Копилка на "черный день"

Почему вообще возникла необходимость говорить об экологическом страховании? Сеть штрафных санкций за загрязнение окружающей среды существует с незапамятных времен, и предприятия их исправно платят. Но сегодня, оказывается, этого мало. В случае экологических катастроф надо не только заплатить природе за нанесенный природе ущерб, но осуществить ряд мер по ликвидации последствий. На финансирование этих мероприятий и направлен новый проект. Откуда он взялся? Есть ли прецедент экологического страхования за рубежом? Закон, правда модальный, был предложен всем странам СНГ на 15 межпарламентской ассамблеи в городе Санкт-Петербурге, в 2000 году. Однако ни одна из стран СНГ не взяла его на вооружение кроме Казахстана. В России обязательное экологическое страхование действует на территории двух экспериментальных округов: в Нижегородском округе и Ульяновском. В Казахстане закон будет действовать на территории всей страны. В чем его суть? Ибрагим Алиев, начальник отдела экономики и природопользования департамента говорит, что Министерство природных ресурсов и охраны окружающей среды составило перечень потенциально экологически опасных видов деятельности. Этот перечень станет краеугольным камнем закона. В нем заложены идеи многих и многих документов, в частности конвенции по оценке воздействия на окружающую среду. В ней есть свой список позиций, по которым Казахстан несет кое-какие обязательства. Составленный перечень удовлетворяет требованиям конвенции. Также он приведен в соответствие с классификатором экономической деятельности. Но последнее слово за окончательным содержанием перечня остается за правительством. Он должен быть утвержден. Когда это случится, будут созданы специальные комиссии, которые займутся экологическим аудитом предприятий. То есть специалисты должны будут по каждому предприятию определить: относится его вид деятельности к перечню или нет, подлежит он страхованию или нет. После чего предприятие выбирает себе страховщика. В свою очередь страховая кампания, прежде чем заключить договор, должна получить лицензию на этот вид деятельности и провести свой преддоговорный аудит. Страховщиков интересуют два вопроса: какова вероятность возникновения рискованной ситуации или аварии, и каков возможен при этом ущерб. Страховщики делают полную оценку ситуации и заключают договор об обязательном экологическом страховании. Затем страхователь выплачивает страховые премии этой кампании, а также вместе с кампанией они определяют план мероприятий по снижению возможных рисков, по обеспечению экологической безопасности. Такова теоретическая схема действия закона. Кажется, все просто и понятно: случилась авария, пострадала природа, страхователь уведомляет всех о случившемся. На место выезжают страховщики и определяют, относиться ли данный случай к оговоренным случаям в договоре. Если да, определяют размеры ущерба и выплачивают страховку. Но тут возникает один хитрый вопрос: кто будет выгодоприобретателем? Юристы, заглянув в проект закона, говорят, что согласно гражданскому кодексу, им должно быть третье лицо, то есть тот, кому нанесен ущерб. В данном случае - природа. Ее интересы в нашем государстве представляет Министерство природных ресурсов и охраны окружающей среды. Но во втором пункте проекта также говорится, что выгодоприобретателем может быть и сам страхователь, само предприятие, которое допустило аварию. И пока именно этот вопрос для заинтересованных сторон остается спорным. Кроме того, процедура возмещения ущерба, как считают юристы, в проекте плохо продумана. В настоящее время ее предлагают осуществлять через суд. Например, министерство предъявляет иск. Страховщик должен заплатить страхователю, а страховательотдаст эти деньги Министерству. То есть деньги будут идти через посредников. Зачем? Можно заплатить напрямую Министерству и при этом меньше потерять денег по пути. Это одно. Второе: по возмещению ущерба согласно проекту закона, должно быть судебное решение. Но если сумма ущерба будет очень велика, то обязательно возникнет вопрос: кто будет оплачивать судебные издержки? В законе о них ничего не сказано, но реально они могут лечь на страховщика, а это - дополнительные расходы. Или, предположим, страховщик будет не согласен с решением суда, дальнейшее обжалование решение тоже потребует затрат и это будет проблематично. Также в проекте закона нет окончательной версии размеров страховых сумм. Страхователи уже сейчас начинают спрашивать: сколько мы будем платить? Тогда как проблемой страховщиков становится другой вопрос: а какие у нас будут удержания? Страховые суммы, которые указаны в проекте закона, на сегодня не сможет удержать у себя ни одна казахстанская страховая кампания. Это объективные реалии. Капиталоемкость у нас пока маленькая. Поэтому обязательно встанет вопрос о перестраховании кампаний. Это смогут сделать только заграничные кампании. Но иностранные перестраховщики не очень-то хотят связываться именно с экологическим страхованием. Они говорят о двух рисках: низкие ставки и большая вероятность убытка. Кроме того страховщики знают, что есть будущие убытки, а есть исторические. Последние накапливаются годами и их надо четко разграничивать с теми, которые могут возникнуть на момент аварии. Однако в проекте закона все так завуалировано, что страховщики могут оказаться в некрасивом положении, когда им придется выплачивать и сиюминутное загрязнение и историческое. Начальник юридического отдела ОАО СК "Казкоммерцполис" господин Яковенко считает, что серьезное препятствие для иностранных перестраховщиков. Они не хотят платить за наши исторические загрязнения. С его слов, с такой же проблемой Америка столкнулась в 80-ых годах. Там началось внедрение экологического страхования, и страхователи стали предъявлять страховщикам прошлые утечки. Страховщики стали поднимать тарифы, в результате это привело к тому, что вынуждены были вмешаться государственные органы. Были созданы фонды, которые тоже предлагали страхование, но уже на более низких ставках. Это делалось для того, чтобы предприятия смогли постепенно покрыть свои исторические убытки за счет этих фондов. Там предприятия очень быстро поняли, что исторические убытки можно покрыть за счет фондов. Не случится ли то же самое у нас? Словом, по проекту закона еще много разных вопросов. Удивляет то единодушие, с которым заинтересованные стороны берутся их обсуждать. А сами чиновники от природы заявляют, что это на сегодня единственный закон, который принимается не келейно, в узком кругу, и предлагается не "сверху", а работа над ним идет демократично, "снизу". К тому же польза от его принятия будет очевидна. Ни одно предприятие не в состоянии сегодня своими силами обеспечить финансами безопасность своей деятельности. Это большая проблема. Что делает страхование? Оно помогает это сделать сообща. Все начинают складывать средства в одну большую копилку страхования, и когда случается авария у кого-то одного, ущерб компенсируется из кармана всех. Страхование размазывает ответственность за экологическую безопасность. Удобно и надежно. Кстати, многие предприятия, связанные с перевозкой вредных веществ, давно имеют добровольные экологические страховки. Теперь на смену им идут обязательные. При этом взаимоотношения между контролирующими органами и предприятиями остаются, но меняется схема. Если предприятие нарушило природоохранные нормы, государство предъявляет свои требования. Предприятие обязано выплатить возмещение и плюс провести восстановительные работы, то есть минимизировать издержки, которые связаны с аварийной ситуацией. Деньги на ликвидацию последствий аварии пойдут из страхового полиса.