Из истории отечественных понтов: когда в Казахстане впервые стали "выпендриваться"

Главное – не отстать от других

Редкие дни в нашем обществе проходят без обсуждения очередного героя и его выходки. Как и на рынке спроса и предложений, здесь работает тот же механизм – есть те, кто генерирует эти идеи, есть публика, на которую производится эффект.

Полагаю, что размеры понтов увеличиваются в геометрической прогрессии в зависимости от социального статуса гражданина.

Ну вы знаете теперь, какие торты бывают на местных свадьбах и какие дома казахстанцы покупают в парижах. Так откуда это жгучее желание показать, если не всему миру, то хотя бы своим сооте­чественникам, превосходство, чаще материальное, непременно выделиться чем-то этаким, чтобы было больше и лучше, чем у других? Как выяснилось, никакие засланные агенты нас этому не учили, никакая “мягкая сила” не воздействовала. Ответ банален: скорее всего, это наше родное, исконное качество, которое произросло от кочевого образа жизни, недостатка индивидуализма и самовыражения. Почему казахи привыкли опаздывать - эксперт

– Корни этого явления кроются в нашем родовом общинном сознании. Например, самым страшным для казаха было, если он не сможет перекочевать. Он делал все возможное, чтобы не отстать. Это мышление и психология общинного человека: не отстать от родственника, соседа, быть со всеми вместе. Но при этом ему, как члену общины, хочется выделиться, – говорит филолог, писатель, знаток казахской истории и этнографии Хаким ОМАР.

Обнаружить намеки на понты можно в книге “Тернистый путь” Сакена Сейфуллина, где описано, как один бай встречает гостей в своей юрте в белых перчатках, щегольски одетый. Его костюм совершенно не вяжется с обстановкой и диссонирует с окружающими предметами и одеждой других.

А вот что писал генерал-лейтенант русской армии, этнограф Александр Гейнс: “Казахи сильно привязаны к наружному блеску, весьма любопытны и слепо всему доверяют”.

– Второй момент, который стоит отметить, это влияние огромного пространства степи на повседневный образ жизни, – продолжает Хаким Омар. – Казахи особенны тем, что это совершенно открытый, незамк­нутый народ, всегда идут другим навстречу. Есть высказывание одного путешественника, суть которого в том, что, странствуя по степи, совершенно не нужно с собой ничего брать – тебя встретят, накормят, спать уложат.

Если в европейском обществе во главу ставится индивидуализм, при этом человек замыкается в себе, прагматичен, ему не хочется показывать себя, то наш народ открыт, не растерял стремления к красоте. Что имеет – всегда хочет показать.

Это очень важно, можно сказать, это его состояние души. Как, например, встречали раньше гостей? Каждый старался продемонстрировать самое лучшее, красивое, большое, что у него было, будь то убранство юрты или дастархан.

Этнограф Адольф Янушкевич пишет, что казахи любят яркую одежду, такой пестроты нарядов и шапок он еще нигде не видел, хотя побывал во всей Европе.

Есть у меня друг, Кайрат Саки, он изучал историю мамлюков: их детьми в качестве рабов привозили в Египет, потом они становились воинами – история Бейбарса всем известна. Но что интересно, эти люди, кипчаки (наши близкие родственники), не хотели выполнять черную работу… Все стремились стать воинами, военачальниками. Точно так же каждый казах стремится к лучшему. Если кто-то из села отправляет своего ребенка на учебу, все стараются не отстать. Возможно, такое соперничество – это хорошо, и плюсов здесь больше. Филолог Хаким Омар: Благодаря токал состоялась казахская нация

600-й “Мерседес” по нынешним деньгам

По словам Хакима Омара, раньше достаток демонстрировался на фоне реального благополучия, и, как правило, обеспеченные люди неизменно помогали тем, кто живет хуже них:

– Больше всего о казахах писали русские, так вот по их описаниям, казахи всегда жили хорошо – в какой бы аул ни заходили, везде был более или менее достаток. Человек создавал себе такие условия именно для себя – огромные стада, обеспеченность, поэтому он хотел выделяться, выставить себя в хорошем свете. И, конечно, большое пространство давало поводы для праздников.

Неким мерилом респектабельности в прежние времена могло служить проведение асов (поминальные мероприятия), праздников, ношение красивой одежды, использование дорогих седел и т. д.

