Секс и никакой политики: для чего художник создал "исповедальный ящик"

Анимационный персонаж

Уятмен, который похлеще Саб-Зиро накидывает целомудренную паранджу на заклятого врага – полуголую девушку. Чисто казахстанский Дональд Трамп в роли акима. Статуя писающего полицейского и эскизный проект Бората в виде русалки для центрального фонтана на озере Сайран. Перечислять карикатурных героев, вышедших из-под острого карандаша Мурата Дильманова, можно долго. Художник всегда работал на самые актуальные и злободневные темы. При этом, несмотря на острые вопросы, которые он поднимал в своих работах, у аудитории всегда была улыбка на лице. Поэтому заявление художника, что он прекращает карьеру политического карикатуриста, для многих его поклонников стало очень грустной новостью.

– Для тех, кто знает меня давно, сообщаю, я сейчас перестал рисовать карикатуры на тему политики и социалки, – написал художник у себя на странице в "Инстаграм".

Профессия у Мурата Дильманова очень редкая. Мало кто рискнет браться за такие темы. При этом художник всегда выполнял свои работы с щепоткой доброго юмора. Как он сам написал у себя на страничке: “Никого ни за что не осуждаю, у каждого – свой путь. У меня презумпция невиновности ко всем, пока они не доказывают обратного”. Мы созвонились с Муратом, чтобы узнать, почему он больше не хочет рисовать политическую карикатуру. Но говорить об этом он не захотел.

Зато с удовольствием рассказал о своем новом проекте.

– Как вам пришла такая необычная идея – создать исповедальный ящик для взрослых?

– После того, как я устал работать в жанре политической карикатуры, мне нужно было придумать что-то интересное, куда бы я мог приложить всю свою кипучую творческую энергию. Я стал размышлять, что людям интересно на базовом уровне, и пришел к мысли, что такая тема, как секс, касается абсолютно всех взрослых людей. При этом есть такая особенность, что эта тема не разъединяет, а объединяет людей, несмотря на их вероисповедание, нации, пол. Моя исповедальня – виртуальная, идея в том, что в реальном мире эта информация не оставляет следа. Фишка еще и в том, что я взял на себя ответственность за дальнейшее нераспространение конфиденциальной информации. При этом почти всё, что люди пишут мне, я анонимно выкладываю в социальной сети. Но никакой конкретики, имен нет.

Мы заранее обсуждаем с подписчиком, что бы он хотел из рассказанного выложить в моей виртуальной исповедальне, а что должно остаться секретом.

При этом в эфир не выходит около 30–40 процентов всей информации. Потому что я считаю, что некоторые вещи все-таки не стоит выкладывать, хотя у меня есть предупреждение, что это контент для взрослых и все, кому он неприятен, должны сами отписаться. Также я не выкладываю на странице вещи, которые считаю не совсем информативными. Ведь я не только рассказываю истории подписчиков, но и рисую на них карикатуру.

– Вы назвали себя “несвятым отцом”. Практически вам люди исповедуются, рассказывают о своих грехах или грешках. Наставляете ли вы их на путь истинный, даете советы?

– Нет. Я не имею такой компетенции. Иногда просят совета, а как я могу это сделать? Ведь это взрослые люди, и у каждого своя жизнь.

– Я вижу, как население подхватило вашу идею, историй много. Чем сами объясняете такой успех вашего нового проекта?

– Это своего рода терапия. Тут нет никаких обязательств, но люди рассказали, и им стало легче. Я сам этого не ожидал. В течение недели для активности я запускаю дополнительные рубрики. Это большая работа, которая занимает много времени. К сожалению, не все это понимают, есть те, кто обижается, что я не нарисовал карикатуру к их истории. Но бывают банальные вещи, хоть я и могу вытянуть любую идею. Это отнимает время, я всё делаю сам, все идеи, темы, весь контент – мой, и всё на добровольных началах, мне за это не платят.

– А кто чаще исповедуется в грешках: мужчины или женщины?

– 50 на 50. Мужчинам сложнее рассказывать, но иногда очень интересно услышать их версию. Она не так красочно описывается, но там тоже волнение и эмоции.

– В основном исповеди связаны с изменами? В чем себя упрекают казахстанцы?

– Как ни странно, нет. Я заметил, что люди чаще всего рассказывают о чувстве вины. При этом событие могло произойти много лет назад, а человек носит в себе эти воспоминания, и не всегда эта вина связана с сексом. В основном мне пишут люди от 24 до 35 лет, это активные пользователи социальных сетей.

– В чем цель вашего проекта?

– Это чистой воды творчество, при этом коллективное. Но мне хочется, чтобы у нас была нормализирована тема секса, при этом и на казахском языке, ведь она очень табуирована до сих пор. Я принимаю исповеди на двух языках. И я очень горжусь, что историй на казахском языке становится всё больше, общество раскрепощается и доверяет.

АЛМАТЫ