А ВУЗ и ныне там: как реформировать образование в Казахстане

Позитивные и негативные стороны этих новаций “КАРАВАНУ” прокомментировал директор образовательного центра “TMpressio”, эксперт ЮНЕСКО Василий ШАХГУЛАРИ.

Работодатели vs преподаватели, или Зачем дворнику магистратура

– У этой “медали” не три, а четыре стороны, – Василий Вачикович с каким-то медицинским интересом оценивает мою реакцию. – Первая: высшее образование в Казахстане приобрело массовый характер. Поэтому его ценности, значимость, авторитет упали. Хотя уже лет десять эксперты говорят, что перепроизводство на этом рынке чревато тяжелыми последствиями. Вторая: даже если теоретически студентов обучают более или менее нормально, то на практике они сталкиваются с другими правилами игры. Третья: сегодня только в Алматы средняя зарплата выпускника вуза – 80–100 тысяч тенге, хотя, возможно, кому-то повезло больше. В СССР зарплаты у молодых специалистов не превышали 100 рублей. Но тогда уровень жизни был выше, а социальные потребности ниже. И на зарплату можно было жить. Сейчас наоборот: человек стал больше тратить на личностный рост, на здоровье. А зарплаты не хватает.

При этом вчерашний студент плохо понимает модель требований к нему и сам иногда не может пояснить, что он может предложить работодателю. Его этому не обучали. А требования растут.

– Например...

– Возьмите любой банк. 80 процентов клерков проводят там элементарные технические операции: оформляют карточки, кредиты-депозиты. Когда человек туда устраивался, от него требовали диплом. Зачем, если такую работу может делать любой стажер? Это о чем говорит?

– Ну и о чем?

– Что требования к квалификации, к специальности надо менять. Это четвертая сторона медали. Эту проблему должны решать министерство труда и министерство образования. Они обязаны пересмотреть эти требования. И работодатели тоже должны понять, что есть среднее специальное образование, которое дает тех работников, которые дешевле обходятся, – обычных технарей из лицеев и колледжей. Вузеры: почему обладатели грантов не могут найти работу в Казахстане

– Но чем больше у человека “корочек”, тем больше шансов устроиться на работу с хорошим окладом...

– Блеф! В вузах так и обманывают. Говорят, если пойдешь на магистратуру и дальше, то больше вариантов для успешной карьеры. А у человека нет понимания, что это сулит в реальности. Ну пройдет он через все эти двери, за которыми ему обещали светлое будущее. А ему уже 30 лет исполнится! И вот он рассылает резюме в десятки контор. А там куча молодых конкурентов.

– И тогда работодатель говорит: а можно всех посмотреть?

– Эти “все” приходят, и тогда он: ребята, я пару месяцев посмотрю, кто из вас лучше, того и возьму. Поэтому те, кому не повезло, – уже разочарованные и в себе, и в государственной политике люди. Они понимают, что их обманули.

– Но это рынок!

– А он никаких гарантий никому не дает. Выживает сильнейший.

Лучше меньше, да лучше. Но больше проблем

– Значит, прав Президент Назарбаев, когда сказал, что надо сократить количество вузов?

– Однозначно!

– А по каким параметрам станут определять, какой вуз слабый, какой нет?

– Уф-ф-ф… Как это сделать без социальных стрессов, не знаю. Нельзя просто отозвать лицензию. Нужны прозрачные правила игры, чтобы все было понятно. Может быть, кому-то придется объединиться с более успешным вузом. Второе: куда девать студентов, которые уже учатся? Третье: куда девать преподавателей и сотрудников, которые останутся без работы?

– Есть же рейтинги вузов? Могут перейти в лучшие...

– А что берут за основу, когда оценивают показатели заведений (хитро прищуривается)? Да? Есть международный опыт. В 2010 году Казахстан подписал Болонскую декларацию. Но мы ее не соблюдаем в полной мере: принципы управления наших вузов всегда отличались от мировых. В том числе в самостоятельности и вариативности учебных программ. Открытости. В том числе и финансовой. Даже национальные вузы не публикуют свою финансовую отчетность.

– Такой важный показатель, как трудоустроенность выпускников, – а это один из самых важных – тоже темный лес.

– Передовые учебные заведения отслеживают “своих” в течение десяти лет: Южная Корея, Сингапур, Голландия, другие страны. Что позволяет им привлекать инвестиции. Как внедрить этот механизм у нас – не знаю. Любой инвестор, который готов вкладывать средства в какой-то курс или специальность, не станет ждать 10–15 лет. Если ему нужно 5–10 определенных своих трудяг, то будет. Он же контролирует их подготовку, общается со своими будущими работниками. Потому что договаривающимся сторонам известны стандарты, по которым студентов обучают. Инвестор заинтересован в производстве качественного товара для себя. Зачем ему “левые” риски?

