взрослой жизни. Мы же не знаем, какие планы у Бога. Возможно, завтра эти мои слова помогут какому-то человеку даже без инвалидности выйти из психологически сложного состояния.

Счастлива, чего и всем желаю!

– Вы ощущаете себя счастливой?

– Конечно! Я – мать двоих детей, счастлива замужем, работаю на той работе, которая мне нравится. Точнее, на двух работах. Первая – на радио “Sector X” веду авторскую программу “Ничего о нас без нас”. Вторая – в библиотеке для незрячих и слабовидящих граждан. Я создаю книги тактильным рельефно-точечным шрифтом Брайля на специальных принтерах. Сейчас у нас острый дефицит в доступе к информации, и моя работа очень важна. В школах – не хватает специальной литературы. Дети не могут читать, часто учатся на слух и отстают от программы. Книги производят очень медленно, их катастрофически не хватает. Старые фонды, наследие Советского Союза, устарели. Программы часто меняются. А специальных типографий в Казахстане практически нет. Можно по пальцам сосчитать несколько небольших точек, которые печатают подобную литературу.

– Где вы учились, какими языками владеете?

– Я окончила Казахский университет международных отношений и мировых языков им. Абылай хана по специальности переводчик-синхронист английского языка. Сама обучалась на слух, что не очень хорошо. Просила своих однокурсников, чтобы они мне диктовали, и своими руками, не пользуясь никаким оборудованием, создавала для себя материалы и словари рельефно-точечным шрифтом Брайля. В библиотеке на тот момент такой литературы почти не было!

Когда поступала в университет, это был, наверное, самый тяжелый момент в моей жизни, мне сказали: “Куда же ты идешь, незрячая? Специальность переводчик-синхронист слишком рейтинговая для тебя.

Мне стало обидно, и было делом чести доказать, что я могу сдать тестирование и учиться на одном уровне со зрячими студентами. Тогда же мне предложили: “Подпишите-ка бумагу, что не будете требовать от нас условий доступа к информации, тогда мы вам разрешим у нас учиться”. Супер-изобретение казахстанца сможет кардинально изменить жизнь незрячих

– Сейчас, конечно, условия в университете поменялись, – продолжает Лукерья. – Даже, когда я училась на 3–4-м курсе, для меня уже распечатывали экзаменационные материалы по Брайлю в библиотеке для незрячих, поскольку нужно было давать задания – перевод текстов. А в остальном я сама сидела, читала, где с лупой, где подруги помогали. Порой приходилось кому-то платить, за кем-то ходить. Но я хотела стать синхронистом, потому что понимала, в работе задействованы рот и уши. А глаза не нужны. Так и выбрала доступную для себя и хорошо оплачиваемую специальность.

– На каких событиях вы работали переводчиком-синхронистом?

– На разных. Первая из них была, кажется, самая для меня “страшная” – 63-я сессия Комиссии ООН по Азиатско-Тихоокеанскому региону. Куда я попала, так сказать, с корабля на бал. От университета туда сначала затребовали волонтеров, а потом меня закрепили там переводчиком. Конечно, на таких событиях постоянно приходилось сталкиваться с трудностями, поскольку мне нужен был сопровождающий. Тогда еще услуги индивидуальный помощник у нас не было. Это был 2007 год. А потом за границу я уже ездила и для саморазвития. То училась производить говорящие цифровые книги в Индии. То занималась на курсах лидерства в Японии. Это было невероятно интересно!

– Но и недешево?

– Если это программа, то она оплачивает мои перелеты и моего сопровождающего. В Японии я даже умудрилась сэкономить деньги на карманных расходах, чтобы купить себе ноутбук! Так и работала, пока не родила своих замечательных детей. Мой супруг тоже имеет инвалидность по зрению. Тоже переводчик-синхронист. Одно время мы с ним работали в паре. Он очень хорошо говорит на английском, японском, уйгурском, казахском и русском. Сам уйгур. Когда я выходила замуж, сразу ему сказала, у меня заболевание наследственное, и мои дети могут быть незрячими. Ты не боишься? Он ответил: “Почему я должен бояться, если я сам такой же незрячий?”. И родились у нас сын и дочь, абсолютно здоровые, без инвалидности. Сейчас ходят в общеобразовательную школу во 2-й и 4-й класс.

