Фильмы и судьбы: какое отношение имеет Казахстан к легендам советского кино

наша первая женщина-режиссер успешно работала на “Мосфильме”, но не нашла себя на национальной киностудии.

В Москву, в Москву…

Многие казахстанские актеры сегодня востребованы в российском кино и театре. Сергей Погосян, к примеру, много снимается в сериалах. Линда Нигматулина и Алексей Шемес – тоже. До этого Владимир Толоконников, Дарига Тналина, Нурмухан Жантурин, Ментай Утепбергенов, Санжар Мади (он, кстати, успешно заявил себя сегодня и в Америке тоже)... Список можно продолжать и продолжать. Все эти имена есть в увидевшей недавно свет четырехтомной энциклопедии “Актеры отечественного кино”, где около сотни статей посвящены казахстанцам.

Авторы – составители энциклопедии – два энтузиаста. Математик, преподаватель одного из московских университетов Марина Кравченко и историк кино Алексей Тремасов.

– Обычно работу над такими энциклопедиями ведут целые институты, а тут два человека, – говорит хорошо знакомый с Тремасовым казахстанский журналист Сергей ЛЕСКОВСКИЙ. – На презентации первого тома я спросил у Алексея, почему они не пишут о личной жизни актеров? Ведь тираж в этом случае был бы больше. Он сказал, что идти по академическим канонам энциклопедических изданий (родился, учился, место работы и фильмография) – его принципиальная позиция.

Ольга Сошникова

Зато, как обратили внимание знатоки кино, фильмография в энциклопедии очень полная и точная. Упомянуты даже крохотные эпизодические роли, в которых задействованы актеры. Например, Ольга Сошникова (та самая Барбара из “17 мгновений весны”) с 1975 по 1987 год числилась в штате “Казахфильма”, сыграла маленькие роли в “Балконе”, в “Чокане Валиханове”. Или Владимир Еремин. Он тоже свою кинематографическую деятельность начинал на ‘Казахфильме”. Снялся в фильмах “Моя любовь на третьем курсе” и в “Погоне в степи”. Потом уехал в Питер, а оттуда уже в Москву.

О своем кинодебюте в фильме Абдуллы Карсакбаева “Погоня в степи” Владимир вспоминает, как о фантастическом приключении:

– Карсакбаев был плоть от плоти, кровь от крови сыном своего народа, и нес он свой профессиональный крест истово, честно и страстно. Картины он творил настолько вдохновенно и яростно, что было чувство – вот-вот сгорит, тем более ощущения пышущего здоровьем человека от него не исходило. В “Погоне в степи” мы снимали какой-то кадр, где несколько всадников, среди которых был и я, должны были скакать слева от камеры, но перед тем как оказаться рядом с ней, чуть-чуть отпрянуть в сторону. Расплата за талант: снимавший в "голливудском стиле" казахский режиссер умер в нищете

Взаимоотношения с джигитовкой у меня ограничивались несколькими днями подготовки, сидел я в седле в отличие от казахов, рожденных на лошади, чудовищным образом.

В общем, был похож на мешок. С чем? Пусть каждый домысливает сам. На четвертый или пятый день джигитовки у меня болело все, что только может болеть у человека, я проклинал тот день и час, когда согласился на роль. При этом понимал, что самое серьезное испытание ждет меня впереди. И, конечно же, не ошибся…

И вот съемка. Четверо моих коллег умелым взмахом камчи пускают своих лошадей в галоп, моя лошадь (видимо, за компанию) мчится туда же, куда и все. Но, перед тем как сделать финальный ход чуть-чуть вправо, надо было взмахнуть возле глаз лошади камчой. “Это чтобы она пошла быстрее”, – учили меня.

Подскакиваю, делаю заветное движение камчой, и... лошадь прыгает на камеру. Дальше пошла речь, которую я не могу привести полностью.

“Трам-тарам-тарам, ты, такой-сякой, давай быстрее, у нас пленка заканчивается”, – разрывался от гнева режиссер. Я, естественно, в жутком расстройстве. Второй заход – снова подлетаю на полном скаку к нужному месту, снова взмах камчи – и опять лошадь прыгает на камеру. То же самое происходит и в третий раз, после чего режиссер швырнул мегафон на землю и, взявшись за голову, ушел в степь. А я стоял с ощущением, что это такой позор, который пережить невозможно. Мне хотелось покончить с собой, с горя я чуть не упал с седла.

"Погоня в степи ". Владимир Еремин

Потом ко мне подошел какой-то человек, не помню кто, он сказал, что я не виноват, лошадь слепа на один глаз, поэтому и прыгает на камеру.

Действительно, когда ее поменяли, всё получилось с первого раза. Вечером, когда мы сидели у костра, подошел режиссер, взял меня за плечи, повел в степь, где принес мне, дебютанту в кино, слова извинения.

Лола Ашрапова, легендарная девушка-джигит из одноименной комедии, тоже живет в Москве...

– Когда я спросил Алексея Тремасова, как он пришел к тому, чтобы не ограничивать энциклопедию только российским кино, тот ответил, что честь и славу советского кино составляли актеры многонациональной страны, – продолжает Сергей Лесковский. – Поэтому и решено было назвать энциклопедию “Актеры отечественного кино” и включить в нее актеров братских республик бывшего Союза. Более того, в свой четырехтомник они включили актеров из других стран, которые как бы прописались в постсоветском кино. Там есть, к примеру, финн Вилле Хаапасало (“Особенности национальной охоты”, “Кукушка”), более известный в России, чем у себя на родине.

А Казахстан вообще представлен сотней актеров, начиная от патриархов Елюбая Умурзакова, Серке Кожамкулова, Нурмухана Жантурина, Риммы Кабдалиевой, Мухтара Бахтыгереева и заканчивая теми, кто активно снимается в кино сегодня.

У некоторых актеров из нашей страны я не просто брал интервью когда-то, а пытался даже принимать пусть и минимальное, но участие в их судьбе. С Риммой Кабдалиевой была такая история. Она много снималась за пределами Казахстана и даже подумывала закрепиться в Москве. Но в начале 80-х работала в украинской ленте “Высокий перевал”. Очень подружилась с режиссером Владимиром Денисенко и его женой Натальей Наум. Они посоветовали ей строить карьеру там, где она родилась. И Римма вернулась в Алма-Ату, полная надежд, но они, увы, не сбылись: ее просто перестали приглашать.

Ментай Утепбергенов

Поскольку мы с ней были немного знакомы, я ей как-то предложил попробовать себя в журналистике. Рассказать, например, о тех коллегах, с которыми ей приходилось работать. И она написала для “Ленинской смены”, где я был тогда редактором, эссе. И актриса, вспоминая работу на одной площадке с Саги Ашимовым, Николаем Олялиным и многими другими яркими актерами, сделала это. Тираж у газеты в те времена был огромный, и когда материал вышел, то его заметили на “Казахфильме”, а актрису после 16 лет простоя пригласили на роль матери в фильме “Три брата” Серика Апрымова. И всё. Больше в кино ее не звали. А вообще она снялась в двух десятках фильмов. В Казахстане самой знаменитой ее ролью стала Каракатын из “Крови и пота” Азербайжана Мамбетова. У нее типаж не лирической героини, а простой казахской женщины. Когда я смотрел “Балкон”, то удивился, что ее там нет. Она бы так органично могла вписаться в многоликую толпу.

Нетипичные таланты

А вот какую историю рассказал Сергей Лесковский про совсем недавно ушедшую из жизни (ее не стало 5 ноября) красавицу-актрису Раису Мухамедьярову.

– Однажды, когда я пришел в казахский ТЮЗ брать интервью у Амины Умурзаковой, то, увидев ее портрет на актерском стенде, спросил: почему же Раиса перестала появляться в кино? На что Амина-апай ответила: “Раечка очень талантлива, но у нее пикантная красота”.

Раиса Мажитовна и в самом деле обладала нездешней, не советской красотой. Экранизации на историческую или классическую тему в то время почти не делали, а на роль тружениц заводов, фабрик и колхозных полей она не подходила.

С этой актрисой у меня связан один забавный случай. Когда я работал собкором “Ленинской смены” в Восточном Казахстане, там проходили съемки “Человека-оленя” по одноименной повести Оралхана Бокеева. Однажды вечером мы с приятелем наткнулись на ярко освещенный торговый киоск. За прилавком стояла она, Раиса! Приятель, не заметив софитов и не узнав актрису, радостно встрепенулся: “Смотри, какая красоточка!”.

