Или осел сдохнет, или телега сломается…

Сложно понять, почему в Узбекистане вдруг решили сделать все по-своему. Чтобы спасти предприятия-банкроты, придумана следующая схема: коммерческие банки под давлением властей организуют управляющие компании, на чей баланс и "сливаются" неэффективные предприятия. Затем уже банкиры ищут возможность привлечения в данные активы стратегических инвесторов. Это свидетельствует о том, что единственным эффективным менеджментом в стране является менеджмент банков. Который, в конечном счете, и должен тянуть весь воз. Сигнал к практическому применению подобной схемы был дан президентом в ноябре прошлого года, когда он подписал соответствующий указ. Закрадывается крамольная мысль о том, что в Узбекистане вознамерились сделать не так, как в других странах, в частности, России и Казахстане. Готовность идти собственной тропинкой не всегда может вывести на большой тракт, видимо, эту истину узбекские власти решили на время попросту забыть. Как свидетельствует жизнь, эксперименты такого рода порой приводят к непредсказуемым последствиям. Конечно, сегодня многие оппоненты могут привести миллион причин того, в силу каких факторов в узбекских банках стал ощущаться дефицит наличности, а в длинную очередь за пенсиями и зарплатой по всей стране выстроились люди. Мол, внешние обстоятельства влияют на состояние узбекской финансовой системы, а волны кризиса из соседнего Казахстана стали основной первопричиной разного рода проблем. Что скрывается за победными реляциями? Сегодня в Узбекистане только и слышатся победные реляции. Типа, нас кризис не затронул, а соседние страны, в особенности, Казахстан просто с головой утонул в кризисе. Вся эта шумиха вокруг сомнительного рода выводов направлена на то, чтобы показать жителям Узбекистана, в какой прекрасной стране им посчастливилось жить. С другой стороны, людей зомбируют, пытаясь вбить в мозги ключевую идею: чем в большей изоляции мы живем, тем в меньшей степени нас буду накрывать кризисы рыночной системы. Конечно, гром официальной пропаганды не может заглушить очевидных проблем. В частности, связанных с неэффективным хозяйствованием. Сейчас в Узбекистане из-за падения спроса на внешних и внутреннем рынках под угрозой банкротства оказались сотни предприятий. При этом узбекские власти вообще не волнует то, почему вдруг в незатронутой кризисом стране появились предприятия, еле сводящие концы с концами. Если никто о причинах не спрашивает, то и незачем голову себе забивать - примерно такой стратегии придерживаются власти. Но как это принято в любом цивилизованном государстве, узбекские власти придумали вариант и на крайний случай. Если их спросят, почему в короткие сроки на грани банкротства оказались узбекские предприятия, то ответ наготове - клиенты за границей испытывают проблемы с деньгами, поэтому и снизили объемы заказов. Боюсь, никто из власть имущих не захочет говорить о резком снижении поступлений денежных переводов из России и Казахстана, неэффективном государственном управлении и снижении привлекательности бизнес-среды. Лучший вариант в такие тяжелые времена - найти виновника за границей, тем более, что он не сможет ответить на обвинения. Сегодня узбекские власти пожинают то, что сами и взращивали. Прикрываясь необходимостью развития отечественного производства, они закрыли границы, где воздвигли барьеры в виде сверхвысоких таможенных пошлин. В результате, рынок наиболее ликвидных товаров прибрали к рукам несколько компаний, близких к властям. С другой стороны, оказавшиеся в тепличных условиях предприятия, придавленные контролирующими органами, делали то, что в таких условиях вообще только и можно было придумать: стали закупать бывшее в употребление оборудование по высоким ценам и гнать продукцию, которую в иных обстоятельствах никто покупать по собственной воле не будет. Причем, критерием оценки эффективности предприятий стала лояльность к властям, а не финансовые показатели и наличие ниши на внешних рынках. При такой перевернутой шкале предприниматели озабочены, в первую очередь, тем, как облагодетельствовать представителей властей, а не стремлением выйти на другие рынки и заработать свободно конвертируемую