Тайны казахских невест

Два года назад в Карагандинском экономическом университете Казпотребсоюза открылся музей народного костюма. Автор проекта – ректор университета Еркара Аймагамбетов – хотел, чтобы студенты смогли через воссоздание народного костюма постичь глубинный смысл понятия “культурное наследие”. Преподаватели и студенты скрупулезно изучали материалы этнографических экспедиций, вели переписку с ведущими музеями СНГ, по крупицам собирали материал. Ведь весь смысл проекта – в исторической достоверности, в точном воссоздании всех деталей. Энтузиасты работали азартно, и в результате появился уникальный, единственный в Казахстане музей.

Счастливые люди рисуют сердечки

Первый костюм, который появился в университетском музее, был точной копией шапана, выставленного в Эрмитаже. Это уникальный экспонат Петровских времен, с которого в России начались собирательские исследования о казахах. Подобного шапана нет ни в одном музее Казахстана.

Карагандинские исследователи тщательно, по миллиметру воссоздали этот уникальный образец народного костюма. И по мере того, как рождалось полотно шапана, как воссоздавались детали, постепенно проявлялась древняя рукопись, которую наши предки передали своим потомкам на языке орнамента.

– Древний художник (или художница?) был философом: через орнамент передано мироощущение народа, – рассказывает преподаватель КЭУ Балдырган Иманбаева. – Мы расшифровали узоры этого шапана. Борта и подол расшиты зигзагом – это означает воду. Дальше над водой – лилии. На спине – символическое солнце. И все коридоры, все узоры тянутся к нему. Вокруг солнца 12 полумесяцев – 12 месяцев в году, там три точки – то есть три месяца в каждом сезоне. И в центре – роза ветров. В орнаменте присутствуют кресты – знак тюркского народа, обозначающий части света. Центральные узоры скрепляются сердечками – это означает счастье. Счастливые люди рисуют сердечки независимо от того, на каком языке они говорят. Такой шапан мог носить только особый человек рода, выдающаяся уважаемая личность.

Первую презентацию готовили к празднику Наурыз. А поскольку костюмов очень много и надевались они по разным случаям, то решили выбрать одно направление – подготовить костюмы невест.

Первые восемь нарядов готовили очень тщательно, воссоздавали по историческим материалам. Право надеть их получили самые красивые студентки университета (пройдя перед этим придирчивый кастинг!). Демонстрация вылилась в театрализованное представление. Так, в Карагандинском экономическом университете родились единственный в Казахстане музей народного костюма и постоянно действующий этнотеатр.

Уже через год коллекция музея представляла Казахстан на большом традиционном Международном конкурсе национальных костюмов “Этноэрато” в Москве. В конкурсе принимало участие более пятидесяти стран мира. Карагандинцы привезли в Москву своих невест и в условиях жесточайшей конкуренции заняли третье место.

“Слышен звон идущей женщины” – так сказал художник Рувим Мазель, описывая свадебный наряд восточной девушки. Это действительно так. Полный комплект свадебного костюма казахской невесты состоял из множества предметов и украшений из золота и серебра, которые мелодично звенели при каждом шаге, чтобы и на большом расстоянии был “слышен звон идущей женщины”.

– Костюмы невесты для этнографов – это основа исследований, – говорит Балдырган Иманбаева. – Каждый народ воплощал свое мироощущение в этом традиционном наряде. Национальный костюм казахской невесты – это уникальное явление. Сложный и потрясающе красивый, где каждая деталь исполнена смысла. Каждый костюм – своего рода пиктографическое письмо, которое писалось веками. Когда расшифровываешь их – будто говоришь со своими предками.

Открытия, которые ждут исследователей на этом поприще, порой превосходят все ожидания. Послания, зашифрованные в одежде, орнаментах, – классика и традиции казахского народа. И особенно ярко они выразились в свадебных костюмах. Если научиться видеть знаки древних, то можно без труда прочесть смысл каждой детали свадебного наряда. А на расшитом покрывале невесты передавались целые послания.

Одно из самых необычных покрывал было воссоздано в музее по фотографиям и зарисовкам этнографа XIX века М. Дудина. В Москве на международном конкурсе именно оно вызвало самый большой интерес ученых-этнографов своей уникальностью, неожиданностью и необычностью.

На покрывале искусная вышивальщица написала целую притчу. В центре покрывала – солнце. Очаг. Огонь в очаге. Черные и белые лебеди. Гусиные лапки, казаяк. А над всем этим – радуга.

