МИССИОНЕР

Ордабаев не церемонился. Всех мог зарубить

С Мазбаевым мы встретились там, где он провел лучшие годы своей карьеры, там, где к нему пришла слава, — у Центрального стадиона Тараза. За свою долгую карьеру Нуркен поиграл во многих клубах Казахстана. И почти каждую зиму прогнозировался его отъезд в заграничный клуб.

— Иногда сам задаю себе вопрос, почему я не уехал за рубеж, — говорит Мазбаев. — Мог, например, в Корее поиграть, но в последний момент все сорвалось. Но самый реальный вариант был с московским «Динамо». Пригласили на просмотр — съездил. Но то были втягивающие сборы, где мы не играли, налегали на «физику». Тренеры «Динамо» сказали приехать на следующий этап подготовки команды. Собирался уже ехать, как пришел вызов из сборной. В Израиле предполагалось провести какие-то сборы. Причем каких-либо серьезных турниров не предполагалось. Просто собрали всех кандидатов в сборную. Я говорю тогдашнему вице-президенту Футбольной ассоциации Казахстана Михаилу Гурману, что мне надо ехать на просмотр в московское «Динамо». Мол, можно ли мне пропустить эти сборы? Он мне: «Да ты что?! Ордабаев узнает — все тебе зарубит, нигде вообще играть не будешь!». А президент Футбольной ассоциации Куралбек Ордабаев в то время обладал такой властью, что мог поставить крест на твоей карьере. Время было такое. Вот и пришлось ехать в Израиль, а не в Москву. А дважды в «Динамо» не зовут. В то время наш футбол входил в Азиатскую конфедерацию футбола. Засветиться и обратить на себя внимание вообще было сложно. Это сейчас наши ребята на карандаше у европейцев, потому что сборная играет в УЕФА.

Директор был в шоке

В Казахстане Мазбаев выступал за родной «Тараз», кызылординский «Кайсар», астанинский «Женис», шымкентский «Ордабасы», алматинский «Кайрат» и костанайский «Тобол».

— В «Кайсаре» удачно сложился первый год. Были деньги, был отличный состав, сильный тренер. Поэтому был и результат. А на второй год денег уже не стало. Все уехали, я же не останусь один. Тоже собрал вещи. Пригласили в столичный «Женис» в 2000 году. Мы стали чемпионами. А затем в команду пришел российский специалист Владимир Дергач, у которого свои футболисты. Мы, естественно, оказались ему не нужны. Мой друг и земляк Азамат Ниязымбетов из Астаны уехал сразу в «Атырау». А я поиграл еще немного и поехал в «Кайрат». Сезон доиграли, но в Алматы не заладилось с финансами, денег не было. Я до последнего ждал улучшений, но их не последовало. Перешел в костанайский «Тобол». Мы бились за чемпионство, у нас был великолепный состав. «Тобол» прошел два раунда в Кубке Интертото, я забивал, команда побеждала. Но затем возник конфликт с главным тренером Владимиром Мухановым. Слово за слово, и между нами пробежала кошка. Потом Муханов кое-что мне сказал, и я понял, что делать в его команде больше нечего. Это было в середине сезона. Собрал вещи и уехал. Генеральный директор «Тобола» Халимжан Ержанов был в шоке, спрашивает: «Нуркен, почему?». А я дал слово Муханову, что о нашем разговоре никто не узнает. И вам не скажу, мое слово еще действует (смеется).

У руководителей клубов слова — одни. Дела — другие

На протяжении целого ряда Мазбаев был в Казахстане нарасхват. Однако вопреки бытовавшему мнению капитала на этом он не скопил:

— Я Азамату Ниязымбетову всегда говорил: «Аза, мы с тобой миссионеры нашего футбола». Когда пришли в богатый «Женис», думали, что хоть здесь заработаем достойно. Но президент клуба Григорий Отарович Лория говорит: «Ребята, я не могу выходить за рамки бюджета. Могу платить лишь столько-то, премиальные будут не выше вот этого-то. Все так получают, никто больше вас не зарабатывает». Отвечаем: «Хорошо». А потом выяснилось, что у легионеров вроде Востросаблина и Корниенко и оклад, и премиальные втрое выше нашего. А мы игроки сборной! И такие фокусы — везде. Но обидней всего стало, что спустя некоторое время нас обвинили в том, что у нас менталитет рвачей.