Есть в энциклопедии Алексея Тремасова и Марины Кравченко и Танат Жайлибеков. В 50-е годы он был популярен и любим народом, сыграв в двух комедиях о Иване Бровкине и парикмахера в “Нашем милом докторе”. Потом о нем забыли, почти не снимали, ничего не писали, интервью не брали, а окончил ведь ГИТИС и работал в Ауэзовском театре... Прожил он всего 60 лет.

Танат Жайлибеков

Не забыл Алексей Тремасов и Розу Исмаилову, младшую сестру знаменитой художницы Гульфайрус Исмаиловой. В “Нашем милом докторе” она сыграла веселую жизнерадостную главную героиню, уговаривающую всех организовать праздник для доктора. В Казахстане о ней вообще не пишут. Наверное, потому что, выйдя замуж, Роза уехала в Ташкент, где снималась на “Узбекфильме”.

Со страниц энциклопедии смотрят на нас ее партнеры по той картине. Замечательный актер Театра имени Лермонтова Юрий Померанцев, Евгений Попов, сыгравший в паре с Рахией Койчубаевой милиционера. Что касается Рахии: абсолютно недооцененная актриса, для которой надо было бы писать отдельные сценарии. После “Нашего милого доктора” она сыграла в фильме “Мальчик мой” сумасшедшую мамашу, чей сын влюбился в героиню Раисы Мухамедьяровой. И всё – кажется, на этом ее кинокарьера закончилась. А жаль…

Дань памяти Алексей отдал и первому казахскому кинорежиссеру-женщине Дариге Тналиной, персонажу, совершенно уникальному для “Казахфильма”, чья жизнь – сплошная трагедия.  Все тюбетейки Шакена Айманова: почему знаменитый режиссер не снимал "по блату" в своем кино даже брата

О ней следовало бы снять отдельный фильм. Она успешно делала карьеру на “Мосфильме”, но потом ради сына, который рос в семье сестры, вернулась в Казахстан.

Фрагмент из интервью с Даригой Тналиной:

“Приезжаю в Вишневку (поселок в Акмолинской области. – Ред.), а сын меня почти не знает. Он считал, что я его бросила. И слышать, говорит, не хочу про твою Москву. Если и поеду куда-то, то только в Алма-Ату и только с друзьями – Геркой и Лёнькой. Сын поступил в политехничес­кий, а мне пришлось бросить в Москве всё – друзей, работу, квартиру – и с повинной головой идти на “Казахфильм”. Здесь меня приняли даже не прохладно – очень плохо. Ни одна из моих режиссерских задумок не воплотилась в жизнь. Чухрай (Григорий Чухрай – режиссер, народный артист СССР) и Кулиджанов (Лев Кулиджанов – актер, режиссер, народный артист СССР) в один из своих приез­дов в Алма-Ату упрекали: неужели тебя заела трехкомнатная квартира? Но я не могла оставить сына. Решила для себя: сделаю из парня настоящего человека.

Творческая судьба моя на родине не сложилась. У меня ведь характер – не сахар, и жизнь, следовательно, не мед. После работы в Москве я увидела, что актеры здесь не работают над собой. Чтобы разбудить в них эмоции, я громко ругалась на съемочной площадке. Делая так, я подражала Ивану Александровичу Пырьеву. Он говорил, что, доведя актеров до белого каления, потом лепит из них желаемые образы. Я хотела повторить то же самое со своими казахами, но не получилось. Они протестовали, а я уходила с площадки неудовлетворенной”.

– Энциклопедию “Биографии актеров отечественного кино” не мешало бы иметь хотя бы ведущим библиотекам нашей страны, – считает Сергей Лесковский. – Особенно если учесть, что представленная там история казахского художественного кино начиналась в киностудии “Ленфильм” с фильма “Амангельды”. Кстати, в ней часто упоминается ЦОКС – Центральная объединенная киностудия, работавшая в годы Великой Отечественной в Алма-Ате. И это тоже дань памяти корифеям кино, работавшим в кинодержаве под названием – Советский Союз.

Алматы