Даст ли ООН "добро"?

На прошедшей недавно встрече президентов Узбекистана и Туркменистана Ислама Каримова и Гурбангулы Бердымухамедова была озвучена идея международной экспертизы под эгидой Организации Объединенных Наций любых энергетических проектов в центрально-азиатском регионе. Речь идет об энергетических инициативах Таджикистана и Киргизии, государств, наиболее бедных, стран, имеющих сильную зависимость от Узбекистана в вопросах поставок углеводородов. Примечательно то, что идея озвучена сразу после встречи с таджикским руководством узбекской делегации во главе с министром финансов Рустамом Азимовым, поездки таджикского президента Эмомали Рахмона в Москву. Но особую пикантность единой позиции Узбекистана и Туркменистана придает тот факт, что впервые за многие годы главы двух государств, не питавшие ранее теплых чувств друг к другу, оказались в одной лодке. Но самым важным фоном этой узбекско-туркменской идеи стало нервное поведение таджикского лидера, недовольного заявлением своего российского коллеги Дмитрия Медведева во время государственного визита того в Узбекистан. Можно почти со стопроцентной уверенностью утверждать, что именно таким образом узбекский лидер хочет еще раз продемонстрировать место Рахмона и Бакиева в центрально-азиатской иерархии. Регион поперхнулся Можно с пеной у рта спорить, когда, при каких обстоятельствах и по какой причине возникли разногласия Узбекистана с Таджикистаном и Киргизией по поводу планов последних строить гидроэнергетические сооружения. Хотя дело, конечно, не в истории вопроса. Дело в позиции, которую заняла Москва в вопросе строительства гидросооружений. Каримов настаивал на том, чтобы проекты гидросооружений были заблаговременно обсуждены со всеми странами региона, получили поддержку, только потом проектировались и строились. Москва в течение долгих лет пыталась лавировать между рассерженным Ташкентом и пытающимся избавиться от энергетической зависимости Таджикистаном и Киргизией. Особенно эта зависимость сильна в зимнее время, когда Душанбе и Бишкек вынуждены идти на поклон к Ташкенту. Нечеткая позиция Москвы раздражала все без исключения стороны. Каримов был недоволен тем, что Россия, несмотря на заверения в вечной дружбе, не решается высказаться однозначно в пользу узбекской позиции. Бакиев и Рахмон неоднократно обращались к главе российского государства, сначала Путину, теперь Медведеву с просьбой стать посредником в споре вокруг строительства гидросооружений. В ходе своего недавнего визита в Узбекистан, российский президент однозначно поддержал Каримова, заявив, что гидросооружения необходимо строить на основе консенсуса всех стран центрально-азиатского региона. Однозначность позиции усилена еще одним обстоятельством: Медведев напрямую увязал консенсус с инвестиционными возможностями России - в случае недостижения согласия, российские компании воздержатся от участия в строительстве гидротехнических сооружений. Эта позиция, и возможные дальнейшие шаги России резко поменяли ситуацию в регионе. Во-первых, Каримов обрел уверенность, и теперь в качестве основного союзника обрел Медведева. Это очень важно для Узбекистана в плане продвижения своего видения проблемы, и создания в регионе неких альянсов, способных противодействовать устремлениям Бишкека и Душанбе. Присоединение к этому своеобразному пакту Москвы-Ташкента их туркменского коллеги свидетельствует о возможном триумвирате. Во-вторых, насколько Каримов обрел уверенность, настолько же более уязвимыми себя чувствуют Рахмон и Бакиев. Если ранее их планы по сооружению гидротехнических сооружений упирались лишь в дефицит инвестиций, то теперь им придется иметь дело с неким альянсом стран. Они не могут не понимать, что отныне любые их односторонние действия по началу строительства ГЭС будут расценены как откровенное и неприкрытое игнорирование интересов Ташкента и Туркменбаши. Но больше всего в уныние может загнать позиция поддержавшей Каримова Москвы. Россия - не только ключевая страна влияния в регионе, но и источник инвестиций и опыта в строительстве подобного рода сооружений на реках. Особая позиция Астаны В-третьих, казахстанский президент Нурсултан Назарбаев остается единственным главой центрально-азиатской страны, пока что не определившейся по вопросу строительства гидросооружений. Во многом от того поддержит ли он Ташкент или Душанбе-Бишкек, будет зависеть по какому сценарию будут в дальнейшем развиваться события. Если он присоединится к триумвирату, то квартет, без сомнения, дожмет Рахмона и Бакиева. Если он поддержит Таджикистан и Киргизию, то о хороших отношениях с Ташкентом можно будет на время забыть: пока все не уляжется. Но в патронташе казахстанского президента всегда найдется запасная обойма: Астана, в принципе, может не оглашать свое видение проблемы и занять