Лиза-денежка, или как выйти замуж за первого встречного

Детки у этой женщины были такими разными, что поначалу я даже усомнилась, что все они ее: мальчик лет 12, и девочки, одна повзрослее, лет 10, и 3 малышки. Мальчишка смуглый, худенький, проворный, девочка-подросток с длинными черными косами, темными глазами. А малышки, на вид 2–3–4 лет, – пухлощекие блондинки, и все похожи на маму овалом лица, цветом глаз, коренастостью фигуры.

Дети набегались по скверу, запуская в арыке кораблики, подбежали к маме, попросили есть, и она достала из сумки пакет пряников и бутылку сока. Моя дочь, заметив, что рядом жуют, подбежала ко мне и потребовала:

– Тоже хочу пряник, и сок хочу!

Женщина услышала это, улыбнулась и подозвала Варюшку:

– Иди сюда, девочка!

Варя радостно подбежала к этой большой компании на скамейке, тоже получила пряник и пластиковый стаканчик с соком. Мама детей предложила Варе познакомиться с ними:

– Это Азат, Мадина, Аленка, Сима и Лерочка. Играй с ними, если хочешь.

Дети у Лизы оказались воспитанными и коммуникабельными, и моя дочь быстро к ним привыкла, тем более что в сквере у дома мы гуляли практически каждый день и в то время, пока там немного народу, пандемия все-таки. И Лиза Азата, Мадину, Аленку, Симону и Лерочку тоже выводила в сквер после полудня, на час перед обедом и сном.

Где-то через месяц после знакомства сидели мы с Лизой на скамейке и наблюдали, как наша босоногая гвардия (после слепого дождя мы разрешили детям разуться и побегать по лужам) носится по аллее. Я купила малышне мыльные пузыри, и девчонки заливисто смеялись, пуская их. Нам, мамам, их радость доставляла удовольствие.

– Да, по-настоящему счастлив человек может быть только в детстве, – сказала Лиза. – А вот у меня детства не было.

Лизе было 6 лет, когда ее отец убил маму.

– Он пришел с работы выпившим. Мама стала его ругать. Папа толкнул маму в сердцах, она упала и ударилась головой об угол стола, – вспоминает Лиза, на глазах у которой всё и произошло. – Папа, как увидел, что мама мертва, достал из шкафа бутылку водки, выпил ее и сел в кресло. Полицейские, которых вызвали соседи, прибежавшие на мои мольбы о помощи, застали его мертвецки пьяным.

В суде отцу Лизы за убийство жены дали, что называется, по полной программе. Соседи Камориных, выступавшие свидетелями по делу, рассказали, что ссорился он с женой часто, характер имел скверный. Как напивался, гонял домочадцев, вооружившись топором, кричал, что убьет.

– На самом деле папе просто пить нельзя было, у него в молодости было 2 сотрясения мозга, и даже капля алкоголя делала его агрессивным дураком, – вздыхает Лиза. – В общем, ушел отец на зону на 11 лет, брата и сестру забрали в детдом, а опекунство надо мной взяла тетка – мамина сестра.

Лиза тетке особо не нужна была, но манила перспектива несколько лет, пока старшие дети Камориных в детдоме, сдавать их квартиру в центре города, да и тетка была бездетной, а дома требовалась помощница.

– Помощницу из меня тетка сделала быстро, – вспоминает Лиза. – Я месяца за два научилась и полы мыть, и мебель вытирать, и чай сама ставить, и даже стирать на деревянной доске полотенца и тряпки. А как не научишься, когда строгая тетка мухобойкой бьет, если увидит, что сидишь без дела? И в школе я училась хорошо. Тетка предупредила, что одна двойка, и я тоже пойду в детский дом. К сестре и брату. И говорила, что там меня будут кормить помоями и спать положат в чулан. Я, дурочка, верила и детдома боялась. У тети я была хотя бы сытой, она сидела на базаре, в девяностые базары были для умеющих торговать людей золотым дном. И у нас еды было вволю, я у тети впервые наелась до отвала колбасы и бананов.

С 12 лет все каникулы Лиза стала проводить на базаре.

– Тетя специально для меня брала второй прилавок, и я торговала мелочью типа жвачек, шоколадных батончиков, штучных сигарет, – рассказала Лиза. – У меня это хорошо получалось. Тетя научила меня улыбаться покупателям и предлагать им всё, что передо мной на лотке разложено. Меня на базаре стали звать Лиза-денежка за то, что сдавала тетке вечером хорошую выручку. Та, наконец, стала меня хвалить и покупать мне пусть недорогую, но новую одежду. До этого я надевала только купленные на барахолке у старух, пахнущие сундуками ношеные вещи.

Мужа своего Лиза встретила на базаре.

– Он возил из Туркестана фрукты машинами, был веселым, шустрым, зажиточным. Увидев меня раз летом, тогда я закончила 10-й класс, стал часто подходить к моему прилавку, брать сигареты, угощал меня шоколадом, но не приставал. И когда Сабит через полгода где-то ко мне посватался, тетка сначала оторопела. Потом согласилась на мое замужество с условием, что я для начала школу окончу. И что жить в родительской квартире мы с Сабитом не будем. Брат и сестра после детдома уехали в Алматы на заработки, там сняли времянку, в Кызылорду не приезжали совсем. И тетка сдавала нашу квартиру посуточно, деньги делала.

Хочет ли Лиза замуж за Сабита, ее особо не спрашивали.

– Наверное, замуж я хотела, – рассуждает Лиза. – Раз не сопротивлялась. Обрыдла вечная погоня тети “за рублем”, необходимость ездить на квартиру, которую она сдавала, делать уборку после квартирантов, снимавших ее в основном для утех и пьянок. Не представляете, как противно собирать по всей хате использованные презервативы, окурки, чтобы выбросить их в мусор. Некоторые люди оставляли после себя натуральное свинство.

Родители мужа приняли Лизу поначалу неплохо.

– Я же послушной была, все распоряжения свекрови выполняла, – вспоминает Лиза. – Единственное, что мне не нравилось, – свекровь, если я вставала позже нее, говорила, что я ленивая, если приготовила невкусно, бросала ложку в меня и обзывала неумехой. Муж не защищал, цедил сквозь зубы:

– И, правда, беспонтово.

А Лиза просто не умела делать плов, куырдак, бесбармак, никто не учил ее этому.

– Когда через год после свадьбы родился Азат, свекровь сказала, мол, рано родила, – отмечает Лиза. – У нее в планах было дома ремонт сделать, во дворе поставить глиняную печь для выпечки лепешек. А я тут с малышом, слабая после родов, работница из меня никакая. Свекровь злилась, наговаривала на меня мужу, тот стал давать мне подзатыльники, это было больно и унизительно.

Когда Азату было 4 месяца, Лиза забеременела снова.

– Ой, что тут началось! – рассказывает она. – Свекровь совсем осатанела, начала кричать на меня по каждому поводу, требовала, чтобы Сабит отправил меня обратно к тетке домой.

Но Сабит решил проблему по-своему.

Он привел в дом женщину и сказал, что она будет его второй женой.

– И свекровь согласилась, – рассказывает Лиза. – А меня и не спросили. Новая жена моего мужа поселилась в свободной комнате, благо, дом большой, меня не замечала вообще. Мне, кстати, стало легче, свекровь от меня отстала, во второй невестке нашла себе подругу и домработницу. Но, как только родилась Мадина и меня выписали из роддома, я ушла рано утром, собрав документы, вещи, к приятельнице.

Сабита это разозлило, он стал искать Лизу по всему городу, но не нашел. Школьную подругу Лизы он просто не знал.

