Дмитрий Гааг: Жизнь заставляет толкаться локтями

Он - чемпион мира 1999 года, завоевывал Кубки мира и Европы. Наконец, вряд ли вам сегодня кто-то скажет точно, сколько десятков медалей этапов Кубка мира добыл Гааг в своей спортивной карьере... Но есть и другая сторона всех этих медалей. В Австралии Дмитрия однажды сбила машина. В Турции во время велогонки у него порвалась цепь. В Канаде он сутки провел в аэропорту в ожидании багажа, а потом выиграл чемпионат мира... А однажды Гаагу пришлось ДРАТЬСЯ ПРЯМО В ВОДЕ - во время первого вида триатлона - заплыва на полтора километра.

- В плавании зачастую думаешь не о том, как высокий результат показать, а чтобы целым остаться, - признается Дмитрий. - Это в классическом плавании все цивилизованно: бассейн, у каждого своя дорожка. У нас все соревнования в открытых водоемах. Дается общий старт. А на старте нередко более сотни участников. Толкучка страшная. Все бросаются в воду. Чуть-чуть зазеваешься - затопчут. В воде тоже не легче. Словно стена плывет. Крики, толчки и даже драки - обычное дело.

- Неужели и ты в воде дрался?

- А другого выхода не было. Однажды ко мне пристроился испанец. Я стараюсь от него отплыть. Он ко мне. Я - в сторону. Он - за мной. Ладно бы только это. Так, этот испанец меня при каждом гребке норовит по голове стукнуть. Наконец не выдержал. Приподнялся в воде, схватил его за волосы, длинные они у него были, из-под шапочки торчали. И ударил. От души. Так он меня разозлил... И что удивило - испанец отвечать не стал... В сторону ушел. И я его больше не видел.

- Раньше десятка лидеров в общем зачете Кубка мира в плавании выступала в разноцветных шапочках. Сейчас шапочки у всех одинаковые. Этот шаг предпринят в целях повышения безопасности лидеров?

- Да. После этой меры плыть стало заметно спокойнее.

- А как организаторы этапов Кубка мира или Азии пытаются проследить, все приплыли или нет?

- Мне кажется, просто нельзя уследить, когда несколько сотен участников плывут. Мне самому несколько раз не по себе было. Захлебнешься, и никто не кинется сразу.

- Самый опасный участок дистанции - это, видимо, поворот?

- Да. У нас же плывут 750 метров от берега, потом обратно. Так вот, вокруг этого буйка одновременно пытаются проплыть несколько десятков человек. Поэтому порой чуть ли не по головам идешь.

- В велогонке таких страхов меньше?

- На мой взгляд, у нас только один более или менее безопасный вид программы - бег на 10 километров. В велосипедной гонке порой на спусках так дух захватит - волосы дыбом встают. У триатлонистов нет такой культуры езды, как у чистых велосипедистов. У нас как начинают вилять - туши свет. Поэтому, когда в середину группы попадаю, сразу себя неуютно чувствую. Предпочитаю держаться с краю, чтобы в случае передряг была возможность для маневра.

- А есть ли у элитных триатлонистов какие-то льготы?

- На соревнованиях нет. Раньше было, что десятка лидеров ездила на соревнования за счет организаторов. Сейчас такого нет. Если договоришься сам, чтобы тебе проезд или проживание оплатили, - уже хорошо. Вообще мне кажется, что золотая пора триатлона позади.

- С чем ты связываешь наступление тяжелых времен?

- Все зависит от руководства Международной федерации триатлона. Сейчас на майке допускается лишь две небольшие рекламки. Естественно, спонсоров это отпугнуло. К тому же триатлона сейчас почти не видно на телеэкранах. Это тоже минус. В итоге упали размеры премиальных. Но все, мне кажется, поправимо. Ведь вид спорта у нас очень зрелищный.

- Значит, твоя основная статья доходов - это премиальные?

- Не только моя. Мы с женой Галей делаем одно дело. Она для меня и тренер, и менеджер, и психолог...

- Что тебе дают выступления за венгерский клуб?

- В смысле денег - ничего. Это любительский клуб. Зато у меня есть возможность тренироваться. Условия прекрасные. Бассейн, тренажеры, веломастерская...

- Право выступить на Олимпийских играх у тебя уже есть. Получается, хотя бы одной головной болью меньше?

- В этом плане да. В отличие от других видов спорта у нас лицензии завоевываются в течение всего четырехлетнего предолимпийского цикла. Причем каждый год в зачет идут по шесть лучших результатов на этапах Кубка мира. 50 сильнейших триатлонистов по итогам мирового рейтинга получают право выступить на Олимпиаде. Сейчас я иду четвертым. Поэтому лицензия у меня уже в кармане. Однако опускаться в рейтинге тоже не хочется. В этом году выступлю еще на нескольких этапах Кубка мира. В конце года - чемпионат мира... Главная же цель - Олимпиада. На прошлых Играх в Сиднее я был четвертым. Так что надо прорываться на пьедестал почета.

- Круг претендентов на олимпийские медали ты уже для себя очертил?

- Триатлон - непредсказуемый вид спорта. На медали могут претендовать не менее двух десятков человек. Например, сегодня один выигрывает чемпионат мира, а на Олимпиаде он не попадает и в десятку. Такая же чехарда и на этапах Кубка мира.

- Начинаешь ли уже задумываться о постспортивной жизни?

- Да. У нас с Галей есть уже коммерческий опыт. Неудачный, но все-таки опыт. Открыли магазин детской одежды в городе Спортварош, где я тренируюсь. За год мы так ничего на нем не заработали и бросили эту затею. Зато многому научились.

- Ты уже больше шести лет живешь в венгерском Мишкольце? Что тебе в этом городе нравится больше всего?

- Спокойствие.

- Чувствуешь ли себя своим среди венгров?

- Нет, мы все-таки другие. Меня иногда коробит их болезненное отношение к чужим успехам.

- Примеры привести можешь?

- Помню, мы купили машину. Так сразу начались разговоры: зачем, угонят ведь? Говорю: сигнализацию хорошую поставил. А мне в ответ: бесполезно, все равно угонят. Но это так, мелкие шероховатости. В общем, в Венгрии жить можно. По крайней мере, я привык.