срединную позицию. К примеру, заявить, при каких условиях поддержит Ташкент, а при каких - Душанбе и Бишкек. Складывается впечатление, что Каримов считает вопрос строительства гидросооружений ключевым, и не собирается идти ни на какие уступки. Его позиция, согласно которой соседи (Киргизия и Таджикистан), построив гидросооружения, смогут управлять водными ресурсами региона, вполне даже логичная. До тех пор, пока Бишкек и Душанбе не имеют инструментов влияния на Ташкент и Астану, ситуация в регионе складывается в пользу Каримова и Назарбаева. Новые гидросооружения позволят киргизам и таджикам говорить с позиции силы, чего не хочет допустить Каримов. Ему очень неохота каждое лето отправлять своих министров в Бишкек и Душанбе, чтобы согласовывать вопросы водообеспечения аграрного сектора. На совместной пресс-конференции по итогам визита туркменского президента в Узбекистан, Ислам Каримов заявил, что "надо учитывать интересы Узбекистана, Туркмении и Казахстана, которые расположены в низовьях трансграничных рек и всегда испытывают огромный дефицит воды". Назарбаев прекрасно понимает те угрозы, о которых публично говорит его узбекский коллега. Казахстан, по большому счету, тоже против того, чтобы киргизы и таджики получили возможность регулировать стоки рек. Однако полностью поддержать Каримова Астану останавливают другие, не менее важные, обстоятельства. В последние годы Астана позиционирует себя в качестве регионального лидера. Как представляется, Казахстан намерен занять позицию над региональными спорами и принципиально не поддерживать чью-либо сторону, чтобы не быть втянутым во всевозможные блоки и альянсы в регионе. Почему "да", а не "нет"? С того самого момента, когда Медведев заявил о готовности Москвы поддержать Ташкент, аналитики гадают, почему именно сейчас и в такой бескомпромиссной форме? Вся история лавирования России между сторонами спора свидетельствует о неэффективности такого поведения. Россию всегда напрягала непредсказуемость Ташкента, особенно в периоды, когда Узбекистан ориентировался на США. Отсутствие Узбекистана в геополитической карте Москвы лишало ее территории, жизненно важной для региональной интеграции стран Центральной Азии под эгидой России. Интеграция с участием России - вещь понятная и контролируемая, интеграция без ее участия - вполне очевидный сигнал к потере геополитического влияния Москвы в регионе. Период после Андижана показал, что склонить на свою сторону Каримова пустыми обещаниями невозможно. Сегодня уже понятно, что даже мощные инвестиции двух ключевых российских ресурсных компаний "Газпрома" и "ЛУКОЙЛа" не способны сделать из Каримова верного союзника Москвы. Вместе с тем приостановка членства Узбекистана в ЕврАзЭС и возможный выход Ташкента из ОДКБ подтолкнули Москву к тому, чтобы сделать ключевое для Узбекистана заявление. Этим животрепещущим вопросом и стала проблема гидротехнических сооружений в Центральной Азии. Сам Ташкент понимает, что поддержка Москвы не может быть безвозмездной. Вероятно, Медведев получил-таки от Каримова недвусмысленные гарантии того, что Ташкент, во-первых, не выйдет из орбиты ОДКБ, во-вторых, при определенных обстоятельствах (возможного вхождения Узбекистана в Таможенный союз России, Казахстана и Белоруссии в качестве равноправного члена или получения какого-нибудь переходного статуса) вернется в ЕврАзЭС. Последствия Заявление Медведева и последовавшее затем уточнение позиции Каримова сделали практически невозможным строительство гидротехнических сооружений в Центральной Азии. Россия дала понять Бишкеку и Душанбе, что вопрос участия российских компаний в строительстве подобного рода сооружений требует координации на высшем уровне в Кремле. Узбекистан стал еще жестче: если раньше Киргизия и Таджикистан должны были согласовывать свои намерения с соседями по региону, то теперь выдвинуто требование о предварительной международной экспертизе под эгидой ООН. Последнее требование в силу расплывчатости определений ставит Бишкек и Душанбе в довольно щекотливое положение. Они знают, что ни Узбекистан, ни Казахстан, ни теперь Туркменистан не поддержат проекты строительства гидросооружений, способных регулировать сток Сырдарьи и Амударьи. В таких условиях говорить о международной экспертизе просто смешно. Это заставит Бакиева и Рахмона действовать по-другому. Они должны будут получить ясный ответ из Москвы: собираются ли там действовать так, как озвучил Медведев, или есть варианты, при которых российские компании будут участвовать в строительстве гидросооружений? Если не будут строить, то инвесторов и подрядчиков надо искать на Западе или в Китае. Если при каких-то обстоятельствах будут, то предстоит понять, какие это обстоятельства и входит ли в них международная экспертиза под эгидой ООН. Фото с сайта http://ru.kabar.kg