— В 2004 году «Тараз» завоевал Кубок Казахстана, обыграв в финале «Кайрат» — 1:0. А ты забил единственный гол той дуэли…

— Тогда у нас был крепкий состав. Кстати, за победный финал и выигрыш Кубка Казахстана в конце 2004 года мы обещанные премиальные так и не получили. На следующий год должны были представлять страну в Кубке УЕФА. Но не прошли лицензирования и были не допущены к турниру. Однако многие из нас остались верны «Таразу», не стали покидать команду в трудный для нее момент. Говорю же, мы миссионеры. Везде после нас начинается футбольный бум. Но когда этот самый бум наступает, то мы оказываемся не нужны.

В 90-е годы в сборной царил бардак

При невысоком росте Нуркен частенько забивал ударом головой. Даже если ему противостояли высоченные защитники.

— Не сказал бы, что я прыгучий. Просто за годы карьеры научился предугадывать траекторию полета мяча. Знаю, где находиться и как рассчитать толчок, прыжок, шаги. Если у нападающего нет голевого чутья, то ему нечего делать на поле. Особенно если у него недостаток в технике или физических данных. Нужно быстро анализировать ситуацию, знать, в какую щель может проскочить мяч и где его нужно встретить.

— Тебя и Олега Литвиненко постоянно сравнивали друг с другом. Оба забивные, оба из Тараза. Оба решили завершить карьеру дома. Но осенью 2007-го Литвиненко оборвал не только карьеру, он покончил с жизнью.

— Олег вернулся в «Тараз» в середине 2007 года, — вспоминает Нуркен. — Все стали предвосхищать воссоединение пары форвардов Мазбаев — Литвиненко. И даже начали мы неплохо. Выиграли у кокшетауского «Окжетпеса» — 3:0. Честно говоря, я сам мог забить. Но параллельным курсом бежал Литва. Смотрю на него, а глаза так и жаждут гола. Чувствую, что ему он нужнее. Отдал пас. Литвиненко забил и был такой счастливый…

— На протяжении многих лет ты был одним из самых ярких солистов чемпионатов Казахстана. А вот в сборной не смог стать такой же звездой.

— Да, когда мы в Азиатской конфедерации футбола в 90-е годы состояли, так у нас и сборная только отборочные матчи играла, а так собиралась от случая к случаю. Кстати, продолжая тему миссионерства. У нас никогда не было контрактов в сборной. Нас просто призывали постоять за честь родины, и мы с удовольствием ехали. Никаких денег, ничего нам не давали! Экипировку дадут — и все. Лишь в 1997-м за два каких-то матча нам выдали по минимуму денег. По чуть-чуть. Мы даже удивлялись, гадали, с чего это вдруг их переклинило. В то время сборникам ни страховок не оформляли, ни даже суточных не выдавали. А ведь мы могли травму получить или еще чего. Ладно, в Алматы суточных не давали, так и за рубежом ни копейки! Просто приехали, посидели в убогой гостинице, поехали на стадион, отыграли — и обратно.

Позади — яркая карьера. Впереди — неизвестность

2007 год должен был стать для Мазбаева последним в карьере. Он хотел уйти красиво: завершить карьеру на мажорной ноте в родном «Таразе». Но из-за безденежья команда вылетела в первую лигу, заняв последнее место в чемпионате.

— Мы за прошлый год ни разу не отправлялись на выездные матчи самолетами. Лишь поезда да автобусы. Представьте себе, едешь в Атырау двое-трое суток на поезде, прибываешь в день игры — ни тренировки тебе, ни восстановления. Отыграл — и обратно в поезд, домой. Как только приезжаешь в Тараз, сразу на стадион — матч. А когда тренироваться? Когда восстанавливаться? В Костанае у нас было все четко: если выезд дальше чем на 1000 километров, то непременно самолетом. А в «Таразе» поезда да поезда. Хоть в Алматы, хоть в Павлодар. О каком футболе может идти речь?! Да и в команде у нас сплошная молодежь. Из опытных я, Ниязымбетов да еще несколько парней. Одним словом, смазалась концовка карьеры.

— Сейчас тебе 36, позади долгая и интересная карьера, а впереди неизвестность. Куда решил пойти? Чем заняться?

— Если честно, может случиться так, что не завершу карьеру. А вдруг пригласят в суперлигу? Просто не хочется уходить после вылета из высшего дивизиона. Но уже зима заканчивается, а предложений все нет и нет. Чем займусь? Поживем — увидим. В первом дивизионе вот бегать не хочется. Опять поезда, опять ужасные поля. Зачем себя мучить? Лучше уступлю дорогу молодым.