Министерство энергетики затормозило реформы

Такое мнение в интервью «Каравану» высказал руководитель Казахстанской ассоциации энергоснабжающих организаций Сергей Агафонов.

- Добрый день, Сергей Сергеевич. Летом прошлого года в энергетике наконец начались реформы, и все причастные к отрасли радостно делились новостями. Сейчас ваш пыл как-то остыл. Что происходит?

- 1 июля 2023 года в Казахстане была введена модель единого закупщика. Одновременно начал действовать балансирующий рынок электрической энергии. Одна из причин этого - то, что мы, Казахстан, впервые в своей истории оказались энергозависимы от другой страны. В текущем отопительном периоде доли импортной электроэнергии, прежде всего российской, составляет 11 %. В прошлом году она была 8 %.

Понятно, что мы стали больше платить за импорт этой энергии. Цена этой энергии вдвое выше казахстанской, поэтому приходится разницу в цене перераспределять среди потребителей. Если цена единого закупщика – 14-15 тенге за квт/час, то цена российской энергии – не менее 26 тенге. Единый закупщик спас наш рынок от коллапса.

Считалось, что реформа даст толчок и к развитию розничного рынка. Вы знаете, что у нас в рознице нет конкуренции. Здесь у нас засилье олигополии: вертикально-интегрированные компании, которые сконцентрировали у себя и производство, и передачу, и сбыт. До введения единого закупщика у нас субъекты розничного рынка – энергоснабжающие организации (ЭСО) – не имели доступа к электроэнергии. У каждой станции были прикормленные ЭСО, которые получают энергию в первую очередь. А все остальные, то есть независимые компании, этой энергии не получали. Или получали по остаточному принципу.

Синергия в том, что производители электроэнергии перестали влиять на розничный рынок. Это очень важно. На сегодня даже законом запрещено энергостанциям как-то работать на розничном рынке. Все, что они могут, это продавать электроэнергию единому закупщику. Это очень важно с точки зрения развития конкуренции на рознице. Но этого мало, чтобы развивалась конкуренция на розничном рынке.

- Сделать из розницы полноценный рынок пытаются уже лет 20. Но этого пока не происходит. Как это поможет отрасли?

- Введение розничного рынка позволит сделать всю отрасль прозрачной.

Давайте представим энергетику в виде прямой. Тогда в начале пути будет генерация. Это все производители электрической энергии: ТЭЦ, ГЭС, ГРЭС. На этом уровне рынок уже сформирован, и генерирующие компании продают Единому закупщику энергию по оптовым ценам. Далее идет национальный оператор электрических сетей – KEGOC. Он передает энергию по линиям высокого напряжения региональным электросетевым компаниям (РЭК). И тут возникает проблема: должна ли РЭК, передающая энергию потребителям, еще и продавать эту энергию?

Реформа 2004 года предполагала разделить эти функции на два отдельных сектора. Но она была проведена половинчато. Обе функции остались в одних руках. Из РЭКов выделили сбытовые компании, но собственник у них остался один. Естественно, он заинтересован в максимизации своих доходов.  В его же руках остались сети, и он один решает, допускать или нет конкурентов – другие сбытовые компании.

Более того, владельцы РЭКов, кроме гарантирующих поставщиков, создали еще и своих не гарантирующих поставщиков. Рынок разбился на сегменты: там, где государство контролирует тарифы, олигополии отрабатывают статус гарантирующего поставщика, в других сегментах – зарабатывают деньги. На сегодня 75 % розничного рынка заняты вот такими аффилированными компаниями. Есть регионы, где независимых поставщиков просто нет. Это и есть олигополия.

Переход к единому закупщику электроэнергии породил ещё больше проблем: что пошло не так?

Что в итоге? Поскольку практически весь рынок контролируют олигополии – отсутствует нормальная конкуренция. При этом у олигополий нет заинтересованности развивать сервисы. Так они деньги и зарабатывают.  Отсюда очень низкая цифровизация отрасли.

Рынок с 1 июля стал гораздо сложнее. Появился балансирующий рынок электроэнергии. Это модель, присущая любой более-менее развитой стране. Во всех странах ОЭСР работает что-то подобное. Она подразумевает изменение цены электроэнергии по часам: есть часы пик, когда электроэнергия нужна всем и сразу, и есть часы, когда ею никто не пользуется. Например, утром и вечером все пользуются домашними электроприборами. Это пик потребления. Ночью энергию никто ими не использует – это период спада.

Балансирующий рынок начинает стимулировать бизнес и население использовать энергию тогда, когда она максимально дешевая.

Несколько лет назад можно было поставить дома двух-трехтарифный счетчик. Почему их не стало? Потому что у ЭСО не было мотивации работать так: на оптовом рынке не было тарифов по часам, а в рознице вынуждали предлагать потребителям цену по часам. Это неестественно. Телегу поставили впереди лошади. В эту телегу реформа с разбегу и уперлась.

Теперь балансирующий рынок введен. Он работает уже полгода. Но пользы от него не очень много. Олигополии не подпускают к своим сетям чужие ЭСО. И все, реформа встала. ЭСО не могут полноценно использовать зональные тарифы. А из-за отсутствия цифровизации и сам балансирующий рынок остается непрозрачным: никто не видит, как и почему изменяются тарифы, кому текут деньги и т.д.