Иждивенчество не для нас

– Слышала, вы в совершенстве владеете казахским языком...

– Да. Причем говорю настолько чисто, что порой люди, которые меня не видят, не могут понять, что я не казашка. Случались и курьезы. В поезде, поскольку я русская и соответственно выгляжу, люди, не зная, что я в совершенстве владею казахским языком, ничего не подозревая, обсуждали меня. Одна женщина по-казахски обратилась к своему сыну: “Балам, у нее такие глаза странные, убери-ка ты деньги подальше”. Я ответила: “Извините, я просто не вижу и всё. Но вы не думайте, что я намереваюсь украсть ваши деньги”. Люди в смущении извинились.

– Вы владеете еще и тонкостями законов, касающихся людей с инвалидностью? На какие проблемы они жалуются?

– Проблем на самом деле много. Конечно, в первую очередь, мне бы хотелось, чтобы мои коллеги, действительно, знали о своих правах и требовали только то, что им положено, а не сверх этого. К сожалению, часть людей с инвалидностью страдает иждивенчеством и не верит в свои силы. Вместо того, чтобы самим развиваться, они требуют у государства всё подряд. Я считаю, всем нам постоянно надо заниматься самообразованием, чтобы на достойном уровне защищать свои права. Тогда многие из нас смогут найти себе достойную работу и получать за нее достойные деньги. А не так: “Ой, государство мне предоставило смартфон устаревшей модели! Неужели не могли дать получше? Айфон, например!..”. Это я утрирую.

Или заявляют: “Почему это инватакси забирает меня только 2 раза в день?”. Да, в положении об услугах лицам с инвалидностью сказано, что на инватакси можно ездить больше чем 2 раза в день, но их количество у нас намного превышает число машин. И водители просто физически не успевают возить всех желающих. У них порой нет времени даже перекусить или в туалет сходить! Конечно, проблем у людей с инвалидностью много. Если я буду обо всех говорить, получится довольно грустный материал. Но мы не можем зацикливаться на этом.

Медийная школа

– Давайте лучше поговорим о нашей Школе “Community Media Hub”, которая недавно выиграла грант Фонда Нурсултана Назарбаева, – оживляется Лукерья Лоншакова. – В этой школе мы готовим специалистов в сфере медиа: медиапродюсеров, журналистов, видеомонтажеров, звукорежиссеров. Однажды я побывала на радио ВОС (радио Всероссийского общества слепых) в Москве. У них там звукорежиссер полностью незрячий, но он вполне способен конкурировать на уровне с высококлассными зрячими людьми. На прямых эфирах сам всё полноценно подключает, переключает, обрабатывает звук. Так вот, наша цель – тоже готовить таких специалистов. И тут остается лишь один вопрос: готовы ли казахстанские СМИ брать их в свои ряды?

Для начала мы набрали в школу 20 студентов со всех регионов Казахстана. Уже сейчас у нас есть готовые специалисты с инвалидностью, осталось только найти для них рабочие места. Есть среди них и люди зрячие, но пользователи колясок. Они прекрасно монтируют видео. К примеру, у слабовидящих журналистов с остаточным зрением особых проблем в работе не возникает. А вот если полностью незрячий журналист? Готова ли газета, не стесняясь, отправлять его на репортажи? Готов ли главный редактор ведущего телеканала страны пустить в эфир человека с нарушением зрения, чтобы со своего Брайлевского дисплея он читал новости?

– А как вам самой удается ориентироваться в незнакомых городах в поездках, да и в Алматы тоже?

– Я хорошо владею тростью, поэтому, в принципе, не боюсь остаться одна на улице любого города. Они же похожи, есть тротуары, хотя и не всегда комфортные. Ну и за рубеж часто беру с собой сопровождающего. Не волнуйтесь, в наше время возможно всё! Надо только захотеть!

Алматы