Криминал и радикалы: кто больше всех рад самой большой амнистии в истории страны и как избежать негативных последствий

Беспрецедентный шаг принят в контексте гуманизации уголовной политики. Что ждет выходцев из заключения на воле, готовы ли власти и граждане принять вчерашних грабителей и насильников и чем в итоге может обернуться самая масштабная за годы независимости страны “индульгенция от государства”?

Оправдать и отпустить

Долгожданную свободу сидельцы обретут благодаря подписанному Президентом Нурсултаном НАЗАРБАЕВЫМ Закону “О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам совершенствования уголовного, уголовно-процессуального законодательства и деятельности правоохранительных и специальных государственных органов".

Документ расширяет сферу применения альтернативных лишению свободы наказаний в виде общественных работ, ограничения свободы, штрафа.

Снижаются сроки давности привлечения к уголовной ответственности и исполнения обвинительного приговора по тяжким и особо тяжким преступлениям.

Также снижаются сроки лишения свободы по некоторым должностным, экономическим и другим составам преступлений, не связанных с тяжкими последствиями. Об этом говорилось на недавней коллегии в Генеральной прокуратуре. Главный фигурант "дела Алиби" Кайрат Жамалиев вышел из колонии за 900 тысяч тенге

– Вводятся общественные работы, ограничение свободы по 260 составам преступлений. Снижаются штрафы, уменьшаются сроки лишения свободы по 36 составам, сокращается на пять лет давность привлечения по тяжким преступлениям. Это повлечет освобождение до 5 тысяч осужденных лиц, – сообщил генеральный прокурор РК Кайрат КОЖАМЖАРОВ.

Напомним, к тяжким преступлениям по Уголовному кодексу РК относятся изнасилование, причинение тяжкого вреда здоровью, грабеж, кража и другие. Максимальное наказание по ним не превышает 12 лет лишения свободы.

На той же коллегии Кожамжаров рассказал, что в респуб­лике наблюдается снижение числа задержанных и арестованных:

– По протестам генерального прокурора Верховный суд изменил 269 приговоров. В результате оправдано 12 человек, из них трое провели в колониях от одного до семи лет. 223 осужденным смягчены наказания.

Давайте без кампанейщины!

Своевременен ли шаг властей Казахстана по освобождению осужденных за тяжкие преступления, какие риски и возможный позитивный эффект несет эта мера?

Экс-министр внутренних дел, экс-помощник Президента – секретарь Совета безопасности РК Каирбек СУЛЕЙМЕНОВ в телефонном разговоре с корреспондентом “КАРАВАНА” отметил, что данная мера должна распространяться на осужденных, реально вставших на путь исправления, о чем свидетельствует их поведение в местах лишения свободы, а также отсутствие отрицательных данных об их личностях.

– А предположения о так называемом намерении государства “разгрузить бюджетную нагрузку” не имеют под собой никаких оснований, – заявил нам генерал-полковник.

Что касается негативных последствий, то они, по мнению Сулейменова, возможны в части криминального поведения отдельных лиц после освобождения.

– Здесь все зависит от индивидуального подхода, исключающего кампанейщину, и, главным образом, от качества профилактической работы полиции с освобождаемыми подучетными лицами. Позитивный эффект заключается в возвращении впервые оступившихся граждан в нормальную среду – семью, трудовой коллектив и т. д. Бывший министр МВД Сулейменов знает, как искоренить коррупцию в казахстанской полиции

Очень важно своевременное трудоустройство освобождаемых. И, думаю, наше общество имеет все возможности для успешной реализации этого акта гуманизма.

— Но и здесь требуется активная разъяснительная работа среди населения, так как уровень скепсиса по этой проблематике достаточно высок, – сказал экс-глава МВД.

Зона никогда не делает человека лучше

Председатель ОО “Комитет по мониторингу уголовной реформы и правам человека”, адвокат Светлана КОВЛЯГИНА уверена: тюрьма никогда не делает человека лучше, и поэтому “мы должны приветствовать любое решение о снижении численности тюремного населения”.

– В Казнете активно обсуждается эта тема, говорят, убийцы выйдут на свободу. Все это глупости – закон не касается особо тяжких преступлений, тех, кто совершил террористические преступления, например, или изнасилование несовершеннолетних. Суды будут пересматривать сроки наказания тем, кто не представляет опасности для общества. Есть преступления, по которым нет потерпевших, например, связанные с незаконным оборотом наркотических веществ.

Полиция ищет имитатора преступного поведения, тот идет к знакомому, просит его продать дозу, человека хватают, судят за сбыт наркотиков, а там наказание свыше 10 лет.

Но потерпевшего же нет, так почему такие люди должны сидеть в местах лишения свободы?! – говорит адвокат.

При этом Ковлягина подчеркивает: пересмотру должны подлежать дела 10–15-летней давности, а не только за последние два-три года.

