Кто “родил” Фару

О нем, всеобщем любимце, человеке с большим и отзывчивым сердцем, заразительным смехом и настолько доброй душой, что даже бандиты, которых он играл, получались симпатичными, вспоминает его близкий друг, казахстанский продюсер Арман АСЕНОВ.

– Наши отцы были большими друзьями, а мамы до сих пор дружат. Когда в 1992-м у меня умер отец, то первым приехал Фара, тогда еще просто Фархат, с двумя огромными тазами баурсаков, которые испекла его мама. Он помог мне провести похороны, мотался со мной целый год за мрамором для памятника. Через 7 лет умер его отец. В то время поминальные обеды проводили дома, еду готовили прямо во дворах домов, тогда это разрешалось. После того как проводили людей, пришедших помянуть дядю Нурсултана, отца Фары, мы с ним до утра охраняли во дворе взятые напрокат казаны. Домой я уехал в 5 утра и сразу заснул. Просыпаюсь вечером, включаю телевизор, а там показывают церемонию награждения Московского кинофестиваля.

Я забыл сказать, Фархат тогда (это был 1999 год) только что снялся в фильме Абая Карпыкова в главной роли. Когда мы с ним сидели возле казанов, он сказал, что режиссер переименовал фильм, который первоначально назывался “Подлинная история ангела”, в “Фару”.

Чтобы подбодрить друга, только что потерявшего родного человека, я сказал, что даже Шварценеггер не может похвастаться этим – почти одноименным фильмом.

Так вот, включаю вечером телевизор и вижу человека с затылком Фархата. Ведущая Ингеборга Дапкунайте со своим таким прибалтийским акцентом объявляет: “А сейчас на сцену приглашается Фархат Абдураимов”. Я смотрю на неё и думаю: “Что она несет? Это же прямое включение! Как Фархат мог оказаться в Москве, если мы с ним расстались сегодня утром”. А на сцену, действительно, выходит Фара! Я смотрю на экран и ничего понять не могу: президент Московского кинофестиваля Никита Михалков уже вручает приз “Серебряный Георгий Победоносец” за лучшую мужскую роль! Фара всегда гордился, когда повторял слова Михалкова: “Это второй приход казахов в Москву, после Тохтамыша”.

А получилось, оказывается, вот что. После моего ухода ему позвонил генеральный директор фестиваля Ренат Давлетьяров, правая рука Никиты Михалкова: “Вы не могли бы приехать на церемонию награждения?”. “Не могу, я только что похоронил отца, – отвечает Фархат. – В квартире пусто, все вещи и мебель у соседей. Честно скажу, я даже костюма сейчас не смогу найти”. А Ренат, как и все продюсеры, очень прагматичный и мобильный человек, говорит ему, что самое главное – нужно приехать в аэропорт, билеты уже куплены.

Фархат вызвал такси и отправился в Москву в чем был. Ренат встретил его и сразу повез в магазин “Три толстяка” на ВДНХ, где купил всё – от носков до костюма, а оттуда – на церемонию награждения. На следующий день Фархат проснулся уже Фарой.

– Народ принял фильм, названный его именем, и после этого Фархату в Москве не давали прохода, он стал нереально популярным, – продолжает Арман Асенов. – После “Фары” был фильм “Сага о древних булгарах” Булата Мансурова. Мы там вместе снимались, и нам часто приходилось летать в Москву. Стоило ему появиться на улице или в метро, как его окружала толпа. Если у нас больше любят фотографироваться со знаменитым человеком, то там – взять автограф. Один раз идем с ним мимо Красной площади, стоит огромный милицейский автобус. Он мне говорит: “Давай лучше обойдем, мы же не местные, не будем лишний раз провоцировать”. И тут двери автобуса распахиваются, и милиционеры бегут к нам: “Фара, Фара!”.

Там, где он, всегда случались какие-то истории. В “Саге о древних булгарах” я играл роль гуннского императора Аттилы, а Фархат – моего отца. Съемки шли лет 10 – в Москве, Египте, Венгрии, Казани... Актерский ансамбль был звездным – Элина Быстрицкая, Василий Лановой, Елена Цыплакова, Леонид Куравлев, Юозас Будрайтис... Основные деньги на этот фильм выделил Минтимер Шаймиев, президент Татарстана. В этой республике снимались последние эпизоды. Происходили они на острове Свияга, где находятся 17 монастырей. Во времена Сталина там были тюрьмы для политических заключенных, потом – всесоюзная психлечебница. Убежать с острова было невозможно, его со всех сторон омывает Волга, а добраться можно только водным транспортом, других вариантов нет.

Когда мы были уже там, к причалу подогнали красивый паром “Свияга”. Я подумал: “Вот как встречают здесь киношников. Молодцы!”. На меня надели в этот день дорогой костюм: меховую шубу до пола, корону, перстни на все пальцы. В общем, гуннский император. Фара тоже весь разодетый. Стоим, ждем своего кадра: папа римский должен встать на колени перед Аттилой.

У меня под полой шубы бутыль с водкой, время от времени я, как самый молодой, наливал народным артистам Афанасию Кочеткову и Леониду Куравлеву, когда они в промежутках между съемками выходили из монастыря. Фара подносил им закуску.

