Нефтяные реки, долларовые берега…

Недавнее заявление совместного предприятия "Тенгизшевройл" (ТШО) о приостановке двух проектов стало полной неожиданностью для всех, включая, кажется, и само СП. Во всяком случае еще несколько месяцев назад никто не мог предположить такого развития событий. ТШО менее чем за последние пол года несколько раз публично привлекало внимание к проекту закачки газа (ПЗГ) и проекту второго поколения (ПВП), тем самым сделав их едва ли не "визитной карточкой" сегодняшних удачно реализованных с помощью иностранного капитала инвестиционных возможностей Казахстана. В июле ТШО провело громкую презентацию ПЗГ, затем эта же тема вновь прозвучала осенью, во время традиционной нефтегазовой конференции в Алматы. Ничто не предвещало "замораживания" проектов. ПЗГ, общая стоимость двух этапов которого оценивалась в 800 млн. долларов, был бы очень важным проектом с различных точек зрения. Сутью его была закачка в нефтеносные пласты добываемого на этом же месторождении вместе с нефтью так называемого попутного газа. Это решало бы экологический вопрос (газ не надо было больше сжигать, как это делалось ранее и что сильно "давило" на окружающую среду), в производственном плане позволяло более гарантированно поддерживать стабильный объем добычи нефти в условиях, когда на Тенгизском месторождении уже отмечено снижение пластового давления. Очень важно, что с закачкой газа снижалась бы острота проблемы утилизации попутной серы, в большом количестве содержащейся в тенгизских углеводородах. "Технология закачки газа очень важна не только для ТШО, если ПЗГ будет успешно реализован, это даст большие преимущества и для Карачаганака, и для Кашагана", заявил еще летом этого года один из руководителей предприятия. Теперь появление этого опыта откладывается на неопределенное время. Потери республики можно начинать подсчитывать уже сейчас. Очевидно, что теперь будет заморожен проект строительства жилого городка для строителей завода по закачке газа. Этот проект должен был осуществляться казахстанскими компаниями и оценивался в 100 млн. долларов. В рамках освоения Тенгизского месторождения такой крупный проект отечественные компании впервые получали на тендере. Еще важнее, что отложено и осуществление проекта строительства завода второго поколения (ЗВП), который должен был позволить повысить объемы добычи нефти. Оба этих проекта суммарно должны были повысить мощности ТШО по добыче на 10 млн. тонн нефти в год через три года. То есть, ТШО с сегодняшних 12,7 млн. тонн (план на текущий год) должно было выйти примерно на 23 млн., что равно примерно половине от всей нынешней добычи нефти в Казахстане. Невозможно даже более менее точно сказать, сколько недополучит Казахстан от решения о замораживании проектов, но сумма будет большая. Можно вспомнить лишь одно: даже при нынешнем уровне добычи ТШО является крупнейшим нефтедобывающим предприятием в республике и дает 10-12% поступлений в государственный бюджет. Из других цифр надо отметить, что общий объем инвестиций для двух проектов оценивался в 2,6 млрд. долларов, из которых до 550 - 750 млн. предполагалось затратить на приобретение казахстанских товаров и услуг. Теперь все это откладывается на неопределенный срок. К другим, косвенным потерям, можно отнести те рабочие места, что не появятся из-за решения о замораживании, а их на двух заводах, на их строительстве и сервисном обслуживании должно было возникнуть немало. Негативное влияние будет оказано и на работу нефтепровода Тенгиз - Новороссийск (КТК), который даже сейчас не загружен на полную мощность. Его перспективы связывались с увеличением объемов экспортной нефти с Тенгиза. Ее отсутствие, вполне возможно, скажется на тарифах за прокачку нефти по нефтепроводу КТК: если они и не вырастут, то уж и не снизятся. Перечень прямых и косвенных потерь от объявленного недавно решения СП ТШО можно продолжать. В тексте официального заявления по этому поводу есть один момент, обращающий на себя внимание. Говорится о намерении СП оптимизировать существующие мощности по добыче нефти на месторождении. Термин "оптимизация" многозначен и в этом случае может означать разное, в том числе, например, и сокращение рабочих мест. Как значительную потерю можно оценить и политический эффект от этого решения: до сих пор во всей инвестиционной сфере не было таких неожиданных и невыгодных для Казахстана решений. Если мировые цены на нефть в среднесрочной перспективе упадут, как это предполагают многие, то потери от этого теперь нельзя будет восполнить ростом объемов экспорта нефти. Все участвующие в процессе переговоров стороны говорят о готовности к поиску решения этой, ненужной в общем-то никому, проблемы. Но переговоры по зашедшим в тупик многомиллиардным проектам идут долго. Даже если компромисс будет найден достаточно быстро (в течение года, например), то с учетом сроков реализации двух проектов реальное увеличение объемов добычи на Тенгизе передвигается на вторую половину нынешнего десятилетия.