Богатство, которое мы потеряли: почему Казахстан наносит ущерб себе и инвесторам

– Игорь Викторович, вы, с моей точки зрения, постоянно указываете на 2 противоречивых факта: с одной стороны, земли Казахстана хорошо изучены геологами, с другой – что надо проводить дальнейшую разведку. Объясните, что вы имеете в виду?

– Во времена СССР изначально больше внимания уделяли крупным месторождениям. Таким, которые могли быть указаны на крупномасштабной карте 1:200 000. Однако в этом масштабе поисковые работы зашли в тупик и были завершены уже к 1964 году.

Начиная с 1960 года все находки месторождений были сделаны при детализации работ и переходе на работы масштаба 1:50 000 и 1:10 000. Поэтому, с одной стороны, хорошая геологическая изученность Казахстана – это его сильная сторона: есть много мелких “месторождений” для развития предпринимательства, с другой – это снижает шансы на обнаружение новых месторождений на глубинах менее 300–500 м.

В презентации для привлечения инвесторов часто вставляют фразу: “Зарубежные аналитики высоко оценивают потенциал горно-металлургической отрасли Казахстана и прогнозируют ее динамичное развитие”. Только не указывают, в каком направлении развиваться самим геологоразведочным работам. А их всего 2: увеличивать глубину поискового бурения либо вести разведку на площадях, перекрытых мощными наносами и менее изученных. Оба направления требуют громадных финансовых затрат. Теоретически для обнаружения новых месторождений удаленные районы Сибири и Африки являются намного более перспективными.

– То есть комитет геологии видит эти проблемы и пытается их решить?

– Возможно, видит. Но то, как он пытается их решить, не может нас устраивать. Денег на разведку недр нет. Вероятно, из-за этого Казахстан и перешел на компилятивное изучение поверхности в масштабе 1:200 000. Это один из пунктов плана работы комитета геологии на 2021–2023 годы, судя по его интерактивной карте. Налицо деградация. Это и означает, что государству нужна помощь частного бизнеса, включая от зарубежных инвесторов.

Фактически после получения независимости мы лишь проедаем достижения и находки советской и дореволюционной геологии. Крупнейшие горнорудные компании Казахстана за свой счет проводят доразведку месторождений, найденных ранее, и разведку глубоких горизонтов известных рудных полей. Принципиально новых находок, сделанных самим Казахстаном, нет. Идет доизучение и освоение забалансовых месторождений и рудопроявлений СССР и глубоких горизонтов разрабатываемых.

– Ну проедаем мы достижения прошлого. Вы же сами говорите, что изученность хорошая. Тогда и логика действий комитета геологии понятна: он просто использует тот ресурс, которым располагает…

– Формально, да. Но, чтобы ресурсы использовать, надо знать, чем мы владеем. А вот с этим у нас бардак. Есть четкое определение – доступность геологической информации. Это сложнейшая и нерешенная проблема. В Казахстане нет каталогов и компьютерных программ, с помощью которых можно получить список всех проведенных геологоразведочных работ по поисковой площади с указанными географическими координатами. Формально действует пилотный проект “Изученность Казахстана”.

На сайте комитета геологии указано, что в электронном каталоге фондов “Центр­казнедра” в Караганде числится всего 16 тысяч 865 метаданных. Во всех 5 территориальных фондах в электронных каталогах числится всего 66 тысяч 733 отчета. Существовал и существует государственный закон о сдаче всех отчетов как в территориальные, так и в республиканские фонды. То есть количество отчетов в Республиканском фонде Нур-Султана должно быть равно количеству отчетов во всех территориальных фондах, вместе взятых. Но оно меньше – на июль там было 58 тысяч отчетов.

Куда делись почти 9 тысяч дел? Каждый утерянный отчет стоит десятки миллионов тенге. У каждого геолога, работавшего ранее, до половины отчетов утеряно при создании электронных каталогов. Как это правильнее назвать – разгильдяйством или коррупцией?

Сохранять отчеты важно, так как при составлении проекта на геологоразведочные работы геолог был обязан учесть все работы предшественников, чтобы не тратить государственные деньги впустую.

– Вы-то как считаете?

