Как упоительны в Шанхае вечера

Часть первая Тегеран подал заявку о вступлении страны в Шанхайскую организацию сотрудничества. Она была озвучена главой МИД Ирана Манучехром Моттаки, пояснившим, что Таджикистан готов поддержать идею членства его страны в ШОС. Причем, Моттаки прибыл в Душанбе для подготовки встречи глав персоязычных государств - Афганистана, Ирана и Таджикистана. Между делом он обсудил с таджикским лидером Эмомали Рахмоном вопросы энергетики и строительства железной дороги из Таджикистана через Афганистан в Иран. Официальный Душанбе в последнее время недоволен сотрудничеством с Москвой. Российские компании в деле строительства ГЭС в Таджикистане стремятся учитывать интересы Узбекистана и Туркменистан. Тегеран, по всей видимости, обещал своим таджикским партнерам поддержку в деле лоббирования энергетических проектов без учета интересов Ташкента и Ашхабада. Стечение обстоятельств сделало Душанбе союзником Тегерана по многим вопросам, в частности, по вопросу вступления Ирана в ШОС. Заявку Ирана можно расценивать, во-первых, как ловкий пропагандистский ход, направленный на усложнение отношений между Москвой и Пекином, с одной стороны, и США, с другой стороны. Во-вторых, может случиться и так, что заявка Ирана - серьезное решение Тегерана, игнорировать которое ШОС окажется не в силах. В любом случае, это первый реальный вызов ШОС с момента ее создания. В случае, если заявка будет проигнорирована, имиджу организации будет нанесен значительный урон. В случае если заявку рассмотрят, ШОС придется решать: принимать Иран в организацию или нет. Оправдания типа отсутствия процедуры членства в ШОС, которые часто звучат из уст китайских представителей, могут выглядеть, мягко говоря, неубедительно. Со своей стороны, замечу, что заявка родилась не спонтанно, а стала следствием действий официального Тегерана. Попробуем отследить логику событий, предшествовавших заявке. Вначале было слово… 8 февраля Иран выступил с инициативой объявить Ближний Восток безъядерной зоной. Об этом на своей пресс-конференции в Москве заявил посол Ирана в России Голямреза Антсари. Сославшись на религиозную доктрину Ирана, он заявил, что создание ядерного оружия данной доктрине противоречит. С 1 марта Россия заступила на пост председателя Совета Безопасности ООН. В первый же день председательства, Россия провела голосование по проекту новой резолюции по Ирану. Москва сумела добиться главного: резолюция ограничилась сферой, связанной с нераспространенческими рисками. В соответствии с резолюцией Исламской республике дали 90 дней на полный отказ от обогащения урана. 4 марта постоянный представитель Ирана при ООН Мохаммад Хазаи отверг принятую Советом Безопасности ООН. 24 марта Иран обратился в ШОС с просьбой предоставить ему статус полноправного члена организации. Тегеран, судя по всему, считает бесполезным сотрудничать с МАГАТЭ и пытаться через Совет Безопасности ООН решить задачу о снятии санкций. С 2006 года по Ирану было принято три резолюции, но ни одна из них полностью Тегераном не выполнена. Причем, последняя по времени, под воздействием председательства в СБ ООН, стала самой "мягкой". Но, даже высказав свою отрицательную позицию по резолюции, Тегеран озабочен агрессивной позицией США и их настроем начать военные действия против Ирана. Справка: Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) - международная региональная организация взаимозащиты, основанная в 2001 году лидерами Китая, России, Казахстана, Таджикистана, Киргизстана и Узбекистана. За исключением Узбекистана, остальные страны являлись участницами Шанхайской пятёрки, основанной в результате подписания в 1996-1997 годах между Казахстаном, Киргизией, Китаем, Россией и Таджикистаном соглашений об укреплении доверия в военной области и о взаимном сокращении вооружённых сил в районе границы. После включения Узбекистана в 2001 году участники переименовали организацию. Идеологическая подоплека Стремление Ирана стать полноправным членом ШОС выглядит вполне логичным. Тегеран никогда не выпадал из региональной системы безопасности. Иран всегда стремился реально или формально присутствовать в формируемых в Центральной Азии альянсах и структурах. Поначалу Тегеран намеревался усилить свое влияние, используя два фактора - культурно-исторической близости народов и фактор ислама. Правда, во многих случаях они не срабатывали. Регион активно шел к экономическому прагматизму, поэтому продвигать идею близости народов и общие исламские корни становилось все труднее. Тегеран эту тенденцию уловил. И перешел на другой вектор выстраивания отношений со странами региона - усиление своего экономического влияния. Не случайно приоритетами для Ирана стали сотрудничество в области энергетики, транспорта, банковской системы и торговли. Дальше - больше. Динамика торгово-экономических и финансовых связей Ирана со странами Центральной Азии стала положительной, а вместе с ней конкурентоспособность Тегерана за экономическое влияние в регионе. Аргументация иранской стороны выглядела логичной. Тегеран считал, что полноправное участие в ШОС необходимо для диверсификации экономического сотрудничества стран-членов организации. Однако в период правления предшественников Ахмадинежада, данная аргументация была использована лишь для того, чтобы прозондировать почву. Примечательна форма заявки Ирана в ШОС. Она была передана в секретариат организации посредством письма МИД Ирана и подписана М.Моттаки. Президент ИРИ Ахмадинежад сознательно не комментирует факт отправки заявки, полагая, что Иран и ШОС могут выступать как равноправные партнеры, и экономическое взаимодействие обоюдовыгодно. В такой позиции Ахмадинежада есть довольно глубокий смысл. Он не хочет, чтобы мировое сообщество подумало, что Иран навязывается ШОС. Он однозначно не желает, чтобы в мире подумали, что Тегерану позарез нужен ШОС. Он не хочет выглядеть лидером, испугавшимся возможной американской агрессии. И на то есть веские причины. Истинные цели Лежащей на поверхности причиной стремления Ирана в ШОС является стремление обезопасить себя от американской агрессии. Речь идет о коллективной безопасности в рамках ШОС. Нынешний статус наблюдателя не дает гарантий безопасности Ирана, при этом постоянное членство - противоядие от агрессии со стороны США и их союзников. Де-юре членство Ирана в ШОС сделает из страны элемент коллективной безопасности в регионе. В принципе, все государства-члены ШОС будут обязаны встать на защиту Ирана, если это государство окажется объектом военного нападения. Но противоядие может оказаться неэффективным, если американцы начнут так называемую "точечную операцию" против иранских ядерных объектов. Операцию такого рода сложно назвать военным нападением, ибо задачи ставятся локальные, вполне возможно, американцы предпочтут обойтись без ведения сухопутных операций. Если принять во внимание сегодняшнюю ситуацию в Персидском заливе, то можно констатировать очевидное: вероятность войны против Ирана сейчас минимальна. Поэтому искать причины иранской заявки в ШОС необходимо в другой плоскости. Стратегические цели Ахмадинежада в отношении ШОС гораздо шире, и во многом предопределены текущей региональной ситуацией. Она дает Ирану весомые политические дивиденды, если идея членства в ШОС из плоскости теории перейдет в плоскость практики. А о том, что ситуация может кардинально измениться говорит пересмотр позиций по расширению ШОС со стороны Москвы и Пекина… Продолжение следует Фото с сайта www.apn.kz