Некоторые слухи в Казахстане создаются отнюдь не дилетантами — эксперт

Вместо «закручивания гаек» чиновники должны научиться работать с информацией, считает политолог Антон Морозов, передает 365info.kz.

ПОЧЕМУ СЛУХИ БУДУТ ВСЕГДА

Теракты лета 2016 года в Казахстане показали: слухи — мощнейшая сила, противопоставить которой что-либо власти оказались не готовы. На тот момент. Сейчас заметна тенденция к завинчиванию гаек на информационном поле — из разных источников журналисты получают предупреждения: любая неофициальная информация в экстренных ситуациях будет считаться заведомо ложной. Учитывая, что в 2015 году в Уголовном кодексе появилась уголовная ответственность за распространение слухов (приговоры по ней выносятся регулярно и успешно), готовятся поправки в законодательство о противодействии терроризму и экстремизму, можно предположить, что журналистам придется молчать при терактах.

Но поможет ли эта стратегия победить слухи? Если верить социопсихологическим исследованиям — нет. Никак. Потому что слух — это не только ложная информация. Он играет важную психологическую роль и именно поэтому легко подхватывается и летит дальше: при теракте люди чувствуют себя беспомощными и хотят победить это ощущение. Сделать это можно, предупредив остальных, ощутив при этом свою способность хоть как-то влиять на ситуацию. Именно поэтому слухи часто распространяются со словами: «Предупредите близких! Никуда не выходите!»

Люди хотят проявить сочувствие, сопереживание тем, кто оказался в эпицентре. Распространение слухов кажется нашему подсознанию возможностью приобнять тех, у кого случилось горе.

И только в последнюю очередь слух заполняет информационную пустоту.

Да, закон может запретить. Но сможет ли он оставить? Ведь чтобы победить слухи, нужно предложить что-то другое, что займет их место и возьмет на себя те же психологические функции.

НЕ МОЛЧИТЕ, ГВОРИТЕ!

— Слухи — естественная реакция на отсутствие информации, — считает эксперт. — Человек — существо социальное, а слухи, коммуникации, разговоры — это и есть первый признак социальности. Чтобы не было слухов, нужна информация. И тут возникает дилемма, поскольку в первые часы и тем более минуты после какого-то ЧП полной информацией не обладают и сами правоохранительные органы. А учитывая то, что информация на пути от низового уровня до центра принятия решений проходит несколько уровней, этот процесс растягивается по времени. Ведь и у правоохранительных органов уходит какое-то время, чтобы отделить слухи от реальности, уточнить и проверить факты, детали.

Возьмем в качестве примера события в Алматы 18 июля. Человек бегал с автоматом, отстреливал милиционеров и поставил на уши полгорода. То, что это происходило — факт. И только спустя несколько часов было озвучено официальное заявление. Но за эти несколько часов циркулировали самые мрачные сюжеты: горит вокзал, толпа бородатых из пригородов направляется в город и прочее.

Во избежание появления дальнейших вбросов по этому поводу силовикам нужно было через СМИ сообщать населению фактические данные. Пусть даже однообразно, пусть это было бы одно и то же сообщение, распространенное 10 раз. Еще можно было бы «забивать эфир», допустим, комментариями специалистов на тему: «Как вести себя во время теракта». Летние события показали, что граждане понятия не имеют об этом. Так вот, в этом случае паническим слухам можно было бы хоть что-то противопоставить.

СЛУХИ — ПОМОЩЬ ТЕРРОРИСТАМ

Я полагаю, что закручивание гаек должно идти параллельно с построением нормальной информационной работы, адекватным и оперативным реагированием на вызовы в информационном пространстве

Нужна работа со СМИ, нужны профессионалы с обеих сторон, нужны четкие инструкции и алгоритмы действий. И самое главное, нужно изучать этот вопрос в рамках и фундаментальной, и прикладной науки. Но что-то я не замечаю, чтобы власть стимулировала ученых, экспертов к серьезной разработке этой темы. Видимо, считается, что проще запретить распространение слухов. Но это только кажется. Попробуй запретить птице не летать, почувствуй себя дураком

Надо понимать, что полный информационный голод — это одно, а попытка посеять панику, когда хочется отличиться, полюбопытствовать на реакцию — это другое. Сама природа терроризма предполагает лавинообразное нарастание слухов. От этого никуда не деться. Сложно и не совсем понятно, как найти концы, если слух пошел. Особенно дико это будет выглядеть, когда люди, которые должны заниматься предотвращением и расследованием преступлений, анализом массива информации, будут искать сплетников. Вряд ли это можно будет назвать эффективным распределением сил и средств.

СОЦСЕТИ МОБИЛЬНЕЕ СМИ

— Слухи бывают разными. В разное время в соцсетях появлялись вбросы про сибирскую язву, банкротство банков, жвачки с наркотиками…

— Еще бредовее была информация, будто бы ВИЧ-позитивные люди оставляют иголки со своей кровью в лