Ну что, товарищи предприниматели, идти будем?

Большие вложения в малый бизнес

В Казахстане есть много программ развития, некоторые из них дорогие, другие – очень дорогие. “Дорожная карта бизнеса” (ДКБ) – из последних. На ее существование за 9 лет был направлен 451 миллиард тенге. В прошлом году Елбасы Нурсултан НАЗАРБАЕВ поручил увеличить финансирование ДКБ на 30 миллиардов тенге ежегодно вплоть до 2025 года. И важность этих бюджетных трат никто не отрицает – стране нужен сильный бизнес. Но сможет ли его создать действующая ДКБ?

– По итогам первой пятилетки действия программы два из четырех целевых индикаторов не были достигнуты. Если мы посмотрим на вторую пятилетку, 2015–2020 годы, то заметим, что вряд ли будут достигнуты три индикатора из четырех, – говорит директор центра прикладных исследований “Талап” Рахим ОШАКБАЕВ.

Речь идет о таких индикаторах, как доля обрабатывающей промышленности в структуре ВВП. Предполагалось, что она достигнет 12,5 процента еще к 2015 году, но произошло снижение с 11,3 до 10,3 процента.

Во второй пятилетке эта цель была прописана вновь, но сейчас обработка дает лишь 11,2 процента ВВП страны. И вероятность того, что менее чем за год ситуация сильно изменится, ничтожно мала. Пять лет назад также не удалось увеличить долю несырьевого экспорта в общем объеме с 30 до 40 процентов. В этом году вряд ли получится добиться 1,5-кратного, по сравнению с уровнем 2014 года, роста количества субъектов малого и среднего предпринимательства – сейчас этот показатель составил лишь 34 процента. Аналогичный рост был запланирован и по занятым. Но сейчас цифра держится на отметке 15 процентов

Есть в программе “ДКБ-2020”, по мнению Рахима Ошакбаева, и другие проблемы. Так стоит ли радоваться тому, что за годы активной господдержки создано 89 тысяч рабочих мест? Наверное, да.

Но как быть с простой математикой, которая говорит о том, что каждое рабочее место стоило 5,4 миллиона тенге? И нет никакой информации о том, что это за рабочие места – они постоянные? Или временные тоже попали в статистику?

Другая цифра. Более 13 тысяч проектов в малом и среднем бизнесе получили поддержку за 9 лет существования программы. Круто? Безусловно. Если, конечно, не брать в расчет, что в Казахстане более 1,2 миллиона субъектов МСБ. То есть поддержку получил только каждый сотый бизнесмен. А если копнуть дальше, так и не совсем малый бизнес стал конечным бенефициаром бюджетных денег.

126 миллиардов из выделенных средств были направлены на субсидирование ставки вознаграждения по банковским кредитам бизнесменов. То есть достались банкирам.

– ДКБ мерами фискальной политики пытается решить гигантскую проблему дисфункции нашей банковской системы и неэффективной монетарной политики. В итоге получается, что у нас по-прежнему кредиты в стране безумно дорогие, а государство помогает очень узкому кругу лиц. По каким критериям и насколько это не коррупциогенно – отдельный вопрос, – замечает Рахим Ошакбаев.

Не поможем, так напишем?

Кстати, о количестве бизнесменов. Увеличение роли малого и среднего бизнеса в экономике страны – основная цель программы “Дорожная карта бизнеса”. Но, как отмечает Рахим Ошакбаев, рост МСБ – это больше заслуга статистики, нежели госпрограмм.

– К 2050 году, согласно концепции Казахстана по вхождению в 30 самых развитых государств мира, мы должны увеличить долю МСБ в структуре ВВП до 50 процентов. Сейчас он составляет порядка 26,8 процента, и этот индикатор в программу “Дорожная карта бизнеса” вообще не заложен. Мало того, даже эта цифра не совсем корректна. В 2013 году доля МСБ в структуре ВВП была 16,7 процента, но потом был принят новый Предпринимательский кодекс, в котором из критериев отнесения к МСБ выпал критерий оборота, остался лишь по численности рабочих. То есть если на предприятии трудится более 250 человек, то оно считается крупным. А раньше крупным считалось также предприятие, оборот которого более 7,6 миллиарда тенге, – говорит он. К каким безрадостным результатам приведет многострадальный малый и средний бизнес РК откровенно сырая госпрограмма за 145 миллиардов

В итоге сейчас у нас малыми считаются, например, крупный дилер автомобилей, нефте- и газодобывающие компании, уплачивающие ежегодно миллиарды тенге налогов, большой отель и многие другие.

Если Казахстан вернет правильное определение МСБ, то, как подозревает Рахим Ошакбаев, доля его в экономике не превысит и 20 процентов.

– Можно сказать, что, даже судя по количественным, а не качественным характеристикам, программа “Дорожная карта бизнеса” не достигла предполагаемых результатов. Поэтому было бы логично ожидать, что в новой программе произойдет глубокая рефлексия того, что было, итогом которой стало бы полное переформатирование, – итожит эксперт.

Что новенького?

В министерстве национальной экономики РК, которое отвечает за всю программу “ДКБ-2020”, признают, что она сейчас нуждается не просто в продлении, а в серьезном пересмотре условий. Необходимо обсудить не только основные цели, но и понять, надо ли поддерживать всех или направить денежные потоки только в те отрасли, которые считаются приоритетными для страны?

Обеспечиваем ли мы нашу продовольственную безопасность? Решается ли вопрос с постоянными рабочими местами? Насколько технологичен и, следовательно, конкурентоспособен тот или иной бизнес? Насколько прозрачен тот бизнес, куда государство инвестирует народные средства? – вот лишь малый список вопросов, которыми задаются не только эксперты и общество, но и само министерство.