– То, что стали выноситься оправдательные приговоры, это хорошо, но правосудие с обвинительным уклоном имело место быть уже давно, сроки наказания по делам большие, 20 и более лет, пожизненное лишение свободы, а где гарантия, что те лица, которые до сих пор отбывают наказание, не были осуждены судом с таким уклоном?..

Две стороны медали

У регионального директора представительства Международной тюремной реформы (PRI) в Центральной Азии Азамата ШАМБИЛОВА есть примеры, когда за колючую проволоку отправлялись невиновные лица.

– В Мангистауской области человека освободили из колонии после 5 лет отбывания наказания. Казахстану пришло время пересмотреть некоторые уголовные дела – посмотреть, насколько они были гуманными, справедливыми во время вынесения судебного приговора, – считает Шамбилов. Я не буду молчать: известный правозащитник рассказал о жизни по ту сторону проволоки

Однако у медали гуманизации, помимо положительной, есть и другая сторона.

– Кто будет встречать освобождаемых людей на воле, насколько общество готово принять их, особенно после трагичных событий с Денисом ТЕНОМ, в которых фигурируют имевшие судимости лица?.. – задается резонным вопросом собеседник “КАРАВАНА”.

Вчерашнего заключенного у ворот колонии могут не встречать родственники, но кто точно ждет его на свободе, так это криминалитет и радикалы, продолжает Азамат Шамбилов. Между ними должен появиться человек, который будет вести сопровождение бывшего осужденного.

– В декабре 2016 года в Казахстане была принята стратегия по ресоциализации осужденных и клиентов пробации, но мы не видим реальных результатов работы за прошедший период, – отмечает эксперт.

В августе 2011 года, напоминает Шамбилов, Президент подписал указ о внесении изменений в функциональные обязанности местных исполнительных органов и выведении из состава МВД трех реабилитационных центров для бывших осужденных в Шымкенте, Павлодаре и ВКО.

– Два года я вел активную работу со всеми акиматами, которые выгоняли нас из кабинетов и называли осужденных “15-й проблемой”. И сегодня нет ни одного центра для реабилитации бывших заключенных. Центр в Павлодаре предоставляет лишь общежитие для них, – констатирует правозащитник. – А мы собираемся освободить 5 тысяч человек.

В каждый регион прибудут 300–500 вчерашних сидельцев, в Алматы и Астане эта цифра может быть больше. Так когда акиматы начнут создавать хотя бы дневные центры для оказания консультативных услуг для экс-осужденных?!

Тюремная перепись

Кроме того, Казахстану нужно провести тюремную перепись, уверен региональный директор PRI.

– В учреждениях УИС отбывает наказание 33 тысячи человек, 6–7 процентов из них – женщины, 0,3 процента – несовершеннолетние, 800 человек имеют инвалидность. Но мы не знаем, сколько из них несут общественную опасность, скольких можно освободить сегодня или завтра, а кого вообще нельзя выпускать до окончания срока, – говорит Азамат Шамбилов. – Также мы должны понимать, сколько у нас осужденных трудоспособного возраста, скольким необходимо лечение. Нужно четко представлять категории тех, кто выйдет на свободу, кто нуждается в восстановлении семейных связей, имущества, в получении профобразования.

Отдельная категория – лица, отбывавшие наказание за экстремистские преступления, и дерадикализированные. В соответствии с этой классификацией госорганы и специалисты должны выстраивать работу по ресоциализации экс-осужденных.

По нашим данным, 7 экс-осужденных из 10 не имеют постоянной работы в течение первого года после освобождения из колоний.

К слову, о работе. Те, кто еще вчера ел баланду (впрочем, борщи в тюрьмах наваристее, чем в иных школьных столовых. – Прим. авт.), должны будут среди прочего отправиться на общественные работы. Этот институт должен был заработать еще в 2014 году после изменений в уголовном законодательстве. Кошмар в раю: исповедь казахстанки, отсидевшей в тайской тюрьме

– Однако по истечении трех лет суды мало используют данный вид наказания, так как пенитенциарная система не готова сопровождать его исполнение. Нет конкретного перечня видов общественных работ, объектов, куда могут направляться осужденные. По зарубежному опыту это больницы, вокзалы, большие строительные, дорожные объекты, – говорит Шамбилов.

Кстати, как нам сообщил эксперт, PRI по ЦА к сентябрю намерен представить итоги исследования, проведенного на основе опроса в 2015 году более 30 тысяч осужденных.

– “Кто они, осужденные Казахстана?” – первое подобное исследование по Центральной Азии. Мы узнаем портрет тех, кто находится за колючей проволокой: возраст, городское, сельское происхождение, социальный статус, совершенные преступления. И на основе этой работы мы сможем представить точечные рекомендации, кому какое лекарство давать из категории тех, кто выходит из мест лишения свободы, – говорит Азамат Шамбилов. – Пока же комитет уголовно-исполнительной системы МВД выступает как мультифункциональный доктор, раздающий всем, кто освобождается, аспирин. Но нельзя давать всем одинаковые лекарства.

АСТАНА