Общество тотального абьюза: как реагируют алматинцы, если муж прилюдно тиранит жену

Он давит ее взглядом, произносит оскорбительные слова, при попытке уйти от него хватает за руку, она вырывается, он применяет силу. Вся эта сцена разворачивается на глазах у людей. Но какой будет реакция общества? “КАРАВАН” провел социальный эксперимент, чтобы понять, есть ли шанс у жертвы насилия получить защиту.

Абьюзер – это модное слово плотно вошло в наш лексикон. Но при этом само явление – психологическое насилие – до сих пор не воспринимается обществом как серьезная проблема. Журналисты “КАРАВАНА” вышли в самые людные места города, чтобы провести социальный эксперимент и попробовать понять, почему наше общество так равнодушно к проблеме?

Из словаря

Слово “абьюз” имеет английские корни и переводится как “жестокое обращение”, “насилие”, “оскорбление”. Абьюзер – это человек, который издевается над своей второй половинкой, притесняет ее, подавляет или игнорирует ее желания, оскорбляет, принуждает к определенным поступкам или проявляет к ней физическое насилие.

Дарья Искандерова и экономический обозреватель газеты Адил Урманов на 3 часа стали семейной парой, пребывающей в нездоровых отношениях. Адилю было непросто перевоплотиться в абьюзера, он долго настраивался. В какой-то момент эксперимента он просто сказал: “Я не могу”. Я видела, что ему сложно, он измотан. Играть на людях тяжело. Все-таки актеры едят свой хлеб недаром.

Чтобы провести этот эксперимент, мы пригласили для консультации психолога Марину КОНСТАНТИНОВУ. Ее советы помогли нам воссоздать сцены абьюзивных отношений с наибольшей точностью, мы подготовили несколько сценариев.

– Многие абьюзеры нуждаются в зрителях, им необходимо унизить жертву именно в присутствии общества. Общество практически становится соучастником этого психологического давления, – говорит Марина Константинова. – Насилие над другим человеком – это форма психопатии, раньше не было модного слова абьюзер, и всё это называлось: “психопатическая акцентация характера”. Люди, которые страдают от такого недуга, обычно очень следят за своим видом, они аккуратные, для них важна оценка общества.

Получив консультацию психолога, мы начинаем наш социальный эксперимент.

Заготовки для социального эксперимента

Сценарий 1:

Абьюзер: “Ты от меня полностью зависишь, я работаю, оплачиваю все твои прихоти, ты моя собственность. Я запрещаю тебе без меня выходить из дому, дай свой телефон, кому ты там пишешь!”.

Сценарий 2

Абьюзер: “Во что ты превратилась? Родила и думаешь, всё – можно расслабиться? Сидишь дома, ничего не делаешь. Только ешь и килограммы набираешь”.

Еды и зрелищ!

Нашей первой точкой для проведения эксперимента становится зона фудкорта в ТРЦ “ADK”. Из-за карантина столики расставлены далеко друг от друга, но мы находим локацию с максимальным количеством “зрителей”. Вот троица напротив решает какие-то деловые вопросы. Там весьма интересный состав для нашего эксперимента: двое мужчин и женщина. Они обложились документами и погружены в работу. Еще один столик занимает молодой человек, ждущий кого-то, напротив сидят 3 девчонки, которые заняты селфи. Мы, как обычная пара, идем заказывать еду, встаем в очередь и тут же, как говорится, не отходя от кассы, начинаем наш эксперимент.

Сценарий про то, что “ты растолстела и хватит есть что попало” у людей вызывает странную реакцию: молодая женщина в очереди вдруг поддерживает абьюзера.

Вот это поворот! Молодой человек на кассе вообще не реагирует на нашу потасовку. Мы возвращаемся к столикам и ожидаем заказ. Наступает время для самого жаркого представления. Мы повышаем градус конфликта, идет напряженная беседа, но общество не реагирует. Адил повышает голос, начинается психологическое давление, но окружающие заняты своими делами. Я соскакиваю и пытаюсь уйти, Адил хватает меня за руку. Начинается имитация насильственного удержания. За столиком с 3 деловыми партнерами замолкают. Мужчины сосредоточенно смотрят на происходящее. Но никто не вмешивается. Молодые люди, сидящие с другой стороны, даже не оторвались от смартфонов. Мы поняли, что нам нужен эффект накопления эмоций. Раунд два. Адил хватает мою сумочку, начинает в ней рыться, я пытаюсь забрать ее, у нас снова имитация борьбы, мы начинаем ругаться. Чтобы хоть как-то приблизить конфликт к зрителям, Адил в эмоциях бросает мою сумочку прямо к столику с сидящими. Я, заплаканная, подбегаю практически вплотную к людям, и, наконец, на меня смотрят с участием. Спасибо.

