В Москве, без галстуков

Часть первая Россия стремится привлечь своих партнеров к реализации социальных и гуманитарных проектов в масштабах СНГ. Это своего рода передача опыта РФ по реализации нацпроектов, но уже в другом, более глобальном масштабе. Казахстан заинтересован в обсуждении проблем развития транспортной инфраструктуры на пространстве СНГ. Но, в отличие от Путина и Назарбаева, остальные их коллеги привезли с собой на неформальный саммит проблемы, которые никак большими не назовешь. Украину, Таджикистан, Узбекистан, Молдову, Грузию интересуют вопросы куда более приземленные, часто вступающие в противоречие друг с другом и потому потенциально опасные для Содружества. Хотели как лучше, получилось как всегда. Скажу еще откровеннее, президентские междусобойчики все больше напоминают всем известную басню Крылова. А точнее, их желание во имя своих национальных интересов пожертвовать интересами Содружества. Даже странно, как взрослые с виду люди, уполномоченные представлять интересы целых народов, любят играть в игрушки. Украинского президента Виктора Ющенко сильно озаботила проблема транспортировки энергоресурсов. В свете довольно сложных и почти всегда нервных переговоров по газу с российским "Газпромом" Украина желает стать прямым покупателем центрально-азиатского газа в обход Москвы. Спецы, знакомые с данной темой, могут задаться нелепым вопросом: куда это украинцы лезут вперед батьки? Мол, батька, есть Россия, а батькин сын и есть "Газпром", который давно прибрал к рукам газ из данного региона. С другой стороны ни Ислам Каримов, ни Гурбангулы Бердымухаммедов никогда особым даром волшебников не отличались. Они сегодня с обязательствами по поставкам газа российскому монополисту кое-как справляются, и найти дополнительные объемы углеводородов для Киева вряд ли способны. Обиды Рахмона Таджикский президент Эмомали Рахмон привез на саммит гуманитарную катастрофу в своей стране, а также очередные обвинения в адрес своего коллеги - Ислама Каримова. На самом деле, небывалые морозы в Таджикистане усугубили ситуацию в стране, а под угрозой закрытия оказалась электростанция, которая обеспечивает жизнедеятельность всей страны. Конечно, не по мощности выработки электроэнергии, а по факту своего значения для поддержания таджикской экономики на плаву. Взаимоотношения Душанбе и Ташкента все время осложняются. Казалось, вхождение Узбекистана в ЕврАзЭС должно было решить главную проблему между странами - отмену визового режима со стороны официального Ташкента. Ко всему прочему, Каримов даже подтвердил, что Узбекистан присоединится ко всем документам, подписанным в рамках ЕврАзЭС, одним из пунктов которого является отмена визового режима между странами. Но ничего подобного не случилось. Ташкент отказывается отменить визовый режим, а Душанбе недавно в ответ на такой недружественный шаг дал симметричный ответ: ввел со своей стороны визовый режим для узбекистанцев, желающих пересечь узбекско-таджикскую границу. Эмомали Рахмон еще в ходе санкт-петербургского саммита президентов СНГ пытался образумить Каримова и пожаловался Путину на несговорчивость Узбекистана. Ни тогда, ни сейчас, в Москве Эмомали Рахмон твердых гарантий со стороны России "направить на путь истинный" Ислама Каримова не получил. Данным вопросом заинтересовался и генеральный секретарь ЕврАзЭС Таир Мансуров, но его посреднические усилия, как и ожидалось, оказались бесплодными. Узбекистан встал в позу Узбекистан озабочен проблемами, которые возникнут сразу после снятия визового режима с Таджикистаном. Во-первых, Таджикистан давно стал местом, где если не прописаны, то вольготно себя чувствуют боевики Исламского движения Узбекистана, хизбутчики и религиозные экстремисты другого толка. Если границу можно будет пересечь, минуя визовый режим, Таджикистан станет страной экспорта религиозных экстремистов в Узбекистан. Во-вторых, не стоит забывать о мобильности таджиков и их желании ассимилироваться в Узбекистане. Еще до введения визового режима, тысячи таджиков сумели адаптироваться в Узбекистане, а узбекские территории рядом с границей превратились в места миграции таджиков. Принимая во внимание территориальные притязания таджиков в отношении Бухары и Самарканда, трудно не согласиться с политикой Ташкента по ограничению притока таджиков в данные регионы страны. В-третьих, уже давно не секрет, что в теневой экономике Таджикистана большую долю занимает наркотрафик. Страна давно превратилась в транзитную территорию для наркотиков по направлению Узбекистан-Казахстан-Россия-Западная Европа. Безусловно, таджикские власти предпринимают меры в борьбе с наркотрафиком, но никто из экспертов сегодня не может гарантировать, что ситуация в Таджикистане находится под 100-процентным контролем Рахмона. В плане наркотрафика такой контроль практически невозможен. Многие наблюдатели ссылаются на то, что Турция в 2007 году отменила визовый режим с рядом стран СНГ, в том числе, с Таджикистаном. На такие доводы легче всего найти контраргумент. Россия, к примеру, может отменить визовый режим с Багамами. Другое дело, как этим смогут воспользоваться жители Багам. Так обстоит дело и с Турцией. Она далеко, и чтобы использовать шанс на безвизовый въезд таджикистанцам надо еще долететь до Турции. Узбекистан, в отличие от Турции, совсем рядом, и вполне может стать страной, куда потянутся религиозные экстремисты, мигранты-таджики (уровень жизни в Узбекистане выше) и наркотики. В такой сложной ситуации ни Каримов, ни любой другой его наследник не смогут легко принять решение о безвизовом режиме. И судя по настрою России, эта проблема может оказаться под кипой других бумаг в ЕврАзЭС. Корни недоверия между таджиками и узбеками уходят в прошлое. Узбекистан, в свою очередь, имеет территориальные претензии к Таджикистану относительно Ленинабадской области, где треть населения - этнические узбеки. К сожалению, противоречия между странами не обсуждаются президентами с глазу на глаз, а по прошествии времени, наоборот, усугубляются. Узбекистану не нравится подписанное между Китаем и Таджикистаном соглашение о строительстве ГЭС на реке Зарафшан. Ташкент полагает, что таким образом Душанбе хочет получить возможность регулировать сток Амударьи. Эта почти та же дубинка, которой обладает Киргизия в отношении Узбекистана и Казахстана. Как только Токтогульское водохранилище запускается в энергетический режим эксплуатации, узбеки и казахи мучаются с подтоплением десятков тысяч гектаров земли на своих территориях. Ташкент считает, что дать такую же дубинку Душанбе - слишком рискованное дело. Россия, судя по всему, хочет в этом споре поддержать Узбекистан. Казахстан, принимая во внимание водохозяйственные проблемы с Киргизией, тоже может стать союзником Узбекистана. Фактически Эмомали Рахмон остается один на один со своими проблемами. Хотя, и особых перспектив для маневра у него тоже не наблюдается. Попытки некоторых таджикских руководителей сделать ставку на США и Запад практического успеха не имеют. Во-первых, Таджикистан не ресурсная страна, куда инвестиции будут течь по определению, во-вторых, решение визовых проблем с Узбекистаном находятся частично в самом Ташкенте, частично - в Москве. От понимания такой печальной перспективы, конечно, легче не станет, но и идти против здравого смысла нет никакой необходимости. Продолжение следует