Мудрая художница словно хотела сказать невесте: ты еще молода, делаешь первые шаги в этой жизни. Тебе предстоит стать хранительницей очага. В жизни есть место и черным, и белым дням. Но пусть в твою жизнь придут все цвета радуги, и огонь в очаге никогда не погаснет, как не погаснет никогда солнце.

Вот так красиво умели говорить наши предки без слов.

Откуда родом келин?

Традиционный костюм казахской невесты включает койлек (платье-рубаха), камзол, шапан, саукеле (головной убор) и желек (расшитое покрывало, что-то вроде фаты). Набор неизменен. Но при этом такого разнообразия вариантов национального наряда казахской невесты, пожалуй, нет ни у одного народа мира. Начиная от стиля и заканчивая цветом костюма.

Традиция белоснежного невестиного платья пришла в Казахстан (да и в другие страны тоже) не так давно. Но в прошлом прапрабабушки казахских невест выбирали для свадебного платья тот цвет, который был принят ее родом или просто почитался традиционным. Казахские невесты надевали красные, зеленые, синие и даже черные платья, потому что в отличие от западных понятий на Востоке черный цвет был цветом величия. А вот белый, напротив, чаще был символом траура. Вот почему белые платья в старину у восточных невест встречались нечасто.

Свадебные наряды были своего рода визитной карточкой рода. И люди, едва взглянув на невесту, могли без труда определить, откуда и из какого рода пришла к ним новая келин.

У каждого рода веками складывались свои особенности, свои характерные детали. Южанки – это обилие узоров, богатые вышивки на платье. Северные невесты украшали себя монистами и подол платья расшивали монетками. Невесту с запада легко было узнать по характерным деталям головного убора – богато расшитые “лопасти” до плеч. Уральские восточные красавицы отличались стилем и покроем свадебных платьев, которые больше напоминали русский сарафан, расшитый сверху донизу крупными цветами.

Но самым ярким, можно сказать, эксклюзивным элементом свадебного наряда был головной убор невесты – саукеле. Это лучшее творение, лучший эпос народа.

Коса – тайная краса

Саукеле можно сравнить разве что… с цветами. Они все прекрасны, и при этом вы не найдете двух одинаковых. Так и головные уборы казахских невест. Сколько невест – столько было саукеле. И ни один не повторял другого. Только главный принцип оставался единым для всех – высота. Она порой достигала 70 сантиметров и даже больше. И чем выше был саукеле, тем, считалось, в большем почтении к традициям воспитана невеста. Потому что чем выше саукеле, тем ниже должна была наклониться невеста, входя в юрту жениха. Добрым знаком считалось, если кончик ее шапочки при поклоне достанет очаг юрты. Вот и старались матери сделать для своей дочери-невесты саукеле как можно выше, чтобы приняли невесту в доме жениха мягче и добрее.

Обязательным элементом саукеле являются накосники и наушники, которые крепились к затылочной части шапочки и по вискам спускались вдоль лица и по спине, закрывая косы. Они могли быть из ткани, богато расшитые, или из бус. Главным было одно – они должны были прикрывать косы невесты. В прошлом у казахов очень строго соблюдалось правило: после замужества никто, кроме мужа, не мог видеть волосы женщины. Со дня свадьбы и до старости женщина прятала свои косы от посторонних глаз.

Кстати, в музее есть очень неожиданный вариант – накосники, сплетенные в пять рядов из конского волоса.

– Пять рядов – это символично, – поясняет Балдырган Иманбаева. – Это означает пять этапов жизни женщины: девушка, невеста, жена, мать, бабушка. И каждому этапу соответствовал свой головной убор.

Незамужняя молоденькая девушка носила красивую маленькую тюбетейку – такию, которую девушки часто украшали перьями и вышивкой. Сразу после свадьбы молодая жена меняла саукеле на более скромную, но все равно очень нарядную шапочку – касаба. Ее носили только до рождения первого ребенка. После рождения первенца свекровь надевала на голову невестки кемешек. И этот белый тюрбан, плотно закрывающий голову, волосы, шею, оставляющий на виду только лицо, женщина носила уже до конца жизни.

По головному убору женщины каждый видел, кто перед ним: девушка, молодая жена, мать… Традиция соблюдалась самым строгим образом.

При всем уважении к правилам предков нельзя не отметить их некоторую жесткость. Женщины, так и не вышедшие замуж, до конца дней носили девичью тюбетейку. Они не имели права надеть кемешек. И каждый издали видел: вот идет несчастная старая дева, которую никто замуж не взял.