– Знаете, раньше сотрудники фондов сами работали в отрасли, создавали отчеты и хорошо ориентировались в различных видах геологических исследований и хранении информации. Однажды я спросил у работника фонда “Центрказнедра”: сколько у них хранится отчетов? Ответ был мгновенный: “На этот год числится 65 000 единиц хранения, но есть еще список недавно сожженных отчетов”. Сейчас пришло новое поколение, плохо представляющее содержание отчетов и смысл геологических работ. Авторский каталог отчетов поручили печатать студенткам, смутно понимающим важность этой работы.

Я спросил сотрудников компьютерного подрядчика, участвовавшего в работе: “Почему не исправляете халтуру?”. Ответ убил: “Работы профинансированы как завершенные, мы уже заняты проектом “Изученность”. Это нонсенс! Без достоверного списка отчетов не может быть и достоверного каталога изученности территорий.

Сотрудники комитета геологии оказались неспособны проконтролировать даже такую примитивную вещь, как проверка идентичности списка отчетов территориальных фондов со списком отчетов этих же авторов для фондов РК в Нур-Султане. Как я понял, это даже исправлять не планируют!

Например, я сдал 15 отчетов как главный или ведущий автор. В электронном списке фондов Нур-Султана у меня числится 7 отчетов, в Караганде – 8, в Усть-Каменогорске – 1. В некоторых из них мое имя даже не указано. После длительных поисков в Интернете я нашел регистрационные номера 14 отчетов. Еще один номер остался лишь в авторском бумажном каталоге. Они не пропали. Их не видно из-за обилия грамматических ошибок, сделанных при переводе в цифровую форму. То есть забыли предусмотреть обычную защиту от дурака.

– Сейчас требование о сдаче материалов разведки геологи соблюдают?

– Сейчас отчеты сдают не ко всем геологоразведочным работам. Инвестор может обанкротиться и сдать лишь фрагменты информации в архив без написания отчета. Бумажный каталог доступен лишь по предварительной записи. Электронный каталог “потерял” 40 процентов всех отчетов. Бумажные картограммы изученности находятся в изношенном виде и не отражают всех выполненных работ на запрошенных в аренду площадях. Выглядит так, что Казахстан по доступности информации по Интернету, действительно, – на уровне беднейших стран Африки. Недра Казахстана – это Луна, разграбленная “инопланетянами”

В понятие доступности информации входит не только перечень всех проведенных геологоразведочных работ и их краткое содержание, а точные данные о месте бурения скважин, отборе проб и о положении в плане геофизических аномалий. Без этих данных часто нет и пользы от детальных дорогостоящих работ предшественников и от затрат на приобретение информации. Если неизвестно точное положение геофизической аномалии или рудных проб, найденных ранее, то как можно тратить на их проверку сотни миллионов тенге, на буровые работы.

Уже более 20 лет я сталкиваюсь с такой ситуацией, когда казахстанская сторона предоставляет инвестору наименее пригодные для работы чертежи. Предлагают изучать рудопроявления, положение которых в плане засекречено.

Спрашиваешь: где находятся рудные скважины? В ответ: “Вам знать не положено”. Иногда привязка чертежей и скважин есть, но в зашифрованном виде. Работы велись в Акмолинской области, а координаты даны для широты города Балхаша... Иногда привязку объектов удается расшифровать, хотя существует специальный штат людей, призванных охранять секреты от их попадания к инвесторам. Ситуация выглядит абсурдной: мне для успешной работы в команде работодателя надо противодействовать государственной системе засекречивания данных. Ведь без знания точного положения поисковых скважин моя работа неэффективна, а кому-то для продвижения по службе надо выследить или изобрести нарушителей.

После жалоб инвесторов был изобретен лицензированный вид работ для снятия секретности. Можно заказать за плату пересчет секретных каталогов координат в несекретный формат. Фактически это скрытый вид мошенничества. Если пересчет данных сделан точно, то можно выполнить и обратную операцию. С другой стороны, если в каждую страну мира отправить каталоги точного положения скважин в Казахстане, то наша страна ущерба не получит. Ведь эти небольшие участочки в безлюдной степи, продырявленные скважинами, никто не будет бомбить или красть с них землю.

Казахстан, как и ранее, сам наносит себе и инвесторам максимум экономического ущерба. Мне лично это досаждает тем, что ограничение доступа к информации делает мою работу менее эффективной. Вместо работы в степи приходится слепнуть за компьютером, разгадывая ребусы.

АЛМАТЫ