Закон и беспорядок: как я чуть не родила в ЦОНе, оформляя декретные

Чтобы беременность сказкой не казалась…

Весть о том, что я вновь, спустя 23 (!) года, стану мамой, сделала для меня 2019-й особенным и счастливым. И даже неприятные моменты вроде жуткого токсикоза и необходимости постоянного посещения поликлиники не могли омрачить радужного настроения. Честно говоря, до момента выхода в декрет я наивно полагала, что ничто не может помешать наслаждаться предвкушением появления на свет малыша. Но при этом явно недооценила возможности казахстанской бюрократической машины… Но обо всем по порядку.

На 30-й неделе беременности, как положено по трудовому законодательству РК, я вышла в декретный отпуск. В поликлинике по месту жительства мне выдали на руки два экземпляра больничного листа и объяснили: как исправному налогоплательщику, мне полагается от государства приятный бонус – пособие по беременности и родам. Проконсультировавшись с отделом кадров, больничные листы я отправила работодателю в Алматы вместе с заявлением о предоставлении мне декретного отпуска. И спустя две недели получила по почте приказ о предоставлении отпуска по беременности и родам и один экземпляр больничного листа, заполненный с обратной стороны. С этими документами, как и велела мне начальник нашего отдела кадров, отправилась в ЦОН, что на улице Ержанова. Туда меня повез муж, которого я убедила, что всё будет быстро – сдадим документы и он сразу вернется к своей работе. Однако в реальности все оказалось не так просто.
Бегло глянув в больничный лист, девушка-консультант поднимается из-за стойки и уходит куда-то минуты на три. Затем появляется со словами: “У вас здесь ошибка, департамент не примет такие документы”. Как оказалось, она увидела расхождения в написании организации работодателя в печати и заполненной от руки начальником отдела кадров части. Пособия по рождению и уходу за ребенком до одного года подняли в Казахстане

– Видите, в печати написано “KazaKHstan Тoday”, а от руки: “KazaHKstan Тoday”.

Все попытки доказать, что написано от руки верно, просто латинские “K” и “H” похожи в написании у нашего начальника отдела кадров, ни к чему не привели. Девушка была непреклонна и завернула нас со словами:
– Даже если я приму у вас этот больничный, департамент вам его вернет. Пусть работодатель внесет исправления.
Мы вертели больничный лист и так и этак, но – хоть убейте! – не видели, где там несоответствия. Отправлять больничный “на исправление” в Алматы мне категорически не хотелось.
– Ладно, – успокоил муж. – На днях поедем в другой ЦОН, может, там не придерутся к буквам.

Буквы раздора

Спустя несколько дней супруг, выбрав время в своем плотном графике, повез меня в ЦОН, что на улице Чкалова. Здесь консультант действительно не усмотрел никаких расхождений в написании организации. Зато сообщил, что в пакете документов не хватает номера банковского счета для перечисления пособия. Пришлось ехать в банк и заказывать специальную карту. На ее изготовление ушло еще пять рабочих дней.

Однако, вернувшись в ЦОН спустя неделю, мы снова не смогли сдать документы. Зайдя на egov для проверки сведений о социальных и пенсионных отчислениях, консультант обнаружил, что я являюсь еще и индивидуальным предпринимателем.

– Вам нужно предоставить еще один экземпляр больничного листа, где местом работы будет указано “ИП Чен Л. А.”, – пояснил он. – Идите в свою поликлинику и возьмите.

Живот был уже огромным, и передвигаться становилось все тяжелее. Во время очередного приема у гинеколога, куда меня опять же привез муж, обратилась с просьбой дать мне больничный лист с еще одним местом работы.

– Больничный дается всем только в двух экземплярах, – развела руками врач. – Не знаю, что это придумали в ЦОНе.

Пришлось дойти до администрации поликлиники, где мне объяснили, что могут выдать ксерокопию больничного, в который внесут от руки исправления в графе “место работы” и подкрепят печатью, а ЦОН будет обязан принять этот документ.

Медики оказались правы. В ЦОНе на Ержанова не придрались к такому варианту больничного листа, но и не приняли документы.
– Смотрите, у вас в печати написано ТОО “Агентство “Kazakhstan Тoday”, а в бланке – просто “Агентство “Kazakhstan Тoday”, – провел пальцем по больничному листу парень-консультант. – Вам нужно вернуться в свою поликлинику, чтобы они внесли исправления, написали “исправленному верить” и поставили свою печать.

– Послушайте, – явно сдерживая гнев, вступил в разговор мой муж. – Мы приезжаем уже пятый раз. Вы можете сразу сказать, чего еще не хватает в наших документах? Что нам еще нужно будет принести?

– Это всё, – еще раз просмотрев бумаги, ответил консультант.

