Это следует из опубликованной отчетности Национального банка, который управляет Нацфондом. В ситуации разобрался корреспондент медиапортала Caravan.kz.
По данным НБ РК, за январь-апрель 2025 года всего в Нацфонд поступило 854,6 млрд тенге. Тогда как за такое же время прошлого года пришло 1 трлн 472 млрд тенге. То есть в этот раз на 41,9 % меньше.
Меньше стало поступать денег по корпоративному подоходному налогу (КПН) – 731 млрд в прошлом году против 429,5 млрд в этом году. Минус 301,6 млрд тенге.
Налог на добычу полезных ископаемых упал сразу в 10 раз – с 259 млрд до 27,5 млрд тенге.
Рентный налог на экспорт сырой нефти, газового конденсата от предприятий нефтяного сектора упал со 121 млрд до 72 млрд тенге.
Упала и доля Казахстана по соглашениям о разделе продукции: было почти 278 млрд, стало меньше — 235 млрд тенге.
При этом в стране никто не сокращал добычу нефти и газа. Нефтяники работали даже быстрее и эффективнее.
«Добыча нефти в Казахстане в январе-апреле 2025 года составила 28,44 миллиона тонн. По сравнению с аналогичным периодом прошлого года этот показатель вырос на 8,8 %», — пишет агентство Reuters.
А в апреле 2025 года Казахстан увеличил добычу нефти до 1,77 млн баррелей в сутки, превысив квоту ОПЕК+ на 297 тыс. баррелей. Из-за превышения квоты у страны были проблемы с этой организацией. А министерство энергетики РК пыталось договориться с иностранными компаниями, чтобы они чуть убавили свою активность.
«В прошлом году правительство Казахстана приняло решение, что нефтяные компании, сравнительно небольшие, будут платить свои нефтяные налоги не в Нацфонд, а сразу в бюджет. Так сокращается дефицит бюджета», — объяснил ситуацию для «Каравана» Мурат Темирханов, советник председателя правления Halyk Finance.
Согласно правилам работы Национального фонда правительство Казахстана определяет список компаний, чьи налоги и платежи идут напрямую в Национальный фонд. Эти деньги поступают в Нацфонд, после этого правительство доказывает необходимость передачи из фонда в бюджет определенной суммы в виде трансферта.
Сегодня в этом списке 204 компании. Но, видимо, было принято решение большую часть из них из этого списка исключить. Или, возможно, они работают в другом налоговом режиме.
Из 204 компаний 180 перестали платить. Остались 24, самые крупные. Это может сократить поступление денег в Национальный фонд до триллиона тенге в год.
«Правительство начало изымать деньги из Нацфонда до того, как они поступают туда. Оно не увеличило трансферы, а перенаправило денежные потоки. Это очень большая проблема, которая реально нарушает принципы работы Нацфонда. По закону Национальный фонд формируется из налогов, которые платят государству предприятия, добывающие полезные ископаемые. И оттуда уже они распределяются в бюджет через трансферты. Это очень грубое нарушение. Поэтому сейчас дефицит бюджета на 450 млрд тенге лучше, чем в прошлом году, так как поступления по КПН выросли больше чем на 20 %. Причина может быть только одна – перенаправление потоков», — считает экономист.
Это очень большая проблема и плохой прецедент, уверен эксперт. В Казахстане до сих пор нет правил по реализации трансфертов. У нас есть какие-то правила по гарантированному трансферту, по ценам на нефть, правила отсечения. У нас до сих пор нет правил, сколько можно изымать денег из Нацфонда: сколько в хорошие времена, сколько в плохие, когда бюджет дефицитный.
«Есть целевой трансферт. Но его размер никак не ограничен. Президент решил, подписал указ, и никто, и парламент тоже, не может сказать «нет». В прошлом году так и произошло: сначала утвердили размер трансфера в 3,6 трлн тенге. А потом увеличили трансферт на 2,3 трлн тенге», — напомнил М. Темирханов.
В целом в стране стало плохо с прозрачностью бюджета и Национального фонда. Отчетность за 2023 год никто не публиковал, ни в одной юридической базе ее нет. Что творится в Национальном фонде начиная с 2023 года – темный лес.
В прошлом году ФНБ «Самрук-Казына» занял 238 млрд тенге. Но никто не знает, зачем фонду понадобилась именно эта сумма. На какие проекты эти деньги пошли? Под какую процентную ставку дали эти деньги? Кто принимал это решение? Как вообще принимаются такие решения?
«Точно такая же ситуация с государственными программами. Их также переставали публиковать. Если раньше мы анализировали эти документы, то теперь это в принципе невозможно сделать, — говорит Мурат Темирханов. — Идет общая тенденция сокрытия информации, которая нужна для анализа».