На красоту денег не жалели

По традиции головной убор был самой дорогой деталью наряда невесты. Его шили из самых дорогих тканей, украшали золотом, драгоценными камнями, вышивали настоящей золотой и серебряной канителью. У богатых невест на шапочках сверкали изумруды и рубины. Но и беднейшие семьи отдавали последнее, только бы украсить головной убор своей дочери-невесты бирюзой и сердоликом.

При этом ни один саукеле не надевался дважды. У казахов еще с древних времен особое отношение к головным уборам. Они никогда не дарят свои шапки другим и не носят шапку с чужой головы. Считается, что вместе с шапкой можно отдать другому свое счастье. Или принять от кого-то чужую головную боль. Потому ни одна мать не передавала свой саукеле дочери.

Почему наши предки платили такую высокую цену за совсем нефункциональную деталь наряда, которая надевалась только раз в жизни? Это одна из неразгаданных тайн традиций степного народа.

Иные саукеле представляли собой настоящие произведения искусства.

Каждый головной убор изготавливался вручную несколькими умельцами. Опытные мастерицы шили шапочку из дорогих тканей или драгоценных мехов. Ювелиры-зергеры отливали и чеканили золотые и серебряные детали, создавали целые композиции из драгоценных и полудрагоценных камней. К концу XIX века стоимость иных саукеле доходила до тысячи рублей – что в эквиваленте равнялось ста породистым скакунам.

Конечно, не все невестины шапочки стоили таких головокружительных сумм. Но в приданом невесты саукеле традиционно был самым дорогим элементом.

Пример тому – свадебный ритуал бес жаксы. Зачастую родители жениха и невесты соглашались между собой заменить калым пятью ценностями – бес жаксы. Набор строго соблюдался: белый верблюд, породистый скакун, бухарский ковер, алмазная сабля и соболья шуба. Так вот, любой из этих пяти предметов мог заменить саукеле.

Именно дороговизна и высокая филигранность исполнения, к сожалению, стали причиной того, что изготовление этих уникальных и неповторимых произведений искусства постепенно замерло.

Мир одного предмета

Любопытно, что первым экспонатом, выбранным для первой этнографической выставки серии “Мир одного предмета” в Кунсткамере Петра Великого, стал саукеле.

Свадебный головной убор казахской невесты завораживал русских этнографов богатством и оригинальностью исполнения. По мнению русских ученых, саукеле следовало воспринимать не как предмет одежды, а как лучшие образцы казахского народного прикладного искусства, на создание которых порой уходил не один год.

Но вернемся в Петровскую Кунсткамеру конца XIX века. Формирование казахской, или, как называлось раньше, “киргизской”, коллекции началось в музее еще в середине XVIII века. И к концу XIX века благодаря патриотически настроенным дарителям из числа состоятельных казахов, казахских просветителей, путешественников и этнографов коллекция насчитывала уже около 10 тысяч экспонатов. И из этих 10 тысяч предметов “одежды и быта народов Средней Азии” было всего… четыре саукеле. Неудивительно, что хранители Петровского музея чрезвычайно дорожили этими экспонатами. И именно казахский саукеле стал первым экспонатом, отобранным для выставки “Мир одного предмета”.

Первый саукеле с полным комплектом свадебного наряда невесты, как следует из описания экспонатов, прибыл в Петербург из Тургайской волости.

Очередь – за женихами!

Саукеле был не обязательно конусообразной формы. Встречаются очень необычные и своеобразные образцы. В виде короны, цилиндра, шлема. В музее народного костюма Карагандинского экономического университета есть интересный костюм невесты, воссозданный по материалам археологических раскопок Агапова. Привлекает внимание необычная форма саукеле – высокий конус, изогнутый вперед. Очень напоминает шлем сакского воина. А если учесть, что прототипом саукеле ученые считают головные уборы древних саков, то это наводит на раздумья. Возможно, именно подобные находки дали основание для предположений некоторых ученых о том, что знаменитый сакский вождь – Золотой воин, ставший символом нашего государства, на самом деле был девушкой.

Коллекция костюмов невест сегодня – жемчужина музея. Правда, кое-кто из студентов КЭУ в шутку уже поговаривает о дискриминации по половому признаку. А потому здесь уже начались работы по созданию коллекции костюмов казахских женихов. И первые же исследования в этом направлении убедили, что работа предстоит очень интересная, а результат обещает быть не менее зрелищным.

Татьяна ТЕН, Валерий ПЕТУХОВ (фото), Караганда