"Немцы к нам нормально относятся": казахстанский музыкант, переехавший в Германию

– Игорь, сколько сигарет в день ты выкуриваешь? И сколько уже выкурил за годы работы на табачную компанию?

– А сколько раз в твоей жизни был секс? Помнишь? Дурацкий вопрос. Бывает, что ни одной. Всё зависит от текущих проектов.

Я же разработчик табачных смесей, создаю новый продукт. Давно перестал курить в “любительском” формате. Чтобы рецепторы хорошо работали…

Как стать немцем не по паспорту

– Как ты попал в табачную фирму с мировым именем?

– Три года учился в Алматинском архитектурно-строительном институте на технолога – цемент, бетон и прочие смеси. Параллельно работал машинистом табакорезательных станков. Когда переехал в ФРГ, начал искать работу, которую более-менее знаю.

– Быстро нашел?

– Ты что?.. (изумленный взгляд). Для этого же язык надо знать!

– А как у тебя с немецким было?

– Ну как… В школе тройки-четверки. Бабушка с дедушкой иногда дома на немецком говорили – они до войны жили на Волге в Немецкой автономии. А когда я приехал в Германию, понял, что вообще язык не знаю. Сейчас тайну тебе открою: когда в ФРГ переезжали учителя немецкого из стран СНГ – они его тоже, оказывается, ни бум-бум (стучит пальцем по виску. – Прим. авт.). А мой уровень был такой: я твой, иди сюда, завтра, кушать, до свидания, пить, спасибо, дерьмо, красивая фройлян, где, когда, как пройти туда, сколько стоит, ну и ауфвидерзеен (хохочет).

– И как же ты устроился?

– В лагере для переселенцев перепроверяли мое немецкое происхождение, трудовую книжку, дипломы. Потом иммигрантов расселяли по разным областям – в какой-то город или село, чтобы равномерно распределить переселенцев по стране. Чтобы они быстрее интегрировались.

– Ага, песчаный карьер – 2 человека, кирпичный завод – 3 человека, ликеро-водочный… На сегодня заявок нет?

– Не так. Нас отправили в село в 20 километрах от Гамбурга. Поселили в бараке, за который надо платить. Пришлось сразу и работу искать, и жилье. Потому что барак дорого обходился. Побежал на биржу труда – надо зарегистрироваться, чтобы пособие по безработице получать.

– Какие-то вакансии тебе предложили?

– Нет! Ты сам должен найти работу, во все двери стучаться! Если за полгода не нашел – получаешь социальную помощь. Но есть фишка: ты должен постоянно отчитываться документально, где тебе отказали. Иначе вообще перестанут платить. Проблема в том (зло морщится), что надо очень правильно заполнить здоровенную кучу документов. У меня мозги аж закипали. И отовсюду отказы. А я так себя в резюме расхваливал, что мне вежливо отвечали: вы такой крутой, что у нас для вас места нет. Спасибо фонду Отто Бенеке – фонд содействия переселенцам. Там изучили мои документы и решили, что я не безнадежный. Направили на языковые курсы – даже стипендию платили. Потом высшая школа прикладных наук в Гамбурге, где я уже более-менее заговорил на немецком.

– Специальность?

– Технолог производственных процессов. Это не только табак. Это вообще процессы – химические, термические, механические, даже (хмыкает) кулинарка. Производственную практику проходил в одной компании, которая производит станки для табачной промышленности. Даже диплом в 2004-м защитил по ее технологиям. Но название диплома не скажу: коммерческая тайна (один раз выругался на русском и один раз – на немецком. Видимо, машинально. – Прим. авт.). Потому что английского не знал.

– А его где выучил?

– На работу пригласила фирма “Австрия-Табак”, которая погнала на учебу на родину Шекспира – в Стратфорд-на-Эйвоне. Языковая среда! А через 3 года нашу контору выкупила японская компания. Там я стал отвечать за разработку табачных смесей, чтобы они соответствовали требованиям законодательства, минздрава и т. д.

– То есть ты легко различаешь сорта?