– В книге Янушкевич пишет, что богатые казахи много тратят на поминки. Кунанбай, например, после смерти брата пожертвовал 63 коня и 200 баранов, призы для байги, а сколько там было чая и сахара – не счесть.

Например, табакерка султана Барака стоила, как табун, а табакерка того же Кунанбая, возможно, как 600-й “Мерседес” по нынешним деньгам.

Известен воин из алтайского рода, который, несмотря на риск быть убитым, когда выходил на сражение, надевал все самое яркое, – рассказывает Хаким Омар.

Часть культуры

– Понты появились как элемент некой театральности, творческого отношения к миру, задиристости. Как результат профанации элементов смеховой культуры. В творчестве жырау, например у Асана-кайгы, есть некоторые образцы, которые показывают основные пути формирования бахвальства, краснобайства, пустой глупости, что мы называем понтами, – говорит писатель Кайрат ЖАНАБАЕВ. – У каждого народа бахвальство, самолюбование, щегольство были частью культуры. Как шикарно живут дети казахстанских "звёзд"

Но если раньше слова и дела человека не расходились, то сегодня он утратил такие качества, как “батыршылык” и “мырзашылык”, стал пустым, содержание выветрилось, остались только голые формы, которые очень смешны.

Как писал Михаил Лермонтов, “тот самый человек пустой – кто весь наполнен сам собой”. “Батыршылык” – это свойство, присущее настоящим героям, достоинство, чувство благородства. Это нормальный батыр, который может и в огонь, и в воду за другом пойти, понимает сущность женщины, чистый, органичный, мудрый, очень благородный, он близок к идеальным героям, не может допустить то, что уронило бы его честь, для которого важно общественное благо. А “мырзашылык” – щедрый человек, который поможет любому от души, безвозмездно, бескорыстно, очень деятельная личность.

Когда Казахстан вступил на капиталистический путь развития и на первое место вышел капитал, возникли и понты.

Сейчас время такое, подлинные ценности не нужны, духовность исчезает, нужен только товар, продукт.

Люди, почти ничего не имея, начинают понтоваться, создают свой фейковый мир. Когда мы жили нашими национальными ценностями, были более содержательными.

Уродливые формы

– В наше время понты приобретают уродливую форму, – считает Хаким Омар. – Это как пир во время чумы. Когда какая-то часть населения нуждается, другие демонстрируют деньги, не заработанные потом и трудом. В этом отношении можно говорить об их бессмысленности. У таких людей нет социального груза, они практически оторваны от реальности. Как и предупреждал Герольд БЕЛЬГЕР – я его называю последним нашим жырау, – сейчас растет поколение, которое совершенно не связано со своим прошлым, оторвано от своей культурной и исторической среды.

Понты – это хорошо, если человек берет на себя какую-то социальную ответственность, помогает другим, но не ради того, чтобы показать. А тогда, в древности, люди хотели показать свою философию, отношение к жизни, красоте. Имели на это моральное право – а здесь что?

Я слышал историю, как однажды нашу делегацию встречали в одной маленькой европейской стране. Встретили очень скромно, и нашим это не понравилось, они сами себе заказали дорогие вина. Например, олигархи любят рассказывать, какую редкую рыбу ели и вино какого года пили, тоже ведь понты. Вертолет на свадьбу и золотой трон на поступление в школу: Каких еще понтов можно ожидать от казахстанских «понторезов»

В последнее время вышло много книг-шежире (генеалогическая родословная) с претензией на высокое происхождение.

Один чиновник на приеме у принца Саудовской Аравии умудрился идентифицировать себя как потомка пророка Мухаммеда, и все это вопреки протоколу и очень щепетильному отношению к этому вопросу саудитов! Также много тех, кто свое происхождение возводит к известным святым, ханам, батырам.

Или наши свадьбы: человек залезает в кредиты, обвешивает себя ими, но любой ценой должен сотворить праздник, чтобы соседи не говорили, что у него не получилось.

Это стереотип мышления кочевого человека. Возможно, это слабость национального характера или, может, болезнь? Вырвать его из этого круга сложно. Видимо, со временем пройдет, но как национальная черта, возможно, будет пребывать с нами еще долго.

Алматы