Российская журналистка рассказала, как ей не давали разговаривать на казахском в Казахстане

Член Общественной палаты России Маргарита Лянге в ходе своего визита в Удмуртию рассказала корреспонденту информационного агентства «SM News» о том, как она сама изучала казахский язык и как она видит будущее существования иных языков в глобальном информационном пространстве. Беседа коснулась роли прессы и Интернета в работе с таким хрупким материалом, как этническая принадлежность и языковые особенности народов России.

«Главная проблема в том, что на каком-то этапе у нас была уничтожена методологическая база: решили, что проблема образования на языках народов России — это частный случай и в регионах каждый сможет сам себе какие-то учебники написать. И каждый субъект сам будет решать, нужно ли ему это и в каком объеме», — отметила Лянге.

Это, по ее словам, привело к целому ряду системных проблем.

«Сейчас спохватились и создали Фонд сохранения и изучения родных языков народов Российской Федерации, бюджет дали, всё вроде бы дали. Но этого недостаточно. Некому оказалось заказывать все эти учебники – писать некому. А ещё и экспертизу делать некому: некоторые учебники, написанные в регионах, годами лежали. Это целый клубок проблем. И важно, чтобы его распутывание не превратилось в профанацию. Не буду называть регион, но была попытка выдать за учебник некие, скажем так, авторские сказки, написанные на одном из языков народов России. А на обложке написано «учебник», — отмечает член Общественного совета.

По мнению Лянге, есть три категории школьников в зависимости от их отношения к национальному языку. Первая – ребята, которые с детства слышали родную речь в семье и сами ею владеют. Другая – когда ребёнок идёт в школу, но родного языка не знает и только там его начинает его изучать.

«Это совершенно разные подходы к изучению языка. И третья есть часть, о которой вообще очень мало говорят. Но зато споры какие-то безумные, на мой взгляд, развернулись: «А надо ли учить язык национальной республики?» Я лично с этим столкнулась, когда жила в Казахстане. Я видела, что мой папа знает немецкий, английский, русский и ещё казахский. В школе я до третьего класса, как и все, учила казахский язык. У меня была пятёрка, у меня все казахи списывали. Идём в четвёртый класс, и мне говорят: «А тебе нельзя. У тебя фамилия не такая. Не казахская. Тебе не положено». Вот я о тех людях, которые не являются представителями «титульного» этноса республики. Лично мне кажется естественно и нормально хоть чуть-чуть знать язык людей, рядом с которыми ты живёшь.

Итак, мы насчитали три категории. А можем ли мы сказать, что у нас в системе образования учтены интересы этих трех категорий и для каждой есть учебники? Нет, не можем. Учебник – это высокоинтеллектуальный методический продукт. А в нашем случае фактически речь идет еще и о разных уровнях билингвальности.

Но, с другой стороны, заставлять изучать язык – это тоже неправильно. Насильно мил не будешь. Перегибы были в советское время: «Тебе нельзя, потому что у тебя фамилия не такая, ты не казашка». А сейчас: «Ты обязан учить, потому что ты живёшь в республике». И вот эту грань, нормальную середину, мы никак не можем найти», — говорит Маргарита Лянге.