Лимонадный плов: как случайно приготовить оригинальное новогоднее блюдо

В магазинах – шаром покати, в карманах пусто, а любимое лакомство детей – маленькая шоколадка “Фея Перизат”, которую мы, молодые мамы, называли “Фея-паразит”, ибо она выедала из семейных бюджетов копеечки, которые мы приберегали на витаминные яблоки своим малышам.

Но праздники молодежь все равно любила и отмечала, ухитряясь накрывать стол вскладчину, готовя незамысловатую вкусную еду и танцуя до утра.

Не помню, в канун девяносто четвертого или девяносто пятого года это было. Жили мы в большом рабочем поселке близ Кызылорды. Парни и девушки с нашей короткой улицы собрались встречать Новый год дома у замечательной девушки Ларисы, без преувеличения, первой красавицы на селе. Мой сосед, водитель “скорой”, одолжил нам аккумулятор, так как свет отключали без конца, а запасного комплекта батареек для магнитофона не было. Парни достали несколько ляжек, так все называли тогда пока еще дефицитные и дорогие куриные окорочка. Девушки испекли громадный кекс на кефире с вареньем. Денег, собранных у кого сколько было, хватило на “немного водки”. О шампанском уже никто и не мечтал, но его привез работавший в городе в ресторане Любимчик Пашка, так весело, как в песне у Пугачевой, одного из юношей звал народ. А у добряка толстощекого сторожа школы Талгата мама работала в советские времена в лимонадном цехе, и, когда предприятие разваливалось, как многие предприятия того времени, она после сокращения утащила домой бутылку лимонадной эссенции. Талгат отлил втихаря немного в пузырек из маминой бутылки, чтобы побаловать девушек на Новый год грушевым напитком. Он торжественно показал нам этот пузырек, потом набрал в колодце пятилитровый чайник холодной воды, накапал в нее эссенции, отмерив пипеткой лимонадную норму, и поставил чайник на подоконник, велев не пробовать, пока не сядем за стол.

Плов из ляжек и гуманитарного риса взялся готовить Любимчик Пашка. Он заставил нас помыть, почистить и нарезать морковь. Нарубил окорочка, зажарил их до красноты в хлопковом масле, добавил овощей, засыпал рис, налил аккуратно воды. И, держа в одной руке крышку, а в другой чайник, спросил растерянно: “А что в нем, разве не вода?..”.

Он взял именно тот чайник, над которым полчаса назад колдовал Талгат.

Из казана доносился густой запах кипящего с маслом лимонада. Мы сгрудились вокруг плиты, понимая, что больше окорочков нет, другого мяса тоже, плова другого не сваришь и надо спасать тот, что есть.

Пришла на помощь спокойная по жизни Лариса. Она молча ухватила казанчик, сцедила из него в свободную миску всю жидкость. Водрузила снова на плиту, добавила пачку маргарина, оставшуюся от приготовления кекса, и долила теплой воды. Потом отправила всех накрывать на стол: “Топайте отсюда, подам, как будет готово”.

Мы едва успели расставить тарелки, разложить по салатницам квашеную капусту, маринованные помидорчики и винегрет, как с блюдом, наполненным дымящимся пловом, появилась в зале Лариса. Лицо ее было таким торжественным, красивым и светлым, что мы поняли – все прекрасно. По телевизору шел концерт. Талгат разлил по рюмкам водочку, по бокалам лимонад, плов был разложен по тарелкам, и мы сказали хором первый тост: “За наше счастливое будущее!”. Все в него верили.

Такого вкусного плова лично я не ела ни до того, как Любимчик Пашка заварил его лимонадом, ни после. Признаюсь, год назад, на Восьмое марта, хотела приготовить точно так же плов для подружек, но получилась фигня. Либо кулинарного таланта у меня не хватило, либо годы уже не те. Да и плов лимонадный, наверное, все же исключительно новогоднее блюдо.

Кызылорда