Уже вечерело, когда появился папа. Думаю, ну наконец-то и меня уже снимут. Фара подталкивает меня: “Иди, познакомься, скоро вам в кадр заходить”. О том, что этот паром, на котором всё происходило, подогнали не для киношников, а для Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, мы узнали уже потом. Он приехал на Свиягу заново освящать монастыри, охрана у него была, как у Ельцина. Эти ребята потом мне признались: “А мы на тебя смотрим и думаем, что это, наверное, его (Алексия II) кент – татарский муфтий, которого он специально пригласил”. Они напрямую подвели меня к нему. “Папа” (я все еще думал, что это актер в экипировке) на меня смотрит такими удивленными глазами, а я ему: “Давай выпьем за знакомство, скоро в кадр заходить”, – и вытаскиваю бутыль. А он мне: “Я не пью, и вам не рекомендую”. Съемочный процесс в этот день был почти сорван: Фара хохотал так, что заразил всех, включая режиссера и оператора.

Круг общения у Фархата был огромный. Каждый, кто встречался на его жизненном пути, считал его своим самым близким другом.

Мне из Израиля группа режиссеров написала замечательные слова о фильме “Фара” и о нем: “Спасибо Фаре за наше счастливое детство”. У него потому и сердце, наверное, и не выдержало, что он всем помогал.

Мои дети – и Ариэль, и Алтынай, и Альтаир – видели его больше, чем меня, они у него на руках, вернее, на животе, выросли. За неделю до смерти он был у нас в гостях – мы делали обрезание сыну. Сейчас на память о том дне осталось фото – Альтаир сидит на шее у обожаемого им дяди Фары.

Я думаю, у меня потому и сложилась достаточно успешная карьера в кино, что он закрывал все мои тылы. Если я уезжал, а Фара был в Алматы, у меня вообще голова не болела, что у меня там дома происходит.

Последний раз я видел его на юбилее Нуржумана Ихтымбаева. Он похвастался 12-м айфоном, который подарил ему сын Асан. Сказал, что это крутая штука. А я в тот день больше бегал по организации юбилея, небольшого банкета в ресторане в честь Нуржуман-ага. Фара был среди приглашенных, но у него всё было впритык – на следующий день он уже слал нам виды Тбилиси со съемок картины “Больше, чем любовь”. Это фильм про двух боевых друзей, грузина и казаха, где один из них закрывает грудью другого и погибает. Через много лет оставшийся в живых решает породниться если не с семьей друга, то хотя бы найти невесту сыну на его родине. Фара очень любил этот проект, хотел, чтобы он получился.

А с сердцем у него, конечно, проблемы были и раньше – инфаркт, несколько приступов. Мы в таких случаях привозили его в больницу, ему тут же ставили блокаду, а если совсем было плохо, то стент. В общем, каждый раз откачивали. И если честно, последние годы жизни ему было тяжело ходить. И не только из-за веса – он ведь не спал совсем.

Однажды сказал мне, что прочитал где-то, что у Евгения Леонова перед смертью была страшнейшая затяжная бессонница. “Наверное, мне тоже недолго осталось”, – бросил он тогда фразу.

Я эти мысли отгонял, как мог, хотя где-то задним умом понимал, что так долго продолжаться не может. Сужу по себе: если 2–3 дня не посплю, у меня начинается сильная аритмия, сердце из груди готово выскочить. А он, хотя последние годы не пил совсем, тусовался ночами в ресторанах и бильярдных, потому что не спал совсем. Образ как пропуск в кино

Когда его называют брендом Алматы – это правда. На поминальном обеде говорили, что Фара – единственный, наверное, человек в стране, которого знали все – от Президента до таксиста и официанта. Своим добродушным смехом он заряжал всех, кто находился рядом, так, что делал их преданными друзьями, не прикладывая к этому никаких усилий.

Но почему-то все забывают сказать о том, что он был огромным интеллектуалом, ходячей энциклопедией. Кроссворды разгадывал так, как будто письма писал. Никто не знает, что в 6-м классе он выиграл Всесоюзную олимпиаду среди школьников по русскому языку и литературе. В Москву поехал для участия в ней после каникул, которые провел на Иссык-Куле. Он вспоминал, что председатель комиссии смотрела на него, загорелого дочерна азиатского парнишку, с удивлением. Ему, как победителю, дали путевку в “Артек”, но с ним всегда происходили какие-то непонятные вещи. Все болеют гепатитом А один раз в жизни, а он накануне отъезда резко заболел второй раз.

Но самое интересное заключалось в том, что 8 июля на окраине Алма-Аты потерпел катастрофу самолёт Ту-154, на борту которого находились 166 человек. Фара должен был лететь в “Артек” этим рейсом, но судьба уберегла его той ночью – его увезли на скорой.

Остался бы он жив, если не поехал бы на съемки? Может быть, и вытащили бы. Здесь все врачи были свои, они за ним ходили по пятам. Но звезды сошлись так, что Батыру (Батырхан Шукенов. – Ред.) суждено было умереть в Москве, Фаре – на Кавказе, в городе, который ему так напоминал его родной Алматы. На кладбище “Кенсай” он лежит недалеко от Батыра, они ведь и при жизни дружили. Сейчас, наверное, уже сходили в гости друг к другу…

Абай КАРПЫКОВ, режиссер картины “Фара”, которого Фархат Абдраимов называл “папой” (актер говорил, что этот человек родил его для кино):

– Мне его привели с улицы для эпизодической роли в фильме “Тот, кто нежней”, но я посмотрел на него – и переделал сценарий фильма. Так Фархат стал одним из главных героев картины. А потом я придумал для него фильм, который называется “Фара”. За 2 дня до смерти я разговаривал с ним. Он звонил мне со съемок в Тбилиси. Мы с ним несколько лет говорили о фильме “Фара-2”, были планы в понедельник или во вторник (24 или 25 мая), сразу после его возвращения из Грузии, идти к инвесторам, чтобы обсудить все вопросы по финансированию. И он, и я уже много лет болели этим проектом, собирались уже в этом году начать съемки. И вот его не стало…

АЛМАТЫ