Наш заказ готов. Я сажусь выпить чай. И замечаю, что женщина напротив пристально смотрит на меня и ждет знака. Это единственная реакция, которую получила жертва абьюза.

Делаю вид, что хочу уйти. Адил держит меня за руку. Снова говорит со мной на повышенных тонах. Мальчик за моей спиной посмотрел на нас. Потом снова уставился в телефон. Затем решительно кинул его в рюкзак и ушел вглубь зала. Проблемы ему не нужны.

Теперь играем только на деловую троицу. Но ответной реакции всё равно не получили. Как не связать свою жизнь с абьюзером и не нарваться на психопата

Мы подходим к столику и представляемся:

– Здравствуйте, газета “КАРАВАН” проводит социальный эксперимент, мы пытаемся понять реакцию нашего общества на абьюзивные отношения.

Вы видели, что происходит конфликт?

– Да, мы немного заняты, у нас важные дела. Но мы видели.

– Вы обычно вмешиваетесь в такие конфликты или стараетесь не участвовать? – интересуюсь я.

– Если дело доходит до рукоприкладства, я всегда вмешиваюсь, я военный, и было много таких ситуаций, когда разнимал, защищал, – говорит один из мужчин, который, к сожалению, сидел спиной к нашему столику.

Ну а мы отправляемся на следующую локацию.

– А вам что помешало подойти к нам? – спрашиваю у его коллеги.

– Воспитание. Вы явно пара. Поэтому не вмешивался. Хотя и наблюдал, – отвечает он.

Масс-маркет эмоций

Больше всего народа – в крупных продуктовых магазинах. Тут вам весь контингент зрителей: разных возрастов, наций, социальных слоев. А еще персонал, который, в отличие от простых посетителей, заинтересован, чтобы на торговых площадях не было конфликтов. Мы уже поняли, что на словесные оскорбления в паре наши люди вообще не реагируют. Пришлось снова имитировать насильственные действия, теперь Адил тащит меня от прилавка. Я умоляю его купить памперсы для нашего маленького “сына”. Наши бабушки стирали вручную и о памперсах даже не мечтали, а я тут, видишь ли, устраиваю себе комфортное материнство за его счет.

Женщины, ставшие свидетельницами сцены, хихикают, мама с ребенком отходит в сторону.

В одном из рядов молодой человек из персонала занят расстановкой товара. Он даже не сразу обратил внимания на нашу шумную парочку. Снова скандал. Парень оборачивается, тут же бросает работу и убегает к другой полке. Жертва абьюза не находит никакого участия или сострадания со стороны.

Секьюрити в сторонке

Теперь мы идем в крупную торговую сеть, которая позиционирует себя как семейную. Это же сосредоточие ячеек общества, которые должны отреагировать на явный конфликт. Мы пробуем разыграть сцены по сценариям около прилавков с детской одеждой, в мужском отделе, в женском, среди товаров для дома. Просто ругаемся посреди прилавков, подходим к покупателям, к продавцам, швыряем одежду. Но в ответ – тишина. На нас смотрят с удивлением, в растерянности. Главное – никто не вмешивается. Плачущая женщина нигде участия не находит.

Мы решаем провести наш эксперимент прямо под носом охранника, стоящего на входе в магазин.

Первая сцена: Адил снова тащит меня силой и оскорбляет, я сопротивляюсь. Секьюрити делает шаг в сторону. Возвращаемся в магазин и смотрим на его реакцию, выглядывая из кучи товаров, как из окопа. Может, он по рации передаст, что тут конфликт и надо кое-кого утихомирить. Нет. Само спокойствие. Тогда мы идем уже напролом и делаем его участником конфликта. Я подхожу и спрашиваю, где туалет, а разъяренный Адил устраивает мне сцену, почему я говорю с чужим мужчиной. Охранник убегает от нас…

Через минут 5 после всего этого спектакля мы подходим к охраннику, представляемся и просим ответить, почему он не вмешался?

– Ну вы ведь женаты, – искренне говорит он.

– А жену можно оскорблять и бить?

– Ну не знаю, женаты же… – отвечает охранник.

Этим всё сказано. Наше общество, в первую очередь, охраняет себя от семейных конфликтов. Правило про “не выносить сор из избы”, а тем более не помогать в этом – железное. Оно нам десятилетиями в голову вбивалось. А абьюзер? Это просто модное слово.

Комментарий психолога Марины Константиновой:

– Общество не вмешивается, потому что у нас так принято. Тем более общество не вмешивается в семейные отношения. Чаще всего люди не обращают внимания на такие разборки, пока они не доходят до драки. А просто психологическое давление наши люди воспринимают как норму. Мы живем в таких отношениях, порой даже сами не осознавая это. Роли “жертва” и “тиран” сплошь и рядом: в семьях, рабочих коллективах, в дружеских компаниях.

АЛМАТЫ