– И тетка была не особо в курсе, куда я могла с 2 детьми пойти, – говорит Лиза. – У подруги я прожила 2 месяца, больше неудобно было, потом пошла к тете, потребовала, чтобы та отдала мне ключи от родительской квартиры. Но та сказала, что из тюрьмы вернулся отец, и в квартире живет теперь он. Я было обрадовалась, кинулась к папе, но он пьянствовал, водил к себе женщин. Мне с детишками там было просто ужасно. А потом папа женился, и на неплохой, кстати, женщине. Пить завязал. Я стала оставлять с мачехой малышей, наконец, подала на развод и алименты, нашла подработку, мыла полы в квартирах одиноким старикам и старухам за небольшую плату. Жизнь пошла дальше. “Бил, бью и буду бить”: как решить проблему домашних тиранов

Развод Елизаветы и Сабита состоялся.

– Я вышла из суда, довольная, потопала домой по частному сектору. Тут меня догоняет бывший муж и начинает бить руками, ногами, куда придется, – вспоминает Лиза. – Если бы не мужчина, который вышел из одного дома на мой крик и отбил меня у Сабита буквально лопатой, меня бы не было в живых.

Когда Лиза очнулась в больнице, там уже была ее бывшая свекровь. Сабит рассказал матери, что покалечил Лизу и теперь сядет за это в тюрьму.

– Свекровь привезла много денег, целых 2 тысячи долларов, – рассказывает Лиза. – Долго стояла на коленях у моей кровати, рыдала, просила не сдавать полиции ее сына, обещала, что, если я скажу полицейским, что не знаю человека, который меня бил, они с Сабитом будут каждый месяц привозить детям деньги, фрукты. Я согласилась, но не из-за денег, а потому что не было у меня душевных сил снова терпеть гонор и козни семьи Сабита. Сказала, что промолчу, а деньги могут по почте присылать.

Мужчина, который спас чуть не убитую мужем Лизавету, тоже навещал ее в больнице, а через 2 месяца, когда ее выписывали, предложил с детьми переехать к нему.

– Вот так я во второй раз пошла замуж за мужчину, которого практически не знала, – улыбается Лиза.

– И как? – спрашиваю я.

– Хорошо, но… трудно, хотя, наверное, семья – это всегда и для всех нелегко. Саша хочет сына, а родились подряд 3 дочки. Планируем ребенка еще, мне ведь только тридцать лет, так что сына, наверное, все же мужу рожу. Не с четвертого раза, так с пятого. Еще трудно осмысливать отношения моих старших детей с отчимом, быть объективной.

Он вроде не делит детей на своих и чужих, но мне кажется, что он слишком строг с Азатом и Мадиной, на них лежит вся мелкая домашняя работа в выходные. А я хочу, чтобы они больше отдыхали.

Младших дочек Саша тоже не балует, они живут по режиму: вовремя есть, вовремя спать, час в день занятия лепкой, рисованием. Игрушки муж покупает им редко, зато краски, альбомы и книжки – часто. Говорит, хочет, чтобы девочки развивались. Дома у нас запрещено повышать голос, оставлять за собой грязь, даже Лерочка убирает за собой игрушки и, придя с улицы, ставит туфли на полочку для обуви. Сейчас отец устраивает всех троих в детский сад, говорит, будем дома открывать консервный цех. Он сам – технолог пищевой промышленности по профессии и под цех солений и маринадов нашел инвестора.

– А папа, – спрашиваю я, – а Сабит, а брат с сестрой?

– Папа часто приходит, возится с малышней, радуется, часто маму вспоминает, всё просит у меня прощения. Брат и сестра живут на севере страны, семьи у них в Костанае, хозяйства. Сабиту жена нарожала 3 пацанов подряд. Живут. Он давно уже ушел с базара, сколотил рыболовецкую бригаду. Коттедж отгрохал в старом районе города, 3 автомобиля купил.

– Алименты хорошие платит?

– Да что вы! Свекровь только пообещала внукам помогать, когда за сына просила, колени передо мной протирала! А как всё утряслось, как сквозь землю провалилась! Да мне от них ничего и не надо. Саша сколько-то зарабатывает, на малышей пособия дают. Я рада уже тому, что меня никто не бьет и не унижает. Для меня уже это – много.

КЫЗЫЛОРДА