– Точно? – переспросил муж.

Парень за стойкой ответил утвердительно.

Еще несколько дней ушло на выполнение названного им условия. И еще пара дней – на безуспешные попытки предъявить исправленные документы. В ЦОНе зависла программа.

Перечень документов – фантастика?

Наконец, когда в очередной раз мы наведались в центр обслуживания населения на Ержанова, случилось чудо: программа заработала! Парень-консультант за стойкой, узнав нас, приветливо кивнул: “Принесли?”. И, просмотрев документы, наконец-то выдал заветный номерок.
– Теперь точно всё? – уточнил муж.
– Теперь всё, – уверенно кивнул консультант.

Согласно номерку, в очереди к менеджеру перед нами стояло 35 человек, и около двух часов мы просидели на жестких металлических сиденьях в ожидании встречи. Когда же табло электронным голосом известило о наступлении заветного момента, а я прошла к указанному окну, произошло очередное фиаско.

– У вас здесь нет выписки из налогового кабинета, – прошуршав бумагами, резюмировала менеджер. – За второе полугодие 2018 года и первое полугодие 2019 года.

– Какой выписки? – упавшим голосом попыталась уточнить я.

Муж, до этого терпеливо стоявший за спинкой стула, на котором я сидела, молча повернулся и пошел к парню, выдавшему нам номерок. Уже не сдерживая гнева, поинтересовался, зачем тот ввел нас в заблуждение.

– Я же несколько раз переспросил, нужны ли еще какие-то документы! – возмущался он. – Вы мне сказали, что ничего не нужно. Где ваше начальство?!

– Я начальник отдела, – ответил парень.

– Да вы что, издеваетесь, что ли?! – окончательно взорвался муж. – Почему нельзя выдать сразу перечень необходимых документов? Почему вы гоняете нас туда-сюда, каждый раз требуя еще одну бумажку? Жена на последнем месяце беременности, ей тяжело, вы не понимаете? Я срываюсь с работы, теряю время, деньги, клиентов, и так уже десяток раз! Мы два месяца пытаемся оформить пособие! У вас есть вообще компетентные работники? Повесьте перечень документов на стену и прекратите мучить людей!

– Мы не можем повесить перечень документов! – также на повышенных тонах ответил консультант. – Потому что у всех разные случаи – кто-то работает на одной работе, кто-то – на двух, у кого-то – ТОО, у кого-то – ИП…

– Так повесьте несколько перечней – для каждого случая!

– Я вообще не буду с вами разговаривать! – видимо, не найдя аргументов для парирования, сообщил госслужащий. – Обращаетесь за пособием не вы, а она (кивок в мою сторону), вот с ней я и буду разговаривать.

– Да я не то что разговаривать… Я вам просто рожу здесь сейчас! – нисколько не лукавя, объявила я о своем состоянии.

Видимо, этот мой довод немного отрезвил консультанта, и он сообщил, что выписку из налогового кабинета мне помогут вытащить, если я привезу им свою электронную цифровую подпись. Разъяренный супруг сказал, что никуда не двинется с места, и, в конце концов, эту самую выписку работники ЦОНа вытащили с помощью чипа в моем удостоверении.

После этого менеджер приняла-таки мои документы и выдала расписку.

Выстраданный хеппи-энд

Однако уверенность в том, что это финал моей истории с оформлением пособия по беременности и родам, оказалась иллюзорной. Спустя неделю мне позвонили из ГЦВП и сообщили, что выписка из налогового кабинета не соответствует требованиям. Менеджер ЦОНа вытащил сведения о моих налогах с 1 января 2019 года, тогда как требовались сведения за второе полугодие прошлого и первое полугодие текущего года. К счастью, работница ГЦВП согласилась не возвращать документы в ЦОН, если мы в ближайшие дни привезем ей “правильную” выписку.
Обращаться в ЦОН мы уже не стали, знакомая бухгалтер помогла достать из электронной базы налогового комитета нужные сведения. В ГЦВП эпопея с моими декретными затянулась еще на пару недель, и положенное мне пособие упало на карточку почти перед самыми родами. Это были 687 тысяч тенге.

Впрочем, я была рада и этому, поскольку перспектива получить его после родов, учитывая стиль работы карагандинских госучреждений, была вполне реальной.

6 сентября родился мой почти пятикилограммовый сын, и все последние недели перед этим знаменательным событием я провела в размышлениях: как же оформляют декретные те беременные женщины, у которых нет мужа с автомобилем, имеющего возможность возить их по госучреждениям в будние дни? Видимо, все они, невзирая на тяжесть положения и отеки, бегают по городу, собирая бумажки, которые их то и дело просят “донести” “компетентные” работники ЦОНов…

КАРАГАНДА