Почему в России аборты делают раньше, чем в Казахстане, и к каким последствиям это приводит  - эксперты

Инициатива вызвала бурное обсуждение в казахстанском обществе, ведь, по словам сторонников таких абортов, данное предложение поможет уменьшить число криминальных абортов и суицидов из-за нежелательной беременности, а также решить проблему выброшенных детей.

Так это или нет, мы решили узнать у специалистов из России, где уже давно "несовершеннолетние в возрасте старше пятнадцати лет имеют право на информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство или на отказ от него", то есть российским подросткам не нужно согласие родителей, чтобы провести аборт. 

Корреспондент медиа-портала Caravan.kz поговорил с психологом из Екатеринбурга, главным экспертом программы «Спаси жизнь», руководителем психосоциальной службы минздрава Свердловской области Марком ИЦКЕВИЧЕМ и московским врачом акушером-гинекологом Мариной ГУСАРЬЕВОЙ.  

— Я считаю, что нельзя разрешать аборты несовершеннолетним, ограниченно дееспособным, можно сказать. Считаю такие аборты криминальными в том плане, что они направлены против личности самой молодой девушки, — заявил Марк Матусович. 

— Давайте будем последовательны. Собственно говоря, если закон считает 16-летнюю девушку ограниченно дееспособной, то она такова и есть, а следовательно, она не может оценить все последствия своего выбора. Что в сторону рождения, что в сторону аборта. Если взять клиническую психологию, то мозговые структуры, отвечающие за планирование деятельности, только начинают окончательно формироваться в этом возрасте, то есть дозревать.

По словам психолога, у девушек в столь юном возрасте не до конца сформированы нравственные идеалы и нет возможности самой себя обеспечивать.

— Если же мы просто потакаем тому, что дети раньше стали жить половой жизнью, то это не новость. И ранее в культурах, и особенно более южных, ранняя половая жизнь начиналась в 12-14 лет. Но это не означает, что девушка была способна воспитать ребенка. Если и случалось такое, то это ложилось на плечи рода. Где родовые отношения в наше время?

Кроме того, Марк Матусович убежден, что риск для репродуктивного здоровья остается весьма большим, а значит, раннее начало половой жизни не может быть поводом, чтобы разрешать аборты девушкам раннего возраста. 

— Давайте посмотрим на опыт России, на наш опыт. Ведь, апеллируя к законам, можно попасть под статью «Соблазнение несовершеннолетней», то есть тем самым мы подставляем отца ребенка. Если разрешены самостоятельные аборты, то мы разрешаем юношам оплодотворять девушек. А уголовной ответственности никто не отменял, ведь девушка станет полноправной только в 18 лет.

Эксперт убежден, что такие меры не повысят ответственность среди несовершеннолетних девушек. По его мнению, лучше говорить о том, что ответственность за свое здоровье формируется в виде занятий спортом и знаний особенностей репродуктивного здоровья.

Врач-акушер Марина Владимировна на своем опыте много раз сталкивалась с тяжелыми последствиями абортов у несовершеннолетних как в физическом, так и психологическом плане.

— Неоднократно сталкивалась с последствиями ранних абортов, особенно если учесть, что это первая беременность, где, так сказать, экологичность манипуляции особенно важна. Я постоянно встречаюсь с диагнозами, которые проистекают от абортов: это заражение флоры, функциональная непроходимость труб и масса других диагнозов.  В этом плане любой вид аборта травматичен. Я больше даже сказала бы о психологических последствиях.

Решение сделать аборт под лозунгом "мое тело — мое дело", по словам психолога Марка Матусовича, имеет оборотную сторону. 

— Ребенок действительно ощущается как «мое тело, что-то принадлежащее моему телу». И женщине, уничтожающей часть себя, наносится одна из самых мощных психотравм, которая только может быть, – это психотравма нарушения телесной целостности.

— Женщина понимает, что она вырезала часть себя, причем живую часть себя, развивающуюся и очень важную часть себя. И в этом плане психотравма — ужасающая по своим последствиям: по возможности любить, по психологической возможности и готовности зачать. Например, известны случаи, когда у женщины происходил сброс беременности в срок, когда она делала первый аборт, ведь тело запоминает на уровне нервов этот фактор.

Работа художницы Ансаган Мустафа

Марина Гусарьева рассказала, что из-за раннего аборта несовершеннолетние девушки часто встречаются потом с осложнениями, связанными с незрелостью половых органов и обусловленными общей незрелостью организма. 

— Я согласен с политологом Талгатом Калиевым, — говорит Марк Матусович, — по поводу фактической узаконенности педофилии. И могу добавить, что это провокация. Простите, для мальчиков, обладающих горячей южной кровью и мучающихся проблемой полового созревания с малым контролем своих побуждений, это шажок к разрешению сексуальных действий, не только педофилам, а вообще как факт! Ну и что, что здесь права охраняются законом? Он просто скажет: «Ну сделаешь аборт. В чем проблема? Никто не узнает». Родственники могут и не узнать. А зачем, собственно говоря, им знать? Девушку ведь можно и запугать. Я считаю, что разрешение на аборты несовершеннолетним — это опасная социальная мера.

По словам психолога, под чьим руководством было спасено около 10 тысяч детей, чьи матери почти решились на аборт, чаще всего девушки не могут определиться и решить оставить ребенка или нет, но он уверен, что решать проблему криминальных абортов таким способом — дело сомнительное.

— Логика подсказывает, что криминальных абортов должно стать меньше, а на самом деле обычно вопрос таких абортов назревает, когда девушка переходит все сроки, или она не осведомлена о беременности, то есть она асоциальна и в этом плане не пользуется теми общественными возможностями и знаниями, которые позволяют предотвратить криминальный аборт.