Фактически министерство финансов запрещает сотрудничество между малым и крупным бизнесом. В ситуации разобрался корреспондент медиапортала Caravan.kz.
Сегодня в Казахстане 2 миллиона 286 тысяч малых предприятий. По графику видно, что они работают во множестве отраслей. Но большая часть — примерно треть – работает в торговле, розничной и мелкооптовой. Больше половины малых предприятий — ИП. Еще малый бизнес оказывает услуги, выращивает еду, работает в транспорте, учит детей, повышает квалификацию взрослых, обслуживает туристов, помогает налаживать связь. И помогает бизнесу платить меньше налогов: большая часть бухгалтеров тоже работает на аутсорсе.
При этом затраты компаний, работающих по ОУР, на своих партнеров, работающих по упрощенке, можно отнести в общий зачет и не платить по ним налоги. Или платить, но меньше. Главное, чтобы документы были в порядке.
Теперь предприятия, работающие на общеустановленном режиме, не смогут, возможно, относить свои расходы на затраты, которые учитываются при исчислении налогов.
Такое решение стало компромиссом между правительством и бизнесом, в основном крупным, который участвовал в обсуждении законопроекта.
— Разработчики в течение двух лет готовили новый Налоговый кодекс, и в сентябре 2024 года представили проект с вполне приемлемыми условиями для малого бизнеса. В проекте был предусмотрен специальный налоговый режим (СНР), позволяющий работать в пределах 2,4 млрд тенге для всех видов деятельности, с различными налоговыми ставками для покупателей из секторов B2C и B2B, — рассказал «Каравану» председатель комитета развития МСБ НПП «Атамекен» Сакен КАРИН. — Однако в феврале этого года всё было фактически обнулено. Правительство решило больше не распространять СНР на тех, кто реализует товары, работы и услуги в сектор B2B. Это вызвало волну возмущения со стороны экспертного и бизнес-сообщества.
9 апреля, перед первым чтением проекта Налогового кодекса, правительство заявляет: «СНР теперь может применяться в секторе B2B, но компании на общеустановленном режиме (ОУР) не смогут относить на вычеты расходы, понесённые при работе с налогоплательщиками на СНР».
Очевидно, что бизнес не станет сотрудничать с теми, чьи расходы невозможно будет учесть при налогообложении, уверен эксперт. Единственный аргумент правительства — ограничения вызваны необходимостью борьбы с незаконной налоговой оптимизацией. Но разве с отдельными фактами нарушений не следует бороться с помощью эффективного налогового администрирования? Почему весь добросовестный казахстанский бизнес должен нести ответственность за ненадлежащую работу фискальных органов?
Из миллиона предприятий, работающих в СНР, порядка 400 тысяч, почти половина, работают с юридическими лицами, которые находятся на ОУР.
Фактически идёт разделение двух секторов: работающих с крупным бизнесом и с розницей.
— Ухудшение будет идти в двух направлениях: будут расти цены на конечную продукцию, и снова начнется рост теневой экономики. Компании, работающие по ОУР, перестанут взаимодействовать с предприятиями на СНР. Они не смогут брать на вычеты расходы. Тогда они начнут искать товар по заниженной цене. Или будут прямо требовать снижения цены от своих поставщиков. Но предприниматели будут искать выход. Есть сегменты экономики, где крупный бизнес просто не представлен. Прежде всего это мелкооптовая торговля и услуги. Им по-любому надо будет договариваться с малым бизнесом. Выход найдется через «тень». Значит, нерегулируемая экономика будет расти, — говорит Сакен Карин.
Возникает вопрос: «Является ли нормальной ситуация, когда порядка 400 тысяч налогоплательщиков на СНР, работающих с компаниями на ОУР, рискуют потерять своих заказчиков?».
Кто пострадает от такого решения больше всего? В основном это два вида деятельности — торговля и услуги.
В 2024 году рынок услуг составил 13 тлрн тенге.
Услуги — товар особый. Он может очень быстро уйти в тень. И вытащить его оттуда очень и очень сложно. Это показывает опыт Алматы. Именно развитие сектора услуг – главный секрет размера экономики города.
Видно, что на услугах зарабатывают в основном два города – Алматы и Астана.
А так, по данным Бюро национальной статистики, выглядит распределение долей регионов страны в объёме оптовой торговли. Уже больше 25 лет доля Алматы в стране не опускается ниже 33 %.
Секрет также в том, что акимат города холит и лелеет торговлю как может. В 2024 году из бюджета было выделено 53,1 млрд тенге для поддержки 2,5 тыс. новых проектов МСБ. В 2025 году планируется выделить 71 млрд тенге. Это позволит поддержать 4 тыс. проектов, в том числе 2 тыс. новых. Сегодня в этой сфере работают более 85 % от общего числа занятых в городе, или около 942 тысячи алматинцев. А вклад МСБ в экономику города планируется увеличить с 60 % в 2024 году до 75 % к 2030 году.
К сожалению, наше министерство финансов и комитет госдоходов не умеют работать с малым бизнесом. Именно поэтому они ищут пути, чтобы облегчить себе эту работу. Например, установить контроль за теневой экономикой через контроль за движением денег. Именно поэтому они регулярно выдумывают страшилки для бизнеса, потому что знают, что не получится закрыть это движение полностью. Нельзя бумагой победить разум отчаянно боящегося нищеты человека.
Нельзя полностью победить саму теневую экономику. Это бессмысленно. Поэтому то же Бюро национальной статистики честно признается, что только рассчитывает долю ненаблюдаемой экономики. Но у теневой экономики, если не дошло до откровенного криминала, есть свои плюсы, которые можно использовать во благо государства. И если правительство не желает, чтобы «тень» разрасталась как рак, надо договариваться с бизнесом. В том числе и малым, и даже с микробизнесом.