Мы же хотим, чтобы ЭСО конкурировали между собой и в том числе предлагали своим потребителям зональные тарифы. Тогда, вместо демагогии о зеленой повестке, можно будет доказать свою любовь к природе, включив, например, стиральную машину в час ночи, а не в 20.00 вечера, когда ценность электрической энергии максимальная.

- Население это чувствует?      

- Сейчас в Казахстане есть проблема: избыточное количество энергопередающих организаций. На одном условном маршруте могут работать 2-3 компании, каждая со своими тарифами. Грубо говоря, их можно назвать сетевыми посредниками.

Есть несколько регионов, где такое избыточное присутствие посредников привело к большему росту тарифа. Например, в Костанайской области РЭК разделен на две сетевые компании. Но хитро, по уровням напряжения: сети 100-35 кВ принадлежат одной компании, все, что ниже - другой. Это привело к тому, что их совокупный тариф в новом году в регионе только на передачу вплотную приблизился к 13 тенге. Это уже сопоставимо с тарифом производства!

И, знаете, что самое интересное? Эти две компании принадлежат одному собственнику.

В Астане работают две компании – Акмолинская РЭК и Астана РЭК. Но что такое Акмолинская РЭК в столице? Это две подстанции и несколько линий. У Астана РЭК хозяйство в разы больше, плюс энергокольцо 220 кВ.  Но в энергобалансе города Акмолинская РЭК имеет 35 %. Как так?

Третий регион – Акмолинская область, РЭК "Кокшетау Энерго". Сейчас, несмотря на наличие закона об электроэнергии, который прямо запрещает дробить свои сети, происходит разъединение сетевой компании на участки. Это снова удваивает ее тариф. При этом хозяин, как вы догадываетесь, у компаний остается один.

Если эти региональные компании объединить, то их тариф можно снизить. У нас над этой проблемой задумались еще в 2017 году. Тогда мелким компаниям было предложено объединиться в более крупного оператора. Но это не получилось. И я не знаю ни одного серьезного предприятия, который с кем-то объединился и снизил тариф.

И еще немного о сервисе. У энергетики есть параллельный рынок, где конкуренция все-таки есть. Это телекоммуникации и мобильная связь. Здесь можно выбрать любого оператора. Он предоставит тебе массу тарифных планов. Договор можно заключить, не выходя из дома. А что происходит у нас? Выбора поставщика (оператора) нет. Чтобы заключить договор, надо идти к нему в офис. И он будет напечатан на бумаге. Это результат торможения реформ со стороны олигополий, которые контролируют и максимизируют свою прибыль.

Знаете, примерно так же сейчас работают энергетики в Латвии. Наши страны начали реформы в энергетике одновременно, в 2004 году. И сейчас в этой стране с населением менее 2 млн. человек работает 8 независимых ЭСО. И каждая предлагает своим клиентам меню услуг.

В Германии еще более показательно: там 1150 поставщиков электроэнергии. Если ты живёшь в городе, у тебя будет список из 200 поставщиков. Если на селе – только 50 поставщиков.  Как же тяжело жить в Германии.

У нас сегодня около 140 энергоснабжающих организаций. При нашем населении и количестве домохозяйств у нас должно быть минимум 300 ЭСО, чтобы обеспечить такой же выбор, как в Германии.

- Ваш прогноз на будущее: цены на электроэнергию будут расти, или реформа все-таки позволит их сдержать на каком- то одном уровне?

- Цены будут расти. Это неизбежно. В прежние годы тарифы сдерживали. В итоге мы оказались там, где мы оказались.

Понятно, что сейчас увеличение цены на электроэнергию увидели все. На процентов 20 выросла цена точно. Это все отложенный рост. Это все результат заигрывания правительства с обществом и бизнесом.

Тарифы должны достигнуть некоего справедливого уровня. Без этого в стране не начнется работа по энергосбережению. Эти вещи между собой связаны напрямую. Зачем тратить тысячи, чтобы сэкономить энергии на 100 тенге? У нас нет культуры энергопотребления. Это только мы можем, уходя из дома, оставить свет в прихожей. Удобно же! В Европе о таком даже не задумаются.

С нового года жизнь казахстанцев может серьезно измениться: на сколько вырастут тарифы на электроэнергию

Если смотреть по составляющим тарифа, то будет расти доля генерации прежде всего. Энергетике надо обновлять оборудование и снижать износ.

Вырастут тарифы на производство электроэнергии. Прозрачно это сейчас происходит? Нет. Этот процесс непрозрачный. Он должен контролироваться общественностью в лице совета рынка. Но пока министерство энергетики не готово работать с таким органом – независимым и равноудаленным.

Износ сети тоже высокий, поэтому будут расти и тарифы на передачу энергии. Но там можно снизить градус за счет ликвидации избыточных сетевых компаний, это надо решать. Это поможет снизить расходы.

И самая небольшая доля – сбытовая надбавка. Она должна быть в конкурентном рынке.