Справка “КАРАВАНА”

Платное обучение одного студента в Казахстане обходится в несколько раз дороже, чем во многих европейских вузах. В Турции – в 2–3 раза дешевле, чем у нас. При этом востребованность выпускников турецких институтов и университетов в Европе выше, чем казахстанских. Разумеется, сравнивать платежеспособность граждан РК и ЕС – бессмысленно.

На свой-чужой рассчитайсь!

– Василий Вачикович, может, потому, что многие турецкие вузы возглавляют зарубежные менеджеры-инвесторы?

– Тут, можно сказать, пятая и шестая сторона той же медали. Молодежная безработица: реальность и мифы

– Еще интереснее.

– Если брать Турцию, там иностранным менеджерам не платят сумасшедшие зарплаты, как у нас. Нет! Когда-то в КИМЭП взяли иностранца, в Нархоз. КБТУ на подъеме, еще несколько вузов, где привлекают зарубежных управленцев. В любом случае этим “импортным” нужно время, чтобы “въехать” в нашу систему образования, понять, как работает этот механизм. Они же привыкли работать в других “измерениях”. Ну представьте себе, этот новый менеджер (кстати, нужно знать его “кредитную историю” успеха, на каком основании его к нам пригласили) возглавляет вуз. И что: сразу понимает все его проблемы?

И на каком языке он станет разговаривать с преподавателями, министром, студентами, их родителями, чтобы понять проблемы? Какие программы менять? Какие новые вводить?

Турки – прагматики. Они обучают востребованным специальностям. Наконец, у них 180 вузов, а населения в пять раз больше.

– Ни один наш вуз не попал даже в 500 лучших в мировом рейтинге…

– Даже лучшие российские в 200 не всегда попадают. Конкуренция! А почему?

По мнению г-на Шахгулари, вся проблема в том, что за почти 30 лет мы не смогли создать собственную кадровую школу. Текучесть преподавательского состава растет.

Люди годами сидят в одних и тех же кабинетах, читают лекции, которые написали 10–15 лет назад. И получают ту же зарплату.

Где мотивация для роста? Как выйти за эти рамки?

– Страшно спросить: много ли студентов желают преподавать?

– Единицы! Они же знают, какие оклады у преподавателей. Ну станешь профессором, завкафедрой, деканом. Намного зарплата вырастет? Мы не сумели создать рынок квалифицированных преподавателей. Конечно, есть у нас очень хорошие, крепкие специалисты с наградами, премиями. Их знают. Но! В консерватории поступают, чтобы учиться у знаменитых маэстро. На футбол ходят, чтобы увидеть звезд – Месси, Роналду, Неймара, Салаха. На шоу – чтобы увидеть звезд эстрады. Наши абитуриенты, когда подают заявления, не задаются вопросом: а кто и что будет им преподавать? Есть в этом вузе звезды – ученые и новаторы?

– Начинаю догадываться.

Личное впечатление Василия ШАХГУЛАРИ

– Был на конференции в Чикагском университете Рузвельта. Обратил внимание: в холле на первом этаже огромные фото преподавателей, их книги-труды. И рядом – список знаменитых выпускников этого вуза. Воспитанников этих преподавателей. Это ли не лучшая реклама вуза? Почему у нас такого нет?

– Некем похвастаться?

– Почему? В наших университетах и институтах много педагогов, которые подготовили министров, акимов, депутатов, генералов…

– А еще коррупционеров?

– Это “отпускники” (смеется). В реформировании образования Казахстан сегодня опережает Россию. Но в итоговых показателях мы ей пока проигрываем. Даже Беларусь нас опережает. Зарплаты казахстанских ученых хватает на проезд и покупку туалетной бумаги

– Министр образования будет с вами спорить.

– Ерлан Кенжегалиевич и должен спорить, отстаивать свои реформы. У нас любят быстрее отрапортовать. А где результаты? Без тщательно продуманной политики нельзя наступать на старые грабли. Образование – это сфера, где формируют сознание людей. Это невозможно сделать за год-два. Тут нужны последовательность и точечность решений. Я часто встречаюсь с руководителями вузов. Они открыто говорят: были бы деньги, как у зарубежных вузов, я бы тоже все сделал, как там. Но возможностей таких у них нет. А академическая свобода… Сегодня не совсем ясно, что под этим понимать. Нельзя такую свободу давать сейчас. Я буду рад, если министр пригласит к себе всех ректоров, расскажет, что и как хочет сделать. Но пусть и они выскажут свои идеи, предложения.

– Иначе эти проблемы будет решать уже другой министр?

– Думаю, вопрос сокращения вузов потребует год-два. Иначе МОН завалят судебными исками. Не исключаю такой вариант. Иностранные консультанты – возможно, хорошее решение. Но им сразу доверять нельзя. Наши вузы за 25 лет стали “мужиками”. И теперь их хоронить? Дайте им шанс понять, как выжить. А нести ответственность за своих выпускников должны все ректоры.

Алматы