Нашу экономику может спасти виртуальный “мудон”

Как сделать так, чтобы казахстанцы после каждой зарплаты не бежали менять тенге на баксы? Рецепт реальной дедолларизации прост до безобразия. И пусть Карл Маркс перевернется в гробу, но в его схеме “деньги – товар – деньги” может появиться еще один элемент – виртуальные деньги.

Псевдовалюта уже существовала в Казахстане. В начале 90-х на Ермаковском (ныне Аксуском) заводе ферросплавов часть зарплаты выдавали не в долларах, не в рублях, а в “мудонах”.

Рубль – за два “мудона”, ведро картошки – за “колион”

– Это были изготовленные в Югославии десятирублевые и сторублевые купюры. Такие эрзац-рубли. В народе их назвали “мудонами”, потому как директором был Донской, а его заместителем – Мухин. На территории завода были магазины. И на деньги “узкого пользования” можно было купить продукты и вещи. “Мудонами” выдавали треть зарплаты, остальное – продуктами и рублями, – рассказала бывшая работница завода Галина ИВАНЦОВА.

Завод содержал половину города со всей его инфраструктурой. У него тогда был огромный соцкультбыт: профилакторий, крытый бассейн, Дворец культуры, дом отдыха, стадион, спортплощадки. При заводе было подсобное хозяйство с коровником, свинарником и теплицами. Предприятие производило уйму различных товаров – от минеральной воды и сыров до мебели и трикотажа. Это было своего рода государство в государстве. Собственную валюту пустить в оборот было нетрудно.

– Это был эквивалент деньгам, – пояснил старожил Аксу (в прошлом Ермак) Юрий ИССАКОВ. – На них можно было пообедать в столовой. Сама столовая покупала товары по безналу, а у сотрудников завода на руках были только “мудоны”. Их сдавали в бухгалтерию, которая запускала их обратно в обращение. Потом внутризаводскую валюту стали принимать и в городе. Там один рубль приравнивался к двум “мудонам”. На заводе эти деньги меняли на советские рубли, и торговцы практически в два раза наваривались. Государственная денежная система не работала, поэтому “мудоны” получили признание. На них можно было купить и хлеб, и водку.

Через пару лет “мудоны” стали частью истории. Но идея включить в систему “товар – деньги – товар” посредника до сих пор возникает у особо предприимчивых людей.

В прошлом году российский фермер Михаил Шляпников создал собственные деньги – “колионы”, названные в честь его родной деревни Колионово, что под Москвой. “Деньги”, придуманные им, имели фиксированную ставку: ведро картошки – пять “колионов”. На них можно было купить мясо, яйца и самогон. Торговля с внешним рынком тоже шла за “колионы”. Если городские жители хотели отовариться в деревне, то им нужно было менять рубли на эту “валюту”. На вырученные деньги в Колионово появились солярка, комбикорм и даже свой инкубатор. А вскоре прокуроры и Центральный банк России привлекли фермера к суду: хождение “колиона” объявили незаконным, утверждая, что он представляет угрозу для легальной российской валюты – рубля.

Менять доллары или перекрашивать тенге?

Между тем реальную угрозу рублю, тенге и другим нацвалютам на постсоветском пространстве представляют не “колионы” с “мудонами”, а повышенный спрос на доллары. Недавно сразу несколько стран в экстренном порядке ввели ограничения по продаже “американца”. В Азербайджане по новым правилам купить валюту можно только в банках. В Таджикистане обменники закрыли. В Белоруссии на покупку долларов и евро ввели ограничения. В России ужесточили правила: чтобы обменять “зеленые”, нужно заполнить специальную анкету с указанием фамилии, адреса проживания, иногда и с отчетом о происхождении доходов. В Туркмении вообще запретили продавать баксы. Даже в Китае ограничили продажу доллара компаниям и физическим лицам.

В Казахстане пока вопрос о введении специального валютного режима не рассматривается. Нацбанк сообщил, что ограничения могут быть только в случае “угрозы экономической безопасности республики”. Впрочем, курс доллара под 380 тенге говорит о том, что с нашей экономической системой не все в порядке.

– Чем были хороши “мудоны”? – прокомментировал ситуацию экономист Петр СВОИК. – Тем, что руководство Ермаковского завода-государства в силу своих возможностей обеспечивало товарное наполнение своих денег. По-своему эти начальники были правы. А чем от них отличаются наши члены правительства? Тем, что они не смогли обеспечить внешний и внутренний эквивалент денежных средств. Экономика наша в большей степени внешняя. Казахстан добывает и вывозит природные ресурсы, частично перерабатывает сырье. И все эти ресурсы продают за доллары. То есть доллар – это такая же наша национальная валюта, как и тенге. Члены правительства не смогли обеспечить эквивалентность доллара к тенге. И начали опускать нашу валюту перед “старшим братом”, чем разрушили товарную эквивалентность.

По словам г-на Своика, не только в морально-нравственном, но и в чисто экономическом смысле свободное плавание тенге было ошибкой:

– Все, что происходит в мире, – от санкций до ФИФА (Международная федерация футбола. – Авт.) – это фрагментация долларового государства на разные составляющие. Весь кризис в Казахстане состоит в том, что, спасаясь, доллар ведет себя не очень честно по отношению к другим валютам. И правительство, наоборот, должно избавлять тенге от роли младшего брата доллара.

Из кризиса через безнал

Возможно, роль тенге следует пересмотреть. Но есть ли смысл ограничивать продажу долларов населению? К новому законодательству люди приспособятся. Появятся посредники, которые будут оказывать услуги по выводу валюты из страны. Запретить покупать доллары людям нельзя. Но их можно обмануть. Провести мошенничество в масштабах страны и дать населению не реальные доллары, а их эквиваленты – а-ля “мудоны”. Их даже печатать не надо. Они могут существовать лишь в виртуальном мире, быть лишь цифрами в банковской карточке, воздухом, который будут выдавать за доллары.

Для такого трюка в особо крупных масштабах необходим переход к 100-процентному безналичному расчету. Граждане будут приносить законные наличные на депозиты, а банки под каждый реальный доллар будут “выпускать” три, а то и пять безналичных. Суть этой системы обнаружится, лишь когда клиенты станут требовать возвращения своих законных денег. Тогда у банков их может не оказаться вообще, либо их не хватит на всех клиентов. В учебниках по экономике это мошенничество называют “неполное обеспечение банковских обязательств”.

Очевидно: чем меньше доля нала в общем объеме денежной массы в стране, тем больше у частных банков возможности делать деньги из воздуха. Быть может, по этой причине казахстанцев призывают развивать безналичный расчет?

В прошлом году глава Нацбанка Кайрат КЕЛИМБЕТОВ сокрушался, что 93 процента платежей в республике проходит наличкой. В плане дедолларизации экономики на 2015–2016 годы, разработанном правительством и Нацбанком, указано, что наличные платежи по крупным сделкам должны регулироваться, а безналичный расчет развиваться.

Как связаны дедолларизация и безнал – остается загадкой. Но, может, безналичный доллар заменит реальную валюту?

– Мысль интересная, – оценил мои рассуждения Петр Своик. – Но у нас все-таки развивающееся государство, а не развитое. Большинство платежей в республике осуществляется наличкой. И мысль о том, что мы можем выйти из кризиса, а правительство как-то решит свои вопросы через безнал, не осуществима. Даже к 2050 году это останется в теории.

Клара КУЛИКОВА, Алматы