валюту. Причем, близость к властям бизнесменами воспринимается как оптимальный путь успешно вести бизнес. Эти обстоятельства вместе взятые и сформировали в данной центрально-азиатской стране особую психологию бизнеса. Чтобы удержаться на плаву, необходимо держаться за власти и всячески ублажать их представителей. Власти отвечают любезностью на любезность: не предпринимают ничего, чтобы открыть рынок. Такого рода взаимоотношения бизнеса и властей ведут к неэффективности работы обеих сторон. Взаимная выгода Такая ситуация очень выгодна властям. Во-первых, хроническая неэффективность делает предприятия зависимыми. Они не могут вести самостоятельную политику, принимать решения исходя из коммерческой выгоды. Почти всегда возникает дополнительный нюанс: понравится это властям или не понравится. Во-вторых, неэффективность делает бизнес более сговорчивым. Их представителей собирают на всевозможные собрания, где хокимы (руководители областей и районов страны) раздают им поручения. В основном они связаны с проведением государственных и иных праздников, теми или иными указами президента и постановлениями Кабинета Министров. Не выполнить поручение, значит, получить метку. Сколько необходимо получить меток, чтобы попасть в "черный список" точно никто не знает. Все зависит от степени влиятельности "крыши". В-третьих, неэффективный менеджмент предприятий делает их весьма восприимчивыми к любого рода кризисным явлениям. В результате кризиса предприятия вынуждены искать источники финансирования, а так как в Узбекистане практически нет альтернативного финансирования через коммерческие банки, они, как правило, ждут государственной помощи. Ситуация жесткой зависимости, как это ни прискорбно, выгодна и бизнесу. Ему нет особой необходимости думать о том, о чем обычно думает бизнес: оптимизации бизнес-процессов, необходимости закупать новейшее оборудование, производить качественную продукцию и выходить на соседние рынки. Чтобы выполнять волю властей особого ума не нужно. Поэтому в узбекском бизнесе нет очевидного стремления интеллектуальной деятельности. Здесь в большем почете готовность сказать "есть!", когда от тебя этого ждут. Разумеется, не изжившая себя командно-административная система оставляет мало территории для развития бизнеса. Государство выполняет, как оно считает, главную функцию: держит бизнес под контролем. С другой стороны, бизнес, понимая, что иного не дано, вынужден к таким условиям приспосабливаться. Есть ли выход? Период бурного расцвета узбекского бизнеса в середине 90-х годов прошлого века научил власти с большим подозрением к нему относиться. На подсознательном уровне власти уже сделали для себя выводы: если дать волю бизнесу, он не только заработает денег, но со временем захочет деньги перевести в политическое влияние. Значит, необходимо держать в узде бизнес, чтобы он не вырос до размеров, когда контроль за ним будет затруднен. Последние лет 15 ознаменовались подспудной борьбой властей с бизнесом. Он взят в тиски силовых структур, контролирующих органов и всей государственной машины. Многие аналитики утверждают, что если бы в 90-х годах узбекский бизнес развивался тогдашними темпами, то к середине 2000-х годов он бы стал превалирующим в Центральной Азии и стал бы осуществлять активную экспансию на соседние и более отдаленные рынки. Пусть и с некоторой долей скептицизма с таким мнением все же можно согласиться. На самом деле, узбеки очень предприимчивы и, если надо заработать, способны договориться хоть с кем. Мы же зададимся другим вопросом: есть ли выход из сложившейся в стране ситуации? С одной стороны, необходимо все-таки признать, что наряду со смирившимися предпринимателями в этой стране есть множество предпринимателей, желающих развиваться и достигать более высоких целей. С другой стороны, уже сформировалась когорта бизнесменов, приспособившихся к настоящим условиям, и не желающих никаких перемен. Что больше всего смущает, так это всеобъемлющий контроль узбекских властей. Они знают, о чем бизнес думает, к чему стремится, чем дышит. И в таких условиях вопрос - а есть ли выход - остается чисто риторическим. Продолжение следует Фото с сайта http://www.nbu.com