Но в то же время, как признались нам в пресс-службе ведомства, остановиться и обсудить все эти темы некогда.

– Сегодня стоит вопрос о необходимости дальнейшего формирования стабильных источников роста бизнеса, стимулирования частных инвестиций и обеспечения свободы рынка. Ведь именно бизнес создает новые рабочие места, обеспечивает сегодня большую часть казахстанцев доходами. Поэтому в августе “Дорожная карта бизнеса-2020” будет продлена до 2025 года, – сообщили нам в миннацэкономики.

При этом инструменты финансовой поддержки будут усовершенствованы. Об этом просили в первую очередь сами предприниматели. В конце мая нацпалата “Атамекен” инициировала сбор предложений по совершенствованию инструментов ДКБ от бизнесменов. Как уверяют в МНЭ, их рекомендации, равно как гражданского общества и акиматов, были учтены.

Пресс-служба ведомства подробно рассказала нам о том, что именно изменится в ДКБ на ближайшие пять лет.

Во-первых, чтобы мелкие предприниматели начали уже думать более глобально, в новой программе предусмотрят рост размера кредитования оборотных средств с 60 до 360 миллионов тенге. Увеличивается также сумма гарантирования – с 20 до 60 миллионов тенге.

Во-вторых, для тех, кому привычнее работать с микрофинансовыми организациями, нежели банками, их кредиты тоже можно будет субсидировать.

Также в новой ДКБ будут совершенствоваться механизмы субсидирования ставок купонного вознаграждения по облигациям, станет расширяться целевое назначение кредитов. В частности, появится больше возможностей для кредитования бизнеса по франшизе, а также по рефинансированию займов. Увеличатся с 3 до 5 миллионов тенге суммы грантов на реализацию бизнес-идей, а также будет расширена программа обучения для предпринимателей.

Но некоторых ждут и неприятные сюрпризы:

– Критерии отбора намечено ориентировать на производительность и конкурентоспособность проектов с отказом от поддержки низкоэффективных предприятий. Это позволит достичь максимальной экономической эффективности выделяемых средств из бюджета. Так как за последние три года количество предприятий, находящихся на стадии банкротства, выросло почти в два раза – до 3,7 тысячи. Сейчас их задолженность превышает 4 триллиона тенге. Малый бизнес глубоко закредитован, поэтому стоит вопрос о прекращении оказания государственной поддержки низкоэффективных компаний, – рассказали нам в пресс-службе МНЭ РК.

Тут, конечно, можно было бы спросить у ведомства – как так вышло, что те компании, которые получили поддержку государства в рамках “ДКБ-2020” вышли на банкротство, но не будем о грустном: по данным центра “Талап”, 34 процента просубсидированных и 31 процент прогарантированных предприятий за 2010–2017 годы показали отрицательный финансовый результат. Насколько эти цифры правдивы, неизвестно.

– Здесь бы я хотел отметить, что мониторинг эффективности программы проводит сам оператор. Это явный конфликт интересов, и первичные данные для независимого анализа зачастую недоступны, то есть мы не можем проанализировать, кто из получивших какую-то помощь обанкротился, кто продолжает работать так же, а кто увеличил прибыль, – сетует Рахим Ошакбаев.

Спор, в котором никак не родится истина

Как уверен эксперт, основной задачей ДКБ должно бы стать создание равных возможностей для МСБ. Если не получается пока обеспечить всех кредитами под 7 процентов годовых, то можно было бы хотя бы направить больше денег на подведение инфраструктуры и на обучение предпринимателей. Но проводить не потоковые курсы, а выдавать целевые гранты. "Чиновники гораздо моложе меня начали мне "тыкать": казахстанский ученый продает уникальные изобретения за рубеж

– Я слышал о том, что эффективность курсов “Даму” очень маленькая, но точных данных о том, сколько людей отучились, где они сейчас и чем занимались до курсов, нет. В целом система видится достаточно монополизированной: одна компания и закупает услугу, и подписывает акты выполненных работ.

А если бы эти деньги выдавались предпринимателям в виде грантов, то люди бы уже сами искали те курсы, которые им сейчас нужны, и те консалтинговые компании, которые работают эффективно.

И эти компании образовательные, кстати, тоже ведь малый бизнес. То есть идет двойная выгода для государства, – объясняет он свою идею.

Но тут же добавляет, что, пока не будет пересмотрена монетарная политика, снижена базовая ставка и зафиксирован курс тенге, говорить о развитии малого и среднего бизнеса в стране достаточно сложно.

– Но вы же прекрасно знаете, что монетарная политика – это вотчина Нацбанка, а “Дорожной картой бизнеса” занимается министерство нацэкономики, – перебиваю я Ошакбаева.

– Министерство национальной экономики отвечает за развитие экономики. И их позиция в данном вопросе мне очень не симпатична. Если мы даже просто посмотрим на соседнюю Россию, то увидим, что их министру экономики до всего есть дело: и до потребкредитов, и до курса валют, и до всего остального. Потому что все это его зона ответственности в том числе.

У нас же работа строится по принципу "моя хата с краю". И пока так происходит, банки никого не кредитуют. Почти 5 триллионов тенге отогнаны в долгосрочные ноты.

Банкам это, конечно, выгоднее. Но если запретить этот инструмент? Если снизить базовую ставку? Куда они будут девать эти деньги? Естественно, начнут искать на них клиентов, выдавать больше кредитов, и процентная ставка постепенно упадет. Но говорить об этом должен Даленов в дискуссии с Досаевым, а не я вам, – заканчивает разговор директор центра “Талап”.

НУР-СУЛТАН