Константин Пушкарёв: падения и взлёты завершившего карьеру хоккеиста сборной Казахстана

Бывший игрок сборной Казахстана по хоккею Константин Пушкарёв рассказал в интервью корреспонденту Сaravan.kz о своей карьере в Казахстане и НХЛ.

Один из немногих казахстанцев, которому удалось поиграть в лиге НХЛ, Константин Пушкарёв недавно завершил карьеру игрока и начал тренировать детей во время пандемии. Он играл за «Казцинк-Торпедо» и «Авангард», а также за «Манчестер Монаркс», часто дрался во время игр и не любил ледовый дворец ЦСКА.

- Расскажите, как вы впервые соприкоснулись со спортом?

- Это был интересный момент. Мы с отцом собирались поехать к бабушке в деревню, а он в тот день раньше вернулся с работы, и у нас была пара часов свободного времени до отъезда автобуса. Делать особо нечего, а автовокзал находился рядом с Дворцом спорта. И он сказал: «Давай посмотрим?», и мы пошли. Там играла команда восьмидесятого года, как я помню, Николай Антропов, мне очень запомнился этот игрок. Играли, возможно, с Тюменью. Папа сказал: «Хочешь пойти на хоккей?», я ответил: «Да», так и пошло.

У нас ещё была хорошая секция бокса, одно время я даже хотел перейти туда. Хоккей у меня не очень получался. Все играли, а я во второй команде в шестой пятёрке, то есть был самым последним. И мне захотелось поменять секцию. Но отец сказал: «Давай только сначала ты в первую команду попадёшь, а потом можешь уходить». Ну и как-то завертелось, и стало получаться, нравиться. Так и остался.

- Как вы попали в основной состав "Торпедо"?

- Воспитанники всегда находились на виду у тренеров и клуба. Однажды мы поехали за ребят годом старше на чемпионат мира в Словению и заняли там первое место. Тренером тогда был Борис Викторович Александров, я играл в одном составе с его сыном. После этого турнира нас взяли в команду.

- Назовите своего любимого тренера.

- Тренер, который воспитал меня, – Владимир Николаевич Беляев, он очень много нам дал. Не только в хоккейном плане, но и в личностном. Он относился к нам, как к мужчинам, воспитывал характер. Благодаря ему мы стали людьми. Хоккей шёл параллельно с воспитанием. Владимир Николаевич постоянно был на связи с нашими учителями, которые тоже в нашей жизни очень многое сделали. Нашему году рождения повезло, многие люди вкладывали в нас свои силы.

- Вас знают как хоккеиста, который умеет драться. У вас это с детства?

- Скорее всего, да. Когда что-то не получалось, я дрался, выплёскивал свои эмоции. Потом, когда уехал в Северную Америку, мне объяснили какие-то моменты, подсказали, как правильнее поставить корпус или нанести удар. А так я дрался всегда, просто со временем начал делать это более осознанно, умеючи.

- Возможно ли построить карьеру хоккеисту, не участвуя в драках?

- Я знаю нескольких таких ребят. Это же дело каждого, зависит от того, какой склад характера, какие у человека эмоциональные ресурсы. Здесь всё индивидуально, кому-то нравится, кому-то наоборот, и это нормально.

- А вам самому это качество больше помогало или мешало?

- Наверное, всё-таки больше мешало. Но это делается не для себя, а для команды. Всплеск эмоций, когда проигрываешь, дерёшься, применяешь силовые приёмы, шайбу блокируешь – всё это заводит команду, поднимает боевой дух. Иногда ты просто заступаешься за своего товарища, которого травмировали.

- Как вы оцениваете свою карьеру в НХЛ?

- Её нельзя оценивать. Это просто опыт, который был. И хороший шанс, которым я не воспользовался. Надо было немножко по-другому действовать, но на тот момент я был молодой парень и принимал другие решения. Наверное, сейчас, окажись у меня снова такой шанс, я бы поступил иначе. Мне нужно было не уезжать, а потерпеть ещё года два. На тот момент я пробыл там уже два года и решил, что достаточно взрослый и должен зарабатывать хорошие деньги. Там платили меньше тогда.

- Вы говорили в одном из интервью, что менеджеры «Манчестер Монаркса» были вами недовольны. Почему?

- Не менеджер, а, скорее всего, тренер. Менеджер, наоборот, меня любил. Когда мы прощались, тренер сказал: «Твоя самая сильная сторона – это твой страшный враг, с другой стороны», как-то так. Он говорил о моём характере, который помогает мне на льду, а в жизни мешает.

- Ваш лучший матч?..

- Мне очень понравился матч чемпионата мира, когда мы играли с американцами и в первый раз отобрали у них очки. Закончили основное время вничью, 2:2, сравняли счёт за три минуты, что ли… А ничего такого яркого, как решающий гол за выход в какой-нибудь финал, у меня не было.

- Ваш худший матч?..

- Против ЦСКА в Москве, 2010 или 2011 год, кажется. Тогда случился провал. Но тот матч был очень тяжёлый. Многие, с кем я играл, до сих пор вспоминают и подкалывают меня. Я никогда особенно не любил играть в этом дворце и против ЦСКА. Почему-то у меня никогда не получалось хорошо играть у них дома. Есть такое у хоккеистов, любимые и нелюбимые арены. Кому-то вообще не нравилось играть в Казани, хотя у меня там была любимая площадка. Кто-то не любил матчи в «Спартаке» или «Металлурге». Может, это зависит от сложившихся матчей: где ты сыграл хорошо, те арены для тебя становятся хорошими, и наоборот.

- Ваш любимый сезон?..

- Наверное, 2014-2015 годы. Очень весёлый, живой, эмоциональный сезон был. Нас тогда тренировал Андрей Викторович Назаров. Мы играли с «Авангардом» очень много раз: в сезоне семь игр, потом на Кубке Президента Казахстана два или три раза, потом ещё серия матчей была, такое дерби с Омском интересное.

- Ваш нелюбимый сезон?..

- Наверное, сезон-2009/2010 был для меня очень сложным. Я вернулся в Америку и половину времени практически не выходил на лёд. Сыграл всего лишь, по-моему, сорок девять матчей. И лишь во вторую половину сезона, когда обменяли одного игрока, я стал получать постоянное место в составе. Это был трудный сезон. И дело не в качестве игры - я тогда неплохо действовал. Просто у клуба были определённые задачи и задрафтованные игроки, на которых они тратили деньги и хотели, чтобы те играли. А я, как свободный агент, никому не принадлежал. Они хотели видеть своих ребят, чтобы те раскрывались, и полсезона этим людям постоянно доверяли место в составе, а я выходил через раз. Но когда они поняли, что ничего от тех ребят ждать не стоит, я стал больше играть.

- Вы завершили карьеру в этом году. Чем теперь занимаетесь?

- Мы открыли школу «Golden Wolves Hockey». Сейчас занимаемся детьми, работаем вместе с Талгатом Жайлауовым. Мы с ним с детства вместе, играли в одной детской команде, да и на чемпионатах мира во взрослой команде были много раз. И сейчас подумали, что что-то можем передать другим. Тренирую третий месяц, только что открылись.

- Не боялись открываться во время пандемии?

- Были определённые опасения, то "красная" зона, то "жёлтая", закрывают, не закрывают, аренда льда… Много нюансов, но нужно было пробовать. Попробовали. Пока результат не тот, которого мы хотим, но на данный момент всё неплохо. Хотим видеть больше детей, развития, чтобы было несколько годов, тренерский штаб и так далее. 

- Каково тренировать после того, как был игроком?

- Сейчас сравнивать тяжело, это, конечно, разные вещи. Наверное, должно пройти время, хотя по игре я не скучаю вообще. Не знаю почему. Может быть, устал от этого? Последние несколько лет хоккей уже не приносил такой радости, я просто ходил, как на работу. Иногда даже бывали моменты, когда не хотелось возвращаться в раздевалку. Я мог продолжить играть, но вопрос был в том, где и за что. Что я могу в тридцать шесть лет? В хорошую лигу меня не возьмут, в плохую сам не хочу. Играть просто, чтобы обеспечить деньги себе на жизнь, не хочется, а тут ещё травмы накладываются, дома не бываешь… Я всё взвесил, подумал и решил, что лучше буду оставаться на одном месте, но заниматься чем-то новым, чем попусту играть в хоккей.