"Заключенные - уязвимый слой населения": почему для борьбы с коронавирусом в Казахстане необходимо разгрузить тюрьмы

19 мая в отечественных СМИ появилась информация, что в городе Житикаре Костанайской области зарегистрировано 19 случаев коронавирусной инфекции среди сотрудников колонии "Черный беркут".

Сообщается, что по результатам диагностических исследований ПЦР диагноз СOVID-19 подтвержден у 11 мужчин и 8 женщин. Все они являются сотрудниками РГУ "Учреждение УК-161/3" в возрасте от 21 года до 54 лет. Данные лица являются близкими по контакту с ранее заболевшими пациентами. Также отмечается, что сотрудники находились на казарменном положении, пределы колонии никто не покидал.

В настоящее время больные доставлены в Житикаринскую городскую больницу. Они получают лечение соответственно утвержденному протоколу.

"Черный беркут" (официальное наименование - учреждение УК-161/3) является учреждением чрезвычайной безопасности в Костанайской области, где содержатся особо опасные преступники, приговоренные к пожизненному лишению свободы.

В связи с этой ситуации возникает ряд вопросов: с чем может быть связана неожиданная вспышка коронавируса в столь закрытом учреждении и как сейчас, в условиях пандемии, обстоит ситуация в казахстанских колониях. Об этом корреспондент медиа-портала Caravan.kz поговорил с отечественным правозащитником Евгением ЖОВТИСОМ.

- Прежде всего, в связи с распространением коронавируса эта проблема существует везде. Потому что тюрьмы, как закрытые учреждения, где очень большая концентрация людей. Особенно учитывая, что наши колонии, как правило, барачного содержания, то есть большое количество людей содержатся в одном помещении. Поскольку сами заключенные не могут покидать места лишения свободы, то угроза заболевания связана с сотрудниками, которые покидают тюрьмы и возвращаются.

Информация о заболевших в Житикаре – очень тревожная, так как там, насколько я знаю, люди были на казарменном положении, причем около месяца, и никаких симптомов вроде не было. И более того, люди там даже какие-то тесты проходили на заболевание, и результаты были отрицательными. А тут вдруг такая мини-вспышка, которая ставит под очень большую угрозу самих осужденных.

В основном именно закрытые учреждения дают большой прирост. И по опыту последних двух–трех месяцев очевидно, что главные вспышки были как раз в подобных местах. Речь идет о домах престарелых, больницах, куда поступали больные коронавирусом, казармах, армейских подразделениях и соответственно тюрьмах. Поэтому во многих странах существует такая практика, что надо максимально разгрузить тюрьмы, то есть отпустить тех, кто осужден к небольшим срокам, у кого подошел срок к УДО, кто совершил ненасильственные преступления и т.д. У нас даже были слухи, и появлялся проект «Закона об амнистии к 9 Мая», но, к сожалению, он куда-то пропал.

По опыту других стран мы видим, что это очень уязвимая группа населения в силу массовой концентрации людей и уязвимостью к коронавирусу. Надо учитывать, что в тюрьмах находятся люди и без того с различными заболеваниями, и это все очень уязвимо. Что касается «свирепствования» вируса – сказать очень трудно. Несмотря на то что наши власти стараются достаточно оперативно предоставлять информацию, проверить ее достаточно сложно.

Примерно в апреле проходило онлайн-совещание, где выступал заместитель председателя КУИС и заявил, что этим учреждением предпринимаются все необходимые попытки для недопущения распространения вируса. Но если мы имеем дело с 19 людьми, которые заболели в Житикаре, то однозначно они как-то контактировали с осужденными, и есть большие вопросы: нет ли дальше заражения? Я считаю, что необходимо провести масштабное тестирование, потому что это большая плотность людей в одном месте.

Хотелось бы получить более подробную информацию от КУИСа о том, как сейчас обстоит ситуация в колониях, поскольку последние новости о заболевших сотрудниках очень настораживают.

- Как вам кажется, обеспечивают ли заключенным и сотрудникам необходимые медицинские условия в казахстанских колониях?  

- Я абсолютно убежден, что даже специализированные учреждения уголовно-исполнительной системы, где есть больницы, не приспособлены для эффективного медицинского обслуживания и лечения в таких случаях. В таких ситуациях надо вывозить людей в гражданские и инфекционные больницы, потому что тут необходимы особое лечение, уход и длительный период времени. Там внутри этого оказать невозможно.

Для меня более принципиальный вопрос тестирования и выявления, потому что, как следует даже из сообщения о 19 заболевших в «Черном беркуте», их тестировали, результаты были отрицательные, и тут вдруг такая вспышка. Значит, что-то было не выявлено. Или само тестирование могло быть неэффективным. Для меня это звонок по отношению ко всем местам лишения свободы. Учитывая, что у нас есть инфицированные во всех регионах страны, надо выяснить, есть ли среди них сотрудники колоний, и контактировали ли они при этом с заключенными.

А дальше внутри медицинские условия для лечения серьезных заболеваний не приспособлены, тут нет никаких сомнений. Там есть изоляторы, но они очень небольшие, а много людей туда положить нельзя, учитывая необходимое длительное время изоляции. Это создает большие проблемы.

- Вы упомянули о необходимости разгрузить тюрьмы. Какие меры, по-вашему, еще необходимо предпринять, чтобы избежать массового заражения в местах лишения свободы?

- Есть такая мера в нашем уголовном законодательстве, как замена на более мягкую меру наказания. То есть тем, кто не совершил тяжкие преступления насильственного характера, можно было бы заменить наказание на ограничение свободы, разгрузить тюрьмы и снизить риски. Таким «освобождением» понизить угрозу заражения, чем когда люди живут большими группами в закрытом помещении.

Вся мировая практика показывает, что есть всего три процедуры борьбы с коронавирусом: тестирование, установление контактов и оказание достаточной медицинской помощи. Я не уверен, что все три составляющие можно в достаточной мере реализовать в местах лишения свободы. Конечно, в тюрьмах содержатся осужденные за тяжкие преступления, которых никто выпускать не будет, но надо тогда обеспечить достаточно четкое тестирование во всех случаях, когда есть какая-то угроза, а также оперативно выявить контакты, организовать изоляцию и лечение больным. Другого ничего не придумаешь.

- Реально ли соблюсти все эти меры в наших колониях?

- Как бы к ним ни относились, государство несет ответственность за их жизнь, поэтому важно принимать все необходимые меры, чтобы жизни и здоровью людей ничего не угрожало. Вспышки в тюрьмах, еще и в условиях недостаточного медицинского потенциала, могут быть очень печальными по последствиям.

У общества может быть отношение, как к людям «второго сорта», а у государства такого отношения быть не может, оно должно нести ответственность за жизнь людей и действовать в рамках закона.

- Может ли начаться новая, более активная вспышка в казахстанских колониях в результате послабления карантина?

- Во-первых, сейчас идет не полное снятие карантина, а очень осторожные и поэтапные меры послабления, причем разные в разных местах. Я наблюдаю, что отмену режима ЧП люди восприняли как отмену карантина, но это не так. Ситуация очень непростая, так как люди пошли гулять. И мы уже третий день имеем больше нескольких сотен заражений в день, то есть всплеск. Ситуация зависит от того, как будут вести себя люди. Если они будут думать, что это что-то далекое и их не касается, то оно никуда не улетучится и будет существовать до момента, пока не будет найдена вакцина или пока не выработается коллективный иммунитет.

Поэтапное снятие карантинных мер все равно будет приводить к какому-то росту. Тут все будет зависеть еще и от оперативной работы государства по выявлению, изоляции и лечению новых больных. То же самое, только меньше по масштабам. И власти будут следить за отсутствием вспышек, иначе они снова будут вынуждены ввести карантинные меры, так как другого способа борьбы с вирусом пока нет.

В этой ситуации осужденные, так же как и постояльцы дома престарелых, будут все время уязвимы. И при открывании посещений к ним нужно применять особые и повышенные меры безопасности. Потому что если там «полыхнет», то это будет страшное дело, так как социальное дистанцирование там невозможно. Это надо обеспечивать таким образом, чтобы снова не занести туда болезнь. Многое тут зависит от социальной ответственности и осторожности людей, так как они могут подвергнуть угрозе всех вокруг.