Часы от прокурора Руденко

Камал Оспанов был одним из таких. Казалось бы, далеко Кзыл-Ординская область от линии фронта, но каждый день, слушая сводки Информбюро, юноша мечтал только об одном – поскорее бы встать в ряды защитников Отечества.

Он прибавил себе 2 года, чтобы стать комсомольцем и проситься на передовую. В армию его взяли после многочисленных просьб.

Камал воевал храбро. Но в январе 1943 года его тяжело ранили. Госпитали, инвалидность. Некоторые после этого сдаются. Но не таков был парень из Кзыл-Орды. “Да, инвалид, но это ничего не значит”, – так говорил он сам себе. После долгого лечения он поступил в Ташкентский юридический институт и всю свою жизнь посвятил работе в прокуратуре.

У него прекрасная семья, 6 детей, все получили высшее образование. Но больше всего он любил и гордился своей дочерью Назипой, которая своим неравнодушием напоминала его самого. Многие годы она работает в сфере социального обеспечения. Сегодня, в преддверии Дня Победы Назипа Камаловна вспоминает об отце.

По жизни скромный человек

– В преддверии юбилея Победы, конечно, вспоминается самое лучшее, связанное с папой. Наш отец вернулся с войны инвалидом II группы. А попал он на фронт, прибавив себе 2 года. Когда он пошел в военкомат, попросился на войну, его отправили на шестимесячные курсы стрелков. Но курсы пришлось закончить экстренно за три месяца, потому что к Сталинграду уже подходили фашисты.

Представьте себе, 16-летний парень, а по документам 18-летний, отправляется на фронт и попадает под Сталинград, на передовую.

Эта битва стала одной из самых тяжелых в истории Великой Отечественной войны, но и она же ознаменовала окончательный перелом. “Мы сломали хребет врагу”, – так писали потом об этом сражении.

Папа никогда в жизни ни у кого ничего себе не попросил. Когда мы говорили: “Ты же инвалид войны, многие машины требуют, в грудь себя бьют, что воевали, иди тоже, попроси” Он отвечал: “Нам даже медали не нужно было”. И добавлял: “Мы живые вернулись, мы смерть видели, и самый божий дар – это жизнь. Я вернулся, у меня есть вы”. Вообще, был человеком скромным. Проработал 47 лет в органах прокуратуры, скромно ушел из жизни, ни разу ничего не попросив. Знаете, почему я так заостряю внимание на этом? Мне непонятно многое, что сегодня происходит у нас. Не так давно я была дома у мамы в райцентре.

Проходила мимо Аллеи Славы, где раньше были имена фронтовиков. Но сейчас там висят снимки бизнесменов.

Может, они какую-то помощь оказывают району, не знаю. Еще меня поразило, что улицы в поселке переименовывают в честь бывших партработников, к примеру. Их дети постарались, побегали по инстанциям, вот и получили улицу имени своего отца.

А как же фронтовики – те, благодаря которым у нас сегодня мир и спокойствие? Или вдовы ветеранов войны? О них сегодня никто не вспоминает.

Не скрою, я переживаю и за свою маму, которой нужно просто внимание и ничего больше. В один из очередных приездов к маме хотела зайти в акимат района. Какой там! В дверях турникет, дежурный. Людей там не видно. От кого отгораживаются?

Акима не было, принял его заместитель. Задаю вопрос: “А не пора ли вам хотя бы один раз задуматься, отдать должное людям, которые жизнью рисковали?". И получаю ответ: “Вы знаете, акима нет. Я вот сейчас этот вопрос поднимаю, мы за это возьмемся”.

Сейчас карантин, и трудно представить, как будут отмечать 9 Мая там, в родном поселке. Но я знаю, мой отец достоин того, чтобы улица, на которой мы жили, носила его имя.

...Папа больше всего на свете дорожил наручными часами с автографом генерального прокурора СССР Романа Руденко.

Таких в Кзыл-Ординской области ни у кого нет. А дорожил отец ими потому, что Руденко выступал главным обвинителем от СССР на Нюрнбергском процессе. Там написано: “Помощнику прокурора Камалу Оспанову от Генерального прокурора Союза ССР”.

АЛМАТЫ