Как я пытался стать евреем:Реальная история поиска и обретения национальной самоидентичности

На что некий гражданин Ёлкин из Хабаровска страшно тогда обиделся и накатал в Генпрокуратуру заявление с требованием привлечь Виктора к уголовной ответственности за нарушение статьи 26 Конституции РФ, трактующей о праве каждого гражданина самому идентифицировать свою национальную принадлежность.

На обезьяну не обиделся

Прокуратура инициировала соответствующее расследование, и Виктора Анатольевича пригласили в полицию для дачи показаний. Всемирно известному сатирику было предложено написать объяснительную бумагу.

– С какого места начинать? – спросил подследственный.

– С самого начала, – ответил следователь.

Шендерович вздохнул, взял ручку и начал переписывать текст Евангелия от Матфея: “Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его; Иуда родил Фареса и Зару от Фамари…”.

– Стоп, – сказал полицейский, – не надо так подробно.

Закончилась эта анекдотическая история тем, что Виктор опять же в своем интернет-журнале заявил, что когда он говорил, будто все люди в какой-то степени произошли от евреев, то не имел в виду гражданина Ёлкина из Хабаровска, который, видимо, произошел в полном соответствии с теорией Дарвина от обезьяны. Других, мол, вариантов нет. Или – или. На обезьяну гражданин Ёлкин не обиделся, и дело закрыли.

Но эта история вдруг напомнила мне, как я в конце лихих 90-х предпринял попытку стать евреем.

Откуда кудряшки?

Надо признать, что с национальной идентификацией у меня всегда были проблемы. Еще в юности, когда заходил неофициальный разговор о моей национальности, я подпускал интриги и предлагал интересующимся этим вопросом неформально подумать над ним вместе. Родился я в Чечне, в городе Грозном. Фамилия у меня откровенно украинская – Тонкопрядченко.

Отец мой – из запорожского казачества, а прадед со стороны матери был из терских казаков, которые постоянно воровали женщин из чеченских аулов, их же обитатели регулярно утаскивали из станиц к себе в горы юных казачек.

Между тем волосы у меня были черные и очень мелко кудрявые. Чего ни у кого другого в нашем роду не замечалось. В то же время наш поселок располагался неподалеку от “Парижа” (так неофициально величалась местная еврейская слобода, обитатели каковой держали в то время в городе всю торговлю анашой), где курчавых было хоть пруд пруди. И молодые горожане чуть не поголовно захаживали туда за травкой. Оралманы по-еврейски: чему Казахстан обязан научиться у Израиля

Но по паспорту я вообще-то был русским. А вот в душе ощущал себя евреем.

Пейсики оставим?

Собеседники терялись, но потом, при здравом размышлении, приходили к выводу, что я таки иудейского роду-племени. В какой-то степени и раз речь о душе.

Кстати, свою внутреннюю наклонность к местным “парижанам” я строил не только на цитате из Евангелия от Матфея или на статье 26 вышеупомянутой Конституции РФ (какового документа тогда вообще-то еще и в проекте не было). А еще на некоторых как бы мелких, но красноречивых фактах.

В начальных классах я очень дружил с одноклассником “из Парижа” по имени Мойша, и во время драк с пацанами заодно с ним часто удостаивался со стороны оппонентов эпитета “жидовская морда”.

Кроме того, парижские продавцы травки постоянно пытались заговаривать со мной на идише. А мой постоянный парикмахер в конце всякой процедуры стрижки меня под полубокс обязательно задавал один и тот же вопрос: “Пейсики оставим?”. На что получал такой же традиционный ответ: “Нет”.

Вообще, в период жизни в Чечне у меня было много друзей иудейского роду-племени. А после переезда на Мангышлак, случившегося незадолго до первой чеченской войны, таковых стало еще больше. Ибо с взрослением меня все больше тянуло на дружеское общение с интеллектуалами.