– Ну да! Табак – это же как вино, как женщина, с которой у тебя взаимные чувства. Важно, в каком году, в какой стране табак выращен, какая погода там была – сотни нюансов! Для этого пришлось проехать страны Юго-Восточной Азии, Южной Америки, Африки… Со счета сбился.

Эксперимент на глазах у публики на Иссыкских дачах прошлым летом

– Серега, ты какие сигареты куришь?

Лезу за пачкой в карман.

– Не показывай!.. (Игорь зажмуривается, закуривает, делает пару затяжек. – Прим. авт.). Нормальная смесь. Чуть сладковатая. Ага, еще какая-то жесткость… О, понял! Дай еще одну (разламывает сигарету, вытряхивает табак, внюхивается, пальцами мельчит и точно называет фирму-производителя. – Прим. авт.). Угадал?..

– Да. А в какой стране самый лучший табак?

– А в какой стране самые красивые женщины?

– Понял…

Про наших, ваших и совсем чужих

– Игорь, ты тоже “понаехавший”? Как сегодня относятся аборигены к руссланд-дойч? И как – к мигрантам, которые нахлынули из Азии и Африки в ФРГ в последние лет пять? И как ты сам себя определяешь?

– По паспорту я немец. Но сейчас, скорее, европеец. Хотя для меня Алма-Ата и вся природа вокруг – родина. Это то, что я никогда не забуду. Немецкие немцы к нам нормально относятся. На работу я еду в электричке вместе со студентами, клерками, работягами. Ну и с бродягами. В том числе из бывшего СССР. Кто-то учит язык, устраивается на работу. Есть образование – пробиваются выше. У кого нет языка и образования – про тех сообщают в криминальных новостях. Спившиеся и самоубийцы среди этой публики – не редкость. А они думали, что здесь для них всё медом намазано?

Если ты про мигрантов из Азии и Африки, то тут сложнее. Разные категории: нормальные специалисты, бомжи и криминал с террористами. Были случаи, когда одни мигранты спасали граждан Германии от других мигрантов. Если бы большие страны не лезли в малые со своими принципами демократии, со своими бомбежками, то, наверное, и не было бы такого потока беженцев и притока террористов.

– Ты работаешь в японской компании в Германии…

– А “государственный” язык в нашей фирме – английский (улыбается с ехидцей). Рядом со мной – немцы, арабы, турки, венгры, балканцы, японцы, американцы, выходцы из Африки и бывшего СССР. То, что я владею русским, – просто удачный бонус для компании.

Бросить курить – легко! Перестать играть – трудно

– Игорь, ты же музыкант. Формула “Секс, наркотики и рок-н-ролл” – это про тебя?

– У нас в “Черном принце” в Алма-Ате вместо наркотиков была водка. Тогда все ее бухали. А я почти не курил в то время.

– Сейчас рок-н-роллишь?

– Конечно! Кто взял в руки гитару – уже никогда не бросит. Бросить курить – можно. Гитару – невозможно. В нашей компании тоже нашлись музыканты. Собрались, порепетировали. Выступили на каких-то наших корпоративах и фестивалях. Какое-то время в группе играли немцы, японцы и венгр из Сербии. Ну и я на бас-гитаре. Сейчас в основном немцы. Поем на английском – хард-рок, панк, другие жанры. Сам пишу музыку и тексты, но редко. Конечно, на английском.

– А что-то из репертуара “Черного принца” не хочешь перевести на английский? Там же настоящие хиты. Один только брутальный “Плейбой” чего стоит! Успех гарантирован.

– Летом, если повезет, опять прилечу в Алматы. Договоримся с автором – Славой Верещагиным. Всё должно быть по закону. Орднунг – закон и порядок! Я же в Германии живу (улыбается).

P. S.

Последние 2 недели Шевцов бомбил меня письмами по почте – мобильная связь работала с перебоями, как и Инет. Послания доходили из Германии с опозданиями на 3–4 дня. Игорь переживал: что происходит в Алматы на самом деле, можно ли верить информации, которую дают европейские СМИ – о погромах, стрельбе и поджогах? “Европеец по паспорту” вряд ли стал бы так переживать за граждан Казахстана и за страну, которую он покинул 25 лет назад.

Наш человек!

АЛМАТЫ