Доктор Комаровский рассказал, как надо реагировать на врачебные ошибки в Казахстане

В этой статье вы узнаете, что значат врачебная ошибка и детское трупное донорство, а также его роль в жизни общества.

- Министр здравоохранения РК Елжан Биртанов предложил отменить уголовную ответственность для врачей, совершивших ошибку. Для вас, как для врача, это правильное решение нашего минздрава?

- Люди склонны такое понятие, как врачебная ошибка, не дифференцировать.

Что есть врачебная ошибка? Это когда врач хотел поставить диагноз, но не смог, или, например, во время операции хирург задел сосуды, и пациент умер от кровотечения. Это медицина, и здесь всякое бывает. Просто не надо путать врачебные ошибки с «уголовщиной».

Если привезли пациента, которого надо оперировать, а хирург лежит пьяный, это же не врачебная ошибка? А если хирург говорит, что не будет оперировать, пока ему не заплатите, это же не ошибка, это чистой воды криминал!

Поэтому люди должны научиться разделять эти два понятия.

Врачебная ошибка – это неспособность принятия врачебного решения. То есть очень важная деталь. Это не сознательный выбор, а заблуждение.

Это добросовестное заблуждение. Например, врач может перепутать такие болезни, как корь и краснуха.

Государство делает правильно, что снимает с медиков уголовную ответственность - с понятия «врачебная ошибка».

Для того чтобы этого не было, необходимо юридическое обеспечение медицинской практики. Юристы должны защищать врачей от пациентов и наоборот.

Каждый врач страхуется от врачебной ошибки. То есть это значит, что медик ежегодно платит юристам, чтобы в случае возникновения конфликта его могли защитить. И чем больше у него ошибок, тем больше он платит из своего кармана юристу, из этого следует, что врач не заинтересован совершать ошибки.

Нужно определять, что это: добросовестное заблуждение, или это то, что невозможно было спрогнозировать, или глупость и нежелание повышать свою квалификацию?

Я согласен лишь в одном: система здравоохранения не имеет адекватной коммуникации с обществом. Из количества спикеров тех, которые умеют говорить понятно и объяснять причины, раз-два и обчелся.

Поэтому в таких случаях надо обсуждать причины происходящего, особенно в смертельных случаях, открыто, общество должно понимать, что делается для профилактики и что предпринимается, чтобы избежать повторов неприятных ситуаций. Такая проблема везде, во всех регионах постсоветского пространства.

- А если все-таки удалось доказать, что виновен медик, получается, что он не должен нести никакой ответственности?

- Конечно должен! И уголовную в том числе. Если речь идет не о добровольном заблуждении, а о сознательном решении, которое привело к таким результатам.

- У нас в стране до сих пор вопрос трупного донорства настораживает казахстанцев, а детское донорство тем более. Как, на ваш взгляд, изменится ли ситуация?

- Мне кажется, в этом вопросе тоже хромает коммуникативная связь между медициной и социумом. Людям надо рассказывать, приводить реальные примеры. Условно говоря, погибший в катастрофе восьмилетний мальчик спас шесть детских жизней.

А родители мальчика дружат с этими семьями, и они не одиноки. Да, у них горе, они потеряли своего ребенка, но и обрели шестерых детей. Вот так создаются такие примеры, и они нарастают как лавина, они это все доступно показывают. И тогда люди понимают, что, даже потеряв ребёнка при каких-то обстоятельствах, они могут приобрести уважение, друзей, новых родственников. Иными словами, не замыкаться на своем горе, а пытаться в горе помочь. Вот как-то так.