А тогдашнее население города ядерщиков – Шевченко – в основной своей массе было весьма высокоинтеллектуальным и состояло в большой степени из граждан еврейского происхождения.

То же касалось и коллектива местной областной газеты, в которой я тогда подвизался в качестве спецкора при редакторе. Не скажу, что в нашей редакции было так уж много евреев (в СССР тех времен жестко ограничивали карьерный рост иудеев), но то, что все они входили в творческую элиту журналистики, – это бесспорно.

Куда податься бедному еврею

В общем, когда в Шевченко стали, как и по всей стране, создавать национальные сообщества, передо мной возникла дилемма типа – куда податься бедному еврею.

В русское общество я не пошел. Ибо знал, что может случиться, если соберется вместе большое количество русских: Октябрьская революция, расстрел из танка здания парламента и Беловежская Пуща.

Украинцы меня тоже не прельщали. Ибо если их много – жди Майдана, Майдана и еще раз Майдана.

К чеченцам также не влекло: Шамиль, Джохар, Рамзан.

К евреям? Евангелие от Матфея, Исход – из Египта и Государство Израиль – земля обетованная для всех тех, кто не желал погибнуть под обломками совка нерушимого и мечтал сбежать в Европу или Штаты… Это было то, что надо!

Инвалид пятой группы

На учредительную конференцию областного еврейского общества, которую вела спикерша, специально прибывшая в Шевченко из алма-атинского отделения Сохнута, нас собралось-таки много. И среди участников собрания оказалось много граждан, которых я хорошо знал, но прежде даже не подозревал об их еврейском происхождении. Впрочем, моя принадлежность к иудаизму, я думаю, тоже оказалась для большинства окружающих полной неожиданностью.

Но как люди воспитанные, а также приученные жестокой тысячелетней реальностью не афишировать своей подлинной национальности, мои “соплеменники” не выказали своего удивления.

Я пришел на конференцию со своим близким другом, тогдашним замом редактора газеты Михаилом Брилём. Причем он был из числа тех немногих участников собрания, кто никогда и ни от кого не скрывал своей национальности. Хотя в те времена это очень мешало успешному карьерному росту. Бриль даже как-то печально сострил по этому поводу: никогда, мол, мне не стать редактором – а быть вечным замом. Заратустра не позволяет

– Почему? – спросил я.

– Да я ж инвалид 5-й группы.

– В смысле?!

– А ты забыл, что в любой анкете о приеме на работу пятый вопрос – национальность?

Но вернемся к конференции. Дама из Сохнута рассказала о цели нашего собрания и предложила выдвигать кандидатуры на пост председателя областного еврейского общества.

Ни шагу из окопа

Аудитория затаилась. Бог его знает, ситуация неоднозначная. С одной стороны, стать главным над всеми евреями области как бы хорошо: начальник все ж, хоть и общественный. И какие-то преимущества это, наверное, сулит. А с другой – ну как если завтра придут? Так они тогда с кого начнут?

И потом, если это таки хорошо, то неплохо бы, чтобы меня выбрали. Так зачем я буду предлагать кандидатуру конкурента? Пусть лучше меня предложат.

Дама из Сохнута вновь и вновь призывала выдвигать кандидатуры, но мои “соплеменники” так и безмолвствовали в окопах. А кто-то взял и предложил даже перенести этот вопрос на следующее заседание: подумать, мол, надо.

Лучше “за”, чем “против”

Мне терять было нечего, так как мое весьма сомнительное еврейство не сулило реальных возможностей выйти в председатели, да и жалко было дамочку из Алма-Аты. Поэтому я вылез и предложил кандидатуру моего друга. Сказал: человек, дескать, он глубоко образованный, при должности, с хорошим чувством юмора и никогда не скрывал своей подлинной национальности. Так что лучше не найти. Казахстан нуждается в сохранении «казахских русских» - эксперт

Но тут народ понял, что быть председателем – это скорее таки хорошо, чем плохо, а конкурента надо устранять, и посыпалась сразу куча предложений. Мадам из Сохнута даже записывать едва поспевала.

Миша приуныл и зашептал мне на ухо: нет, мол, меня не выберут, вон сколько кандидатур, и всё люди уважаемые да авторитетные.

Но я его успокоил. Плохо, дескать, ты знаешь своих соплеменников. Все очень просто: так как твоя кандидатура была предложена прежде всех других, то и на голосование ее выставят первой. И каждый из голосующих подумает: ну, допустим, я проголосую “против”, а остальные “за”, и его таки изберут. И что потом из этого может получиться?

Он может запомнить, как я голосовал, и не будет ко мне хорошо относиться. А это таки плохо.

– Готов поспорить: тебя выберут единогласно, – заключил я.

Так оно в итоге и вышло. Михаила избрали председателем общества, а я, как самый активный еврей и близкий друг новоиспеченного еврейского главы области, был избран членом правления. По этому случаю моя супруга Батима, наполовину казашка, наполовину татарка, даже наладилась печь мацу по предложенному ей местными еврейками традиционному рецепту. Причем в списке ингредиентов кровь христианских младенцев там не значилась.

А ты мамин или папин

Увы, еврейство мое продолжалось недолго: чуть больше года.

Должен признаться, что одной из главных причин нашего с супругой вступления в еврейское общество была надежда каким-нибудь образом получить визу на ПМЖ в Израиле или хотя бы отправить туда наших детей.

Подальше от тогдашней разрухи и разгула бандитизма на территории СНГ. Другим фактором, склонившим нас к иудаизму, была надежда на то, что еврейское общество – это сплошной блеск остроумия, игра интеллекта и врожденная способность посмеяться над собой. Врут нам о разнице наций

Но оказалось, что ссылка на Евангелие от Матфея и внутреннее ощущение того, что ты еврей, – недостаточные аргументы для израильских миграционных служб. Более того, признанием факта принадлежности того или иного человека к еврейской национальности не может служить даже документальное доказательство еврейства его отца. Ибо евреи из вполне понятных вообще-то соображений ведут родство по женской, а не мужской линии. Так что Матфей тут явно чего-то недогонял в перечислении родословной Иисуса: “Авраам родил Исаака…” и т. д.

Короче, чтобы получить заветную визу в Израиль, надо было купить на черном рынке соответствующие документы.

Кое-кто из товарищей по обществу предлагал помочь в этом деле. Но мы на этот шаг не пошли.

Ну а насчет атмосферы сплошного праздника интеллекта, остроумия и блестящего юмора, долженствовавшего, по моему мнению, царить на встречах еврейской общины, таки и это оказалось не совсем так. Чего там – все живые люди, отягощенные недостатками. Пусть даже и принадлежащие к богоизбранной нации.

Кстати, этот постоянно звучавший на наших собраниях тезис о богоизбранности евреев волей-неволей сеял семена комплекса неполноценности в моей еврейской душе, но не еврейском, как оказалось, организме.

На каком языке ты думаешь и в какой стране живешь?

Кто-то (подозреваю, что еврей) сказал: “Один человек всегда умнее, чем толпа”. Руководствуясь этим тезисом, я выступил из еврейского общества и решил больше никуда не вступать. Но с национальной самоидентификацией все же надо было как-то определяться. И я вспомнил слова еще одной выдающейся личности (возможно, тоже еврейского происхождения): “Человек принадлежит к той национальности, на языке которой он думает”.

Я думаю по-русски. Значит, я – русский. Но при этом в душе и исходя из Ветхого Завета остаюсь в какой-то степени евреем.

Но в первую очередь – я гражданин Казахстана. Великой страны, в которой никогда и никого не подвергали дискриминации из-за принадлежности к той или иной национальности. И уверен, что такого здесь не будет никогда и впредь.

Александр ТОНКОПРЯДЧЕНКО, АЛМАТЫ