Последнее китайское предупреждение: почему всепланетная паника по коронавирусу выглядит надуманной

Обычно для оценки опасности вирусных инфекций врачи используют несколько параметров, которые хорошо обрабатываются статистическими методами. Это вирулентность – степень способности микроорганизма или вируса заражать организм, его мощность. Контагиозность – способность инфекции передаваться от больных к здоровым. Или скорость заражаемости. Резистентность – устойчивость во внешней среде, стойкость вируса. И смертность – сколько зараженных людей погибает от инфекции. Все параметры берутся за 1 год.

Что сейчас известно о развитии коронавируса 2019-nCoV?

На 3 февраля заболевших пневмонией было 17,2 тысячи, сообщил госкомитет КНР по делам здравоохранения. Плюс 182 случая – за пределами страны. Смертельный исход зафиксирован в 362 случаях.

За сутки число заразившихся увеличилось по стране на 2,8 тысячи человек, смертельных случаев – на 57. Под подозрением на наличие заболевания – 152,7 тысячи человек. 475 выздоровели. Более 360 погибли после пневмонии. 

Извините за цинизм, но покойников как-то мало для всепланетной паники.

Считать контагиозность пока нельзя, но уже видно, что она относительно невысокая. По предварительным данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), базовое репродуктивное число R0 (среднее количество лиц, зараженных одним инфицированным в течение всего заразного периода) равно 1,4–2,5. Для сравнения: у кори R0 равен 11, у вируса Зика – 3–6, у обычного гриппа – 0,9–2,1. Но при этом в 12-миллионном городе Ухане заболело всего 11 тысяч человек. Это мизер!

По оценке британского биостатистика из Ланкастера Джонатана Рида, 4 февраля число инфицированных только в одном Ухане должно было превысить 250 тысяч. Как видно, этого даже близко нет.

Вирулентность тоже спорная. Китайские СМИ упирают на то, что пока нет ни одного случая передачи вируса в пределах одной семьи.

Под подозрением находятся 152 тысячи человек, но заболели лишь 17 тысяч. Или 11 процентов. Расчет, конечно, неправильный. Но понятный.

Смертность совсем низкая – только 2 процента. У холеры смертность – 24 процента, у Эболы – 50 процентов, у обычной кори – 10 процентов. Это даже меньше 3 процентов от дизентерии.

То есть обычный грипп для любой страны мира опаснее, чем эта зараза. По данным ВОЗ, от респираторных заболеваний каждый год умирает 650 тысяч человек. Больше половины из них точно приходится на грипп. В Казахстане в 2012–2013 годах от гриппа погибли 69 человек.

При этом сам коронавирус не есть что-то новое. У 80 процентов людей есть антитела к нему. Значит, эти агенты для человека вполне обычны. И организм умеет с ними бороться. Или сосуществовать. Почему же 2019-nCoV приковывает внимание?

ВОЗ, как организация, отвечающая за здоровье человечества, очень осторожно относится ко всем вирусам. Они очень изменчивы. За год любой из них может измениться до неузнаваемости. Нужно время, чтобы придумать лекарство против нового штамма. Такова его природа. Поэтому только вирус может нанести серьезный ущерб нашей цивилизации. В худшем случае – уничтожить.

В 2005 году ВОЗ разработала программу действий на случай пандемии. Она рассматривает 6 фаз развития на основе трех факторов – появление нового субтипа вируса, возможность его передачи от человека к человеку и заболевание большой группы людей – больше 25 человек. С этой точки зрения коронавирус появился и сразу перескочил на 5-ю, предпоследнюю фазу, с большим числом зараженных. Он еще приспосабливается. Получится у него – начнется пандемия.

На этой фазе врачи должны ограничить распространение инфекции, чтобы получить время для разворачивания контр­мероприятий. Отсюда – ограничение на движение людей по Китаю, отмена Нового года, перекрытие границ и тотальные проверки всех подозреваемых.

Всякие действия ВОЗ по борьбе с эпидемиями на экране телевизора выглядят очень красиво. Такая картинка резко повышает рейтинг канала и цену рекламы на нем. С другой стороны, в 2015 году Пекин принял программу “Сделано в Китае – 2025”. Цель ее – развитие отраслей промышленности страны до уровня стран ОЭСР.

Учитывая размеры Поднебесной – это план доминирования в мировой экономике. Одна из ключевых отраслей плана – медицина и всё, что вокруг.

Информация, возможно, устарела, но больше половины всех видов мировых фармацевтических субстанций производит Китай. Еще около трети – Индия. В основном это дженерики – препараты, на которые закончились патентные ограничения. Индия сейчас активно вкладывается в НИОКР, и свою долю в субстанциях она сокращает. Их компании активно выходят на рынок готовых препаратов – навскидку можно назвать 3–4 крупнейших бренда.

А вот у Китая не получилось. Его 5 тысяч компаний занимают лишь 1,5 процента мирового фармрынка. Ни один концерн не смог пробиться на рынок Европы или США со своим брендом. При этом фармацевтика КНР – просто могучая отрасль. Если вы пьете аспирин, колете антибиотики или витамины, то почти наверняка основа для них привезена из Поднебесной. Европейцы тоже не стесняются покупать сырье на Дальнем Востоке. Там же производят медицинские изделия, средства гигиены, ветеринарные препараты.

Пекин активно подталкивает фармацевтов к экспорту. Последним китайским предупреждением стало решение правительства сокращать производство субстанций. Так совпало, что решение вступило в силу в прошлом году, и некоторые фармкомпании уже заявили о нехватке сырья. "Если повода нет, то он создается": мог ли коронавирус быть распространен искусственно ради подъема экономики Китая

Другое совпадение – возникновение 2019-nCoV. Для такой страны, как Китай, с его жесткими внутренними правилами, раскрытие информации о новом штамме вируса – дело неординарное. Можно обвинять Пекин в чем угодно, кроме глупости.

Если смотреть со стороны, то возникает чувство, что власти действуют почти по канонам комиксов о зомби-апокалипсисе: вспышка вируса, город закрывают, его жители дерутся за еду и лекарства, военные строят спецбольницу для зараженных. И скоро, видимо, должен появиться супергерой, который спасет город и станет его мэром. В реальности это будет китайская же лаборатория, которая создаст вакцину от вируса. Если такое случится, то препарат станет прорывом для всей фармацевтической промышленности Китая.