Проблема российских историков в том, что они не могут изучить сведения на казахском - эксперт о "новом прочтении" истории

Накануне мы опубликовали мнение автора "Ритма Евразии" Сергея Смирнова о том, что после развала СССР в школах бывших союзных республик курс национальной истории стал повсеместно пересматриваться, причем с преимущественно негативной его оценкой как в границах Российской империи, так и особенно СССР.

По словам эксперта, с изменением политического строя возник спрос на «новое прочтение» истории в различных вариациях, но с абсолютно механической сменой знаков с плюса на минус. Смирнов также отметил, что уровень знания истории в обществе резко снижается. В книжных магазинах практически отсутствуют качественные книги по истории, имеющиеся носят конъюнктурно-пропагандистский характер: до войны, мол, республику морили голодом, после нее превратили в «сырьевой придаток центра». Цитируя одного из ведущих ученых-историков Казахстана Ж.Б. Абылхожина, Смирнов подчеркнул, что «историческая наука превратилась в проходной двор, через который браво маршируют дилетанты».

"Оставим за рамками статьи имперское прошлое и остановимся на более близком советском периоде. Да, советская власть наломала дров, но за короткий исторический период тем не менее вывела республику в ряды передовых стран мира с развитой промышленностью, многоотраслевым сельским хозяйством", - пишет он.

В качестве примера он привел задание СОР-2 (суммативное оценивание за раздел) по всемирной истории для 8-го класса, где предлагается, используя имеющиеся знания, обсудить приводимый в задании фрагмент некоего анонимного исторического источника:

"Цитирую этот фрагмент: «Чтобы установить коммунизм в СССР, лидеры не гнушались абсолютно никаких методов. Инструменты, используемые Лениным для достижения своих целей, включали в себя рукотворный голод, рабские трудовые лагеря и казнь хулителей власти во время красного террора. Голодоморы были спровоцированы путем принуждения крестьян продавать свои урожаи без прибыли, что в свою очередь сказалось на сельском хозяйстве. Рабские трудовые лагеря были местами для наказания тех, кто не соглашался с властью Ленина. Миллионы людей погибли в таких лагерях. Во время красного террора голоса ни в чем не повинных гражданских лиц, военнопленных Белой армии и сторонников царизма были заглушены массовыми убийствами. По сути, это был геноцид собственного народа», - пишет автор.

Также господин Смирнов обращает внимание на абсолютно негативную, по его словам, оценку "власти Ленина", на которую "скопом сваливают все: и последствия разрухи Первой мировой и Гражданской войны, и последующие ошибки с просчетами руководства страны, и даже неурожаи".

"Особенно пышным цветом фальсификации расцвели в «произведениях», эксплуатирующих заезженную на Украине тему голодомора. Первый после революции голод случился в Казахстане еще в 1920–1922 годах. Тогда пострадал не только Казахстан, голод охватил 35 губерний, среди них Самарскую, Саратовскую губернии, Поволжье, Южную Украину, Крым, Башкирию, Приуралье. В Казахстане потери от голода оцениваются от 200 до 400 тысяч человек, что значительно меньше, чем в Поволжье или на Урале. Разруха и безвластие крайне затрудняли борьбу с голодом, тем не менее было организовано общественное питание для голодающих через столовые и питпункты.

Сам факт голода, ставшего общей трагедией миллионов граждан огромной страны, никто не отрицает. Но его трактовка как целенаправленного геноцида казахов является откровенной ложью. Жертвами голода были и десятки тысяч сосланных спецпереселенцев – русских, украинцев, немцев, корейцев", - продолжил он.

В заключение следует привести мнение другого российского историка - Станислава Притчина, который отметил, что одним из самых острых камней преткновения в новых условиях является история. Казахстанское общество, по его словам, именно в пересмотре и реконструкции своей истории ищет опору для укрепления национального самосознания. Растет общественный запрос на популяризацию только тех периодов и сценариев, которые отвечают интересам укрепления роли казахского этноса. Как следствие, периоды совместного проживания казахстанского и российского народов в одном государстве, а это более 200 лет совместной истории, как правило, рассматриваются как негативно сказавшиеся на развитии страны, и наоборот, любые сценарии борьбы за независимость воспринимаются как наиболее важные для нее.

При этом совместная работа архивных служб двух стран, взаимодействие профессиональных историков, увы, никак не влияет на общественный дискурс в Казахстане, так как компетентный, с опорой на источники совместный труд не является аргументом в эмоциональном споре про историю и идеологию, считает автор.

Но действительно ли переосмысливание истории стало популярной тенденцией для многих государств и почему? Действительно ли страны трактуют те или иные исторические события с выгодной для себя стороны? Отчего в истории как в науке сейчас встречается очень много дилетантов? И почему при всем при этом важно знать определенную меру? На эти вопросы корреспонденту медиа-портала Caravan.kz ответила отечественный историк и преподаватель Жулдыз Танирова.

- На самом деле о переписывании истории не совсем верно говорить как о современной и новой тенденции. Этим занимались как в античные времена и в эпоху Средневековья, так и в новой и новейшей истории, - отметила специалист. – Это делали очень многие правители, начиная от императоров Рима и заканчивая советскими лидерами. Одни империи и государства уходили в забвение, а им на смену приходили новые династии и правители, которые и перекраивали истории с учетом собственных нужд, интересов и представлений о том, каким великим было их прошлое и какими жалкими и вероломными были их противники.

По словам Танировой, переписывание истории с возникновением христианства заимело религиозный подтекст, а ближе к концу XVIII века – идеологический. Тем не менее переписывание, как правило, имело явный личностный отголосок.

- На сегодняшний день история, которая одобрена и принята на официальном уровне, зачастую является некоей лакмусовой бумажкой, что в определенной степени проявляет спущенную сверху идеологию, - подметила наша собеседница.

- Расскажите о самых популярных методах переписывания истории.

- Это весьма интересный момент, поскольку методы переписывания истории практически не изменились – фальсификация фактов путем замены событий, "исчезновения" значимых явлений и персонажей, - говорит историк. - Но основной момент - это новая интерпретация ключевых исторических событий. Можно сказать, менялась лишь техника того самого переписывания.

Иногда авторы исторических фальсификаций могут вообще не указывать источники тех или иных «фактических» суждений или ссылаться на несуществующие издания либо явно не относящиеся к первичным источникам работы (обычно публицистические), в которых эти «факты» были впервые озвучены. В этом случае правильнее говорить не столько о фальсификации (подлоге известного), сколько о мифотворчестве (дописывание неизвестного). Наиболее тонким способом фальсификации является подделка первичных источников («сенсационные» археологические открытия, ранее «неизвестные» и «не публиковавшиеся» летописные материалы, мемуары, дневники и т. д.).

- В этом случае для опровержения ложных данных необходима специальная экспертиза, которая самими авторами либо их сторонниками либо не проводится вообще, либо также фальсифицируется, - добавила эксперт.

- Тем не менее одной из самых спорных и открытых для интерпретаций тем остается советское прошлое Казахстана…

- Можно начать с того, что одной из причин распада СССР, по оценкам достаточно большого количества специалистов, был рост национального самосознания народов, - отметила Танирова. – Как вы знаете, в составе Союза было пять тюркских союзных республик, десять автономных республик и областей, десятки тюркских народов, живших в составе других республик в европейской части страны, на Кавказе и в Сибири. Тюркские народы компактно проживали на огромном географическом пространстве.

Сейчас с распадом советской империи и однолинейного, одномерного взгляда на историю начинается своеобразное возрождение тюркологии как науки. Не только в бывших союзных республиках, но и в самой России, где есть немало объективных историков. Но процесс идет с трудом и на данный момент лишь рывками. После долгих лет лжи и оболванивания населения трудно прийти к истине, правде, которая, как показывает время, бывает только одна, - говорит историк.

- Давайте остановимся на трагичном периоде казахстанской истории – голод 30-х годов. На эту тему все чаще и чаще обращают свое внимание российские специалисты, компетентность которых порой вызывает много вопросов…

- Тема голодомора была строго запрещена и в Казахстане, и, на мой скромный взгляд, она до сих пор не получила достойной и справедливой оценки ни с точки зрения политических моментов, ни в плане академических исследований.

Что касается вашего вопроса о российских специалистах: одним из ключевых моментов является то, что они просто-напросто не могут прочесть и изучить сведения и исследования на казахском языке, а по большей части делают опору на русскоязычные данные. В силу этой причины они время от времени ссылаются и на труды казахстанских историков на русском языке, написанные в советский период, при этом не осознавая всей глубины темы.

Кроме того, львиная доля российских экспертов убеждена в том, что голод в Казахстане категорически нельзя считать геноцидом или этноцидом. Этот аспект также вызывает огромное количество споров среди экспертов всех сортов.  

Важно понимать, что исторические архивы в Казахстане до сих пор довольно строго опекаются со стороны государства, и ко многим из них нет широкого доступа для любого обывателя. Многим сотрудникам, имеющим прямое отношение к научной деятельности, порой нужно получить разрешение для работы с теми или иными архивами и сведениями.

В истории всех времен и народов были темы, дотрагиваться до которых было очень и очень чревато. И это касается не только сведений о репрессиях в Казахстане. Во многом это зависит от государственной и межнациональной политики. Вопрос открытия доступа к документам и архивам может изменить не только историю, но и многие другие моменты в нашем обществе.

В завершение хотелось бы упомянуть изречение известного немецкого мыслителя Фридриха Ницше: «История, поскольку она сама состоит на службе у жизни, подчинена неисторической власти и потому не может и не должна стать, ввиду такого своего подчиненного положения, чистой наукой вроде, например, математики». И это касается не только истории нашего государства. Обществу, как и стране, нужна постоянная консолидирующая идея. Любое государство должно делать неимоверный, фундаментальный вклад в изучение своей истории, потому как именно история рано или поздно расставит все по своим местам, - резюмировала Танирова.