Чем хуже ситуация, тем больше контрактов: кто зарабатывает на нашествии саранчи в Казахстане

Приятно осознавать, что у нас с Поднебесной такие тёплые отношения: вместе торгуем, строим, теперь вот ещё и с саранчой боремся. Но если посмотреть чуть глубже, возникает вопрос: кто в этой борьбе главная добыча? Разбиралась корреспондент медиапортала Caravan.kz.

Спасаем урожай или топим деньги?

Для начала разберёмся, что у нас происходит. В ноябре 2024 года прошёл Технический семинар по саранчовым на Кавказе и в Центральной Азии. Отчёт опубликовала ФАО – солидная организация, которая следит за продовольственной безопасностью в мире. Судя по документу, на семинаре наш делегат бодро отчитался, что в 2024 году Казахстан залил пестицидами 3,1 миллиона гектаров – в два раза больше, чем год назад. Казалось бы, успех? Вот только саранчи стало больше. В Туркестанской области её численность выросла на 42 %, в Акмолинской, Актюбинской и Костанайской – на 24 %. В общей сложности заражено уже 4,9 миллиона гектаров, а под угрозой – целых 11,2 миллиона. Это как если бы вся территория Греции вдруг оказалась под властью полчищ прожорливых тварей.

Как признался наш делегат, в начале сезона проливные дожди и густая растительность помешали вовремя заметить зараженные территории. Итог? Больше чем 11 млн га остались заселенными саранчой. Это очередное подтверждение того, что система мониторинга явно нуждается в доработке, а обработка полей – в большей оперативности. Иначе скоро химией придется заливать всю страну.

Кстати, про химию. Как выяснилось, в борьбе с саранчой в ход идут инсектициды, от которых весь цивилизованный мир уже отказывается. Например, имидаклоприд запрещен в ЕС из-за угрозы пчелам, лямбда-цигалотрин опасен для рыб и других водных организмов, фипронил ограничен во многих странах из-за риска для здоровья человека. Но у нас все это разрешено – пожалуйста, используйте тоннами. Вместо того, чтобы искать новые безопасные методы, закупаем и разливаем всё, что продается.

В этой борьбе есть и один интересный бизнес-нюанс. Как рассказал наш докладчик на Техническом семинаре по борьбе с саранчовыми, в Туркестанской области работает пилотный проект, где одна и та же компания обследует поля, продает пестициды и сама же их распыляет. Очень удобная схема: чем хуже ситуация, тем больше контрактов. Зачем решать проблему, если на ней можно хорошо зарабатывать?

Казахстан решил идти в ногу со временем и запустил тестирование беспилотников. В теории – инновации, в реальности – не очень. Во-первых, отдельного списка разрешенных препаратов для дронов пока не придумали. Во-вторых, эффективность — всего 5 гектаров в день. Один самолет за сутки делает в десятки раз больше. Эксперты из Узбекистана уже начали беспокоиться о том, что казахстанская саранча перелетит через границу. Казахстан же уверенно заявляет: всё под контролем, переживать не о чем. Но насколько это правда – вопрос открытый.

Секрет успеха Китая: грибы, бактерии и цифровой мониторинг

Пока Казахстан усиленно использует старые методы, Китай переходит на современные технологии, биологические препараты и точечные обработки. На семинаре китайский наблюдатель напомнил, что Поднебесная воюет с саранчой уже три тысячи лет и перепробовала всё – от механической ловли до тотального заливания химией. В 1990-х Китай пересмотрел подход и переключился на биологические методы. Теперь у них в ход идут грибные агенты, микроспоридии и бактерии вроде Nosema locustae и Metarhizium anisopliae, плюс точечный экологический контроль и цифровой мониторинг. Китайцы уверяют, что за последние 15 лет это помогло им держать ситуацию под контролем.

В ходе семинара эксперты из ФАО поинтересовались, как эти методы работают на практике. Китайцы сообщили, что Nosema locustae тестировали в Африке – в лаборатории эффект был хороший, а вот в поле — слабее. Водорастворимая форма оказалась не такой эффективной, как масляная Metarhizium anisopliae. В 2014 году этот гриб показал побочные эффекты, негативно повлияв на шелкопрядов и креветок. Впрочем, китайцы настаивают, что это можно скорректировать.

Не только насекомые: как саранча превращается в стратегическое оружие

Когда говорят о борьбе с вредителями, обычно обсуждают инсектициды, дроны, спутники. Но давайте вспомним, что Китай – не просто сосед, а государство, которое предпочитает решать стратегические задачи через экономическое и технологическое влияние. Казахстан в этом случае может оказаться не только партнёром, но и полигоном для новых китайских технологий, где испытания будут идти за наш счёт.

Еще один риск – это контроль над сельским хозяйством через технологии. Китай активно использует ИИ, беспилотники, автоматические системы мониторинга. Их интеграция в казахстанское сельское хозяйство может создать долгосрочную зависимость от китайских решений. Кто будет собирать и анализировать данные о полях, урожаях и воде? Кто будет обеспечивать программное обеспечение? Ответ очевиден.

Не менее важный вопрос – химикаты и биологические препараты. Китай утверждает, что 60 % его обработок приходится на биологические методы, тогда как Казахстан больше использует химию. Если мы соглашаемся на китайские препараты, то попадаем в зависимость от их поставок, рискуем столкнуться с побочными эффектами через несколько лет и получаем давление на рынок удобрений и пестицидов, где Китай может навязать свои стандарты. А если начнут гибнуть полезные насекомые, такие как шелкопряды и креветки, об этом никто не узнает – ведь мониторинг уже будет в руках китайских специалистов.

Еще один важный момент – привязка борьбы с саранчой к другим вопросам двусторонних отношений. Казахстан уже сталкивался с тем, что Китай использует экологические проблемы как рычаг давления, например, в вопросе трансграничных рек. Возможно, через пару лет борьба с саранчой превратится в ещё один дипломатический козырь: «Хотите эффективную защиту полей? Давайте обсудим нашу новую инициативу по водным ресурсам».

Саранча – это не просто вредители, а сигнал. Сегодня мы говорим о насекомых, завтра – о бизнесе, послезавтра – о стратегических ресурсах. Если Казахстан не выстроит грамотную политику, нас съедят быстрее, чем эти прожорливые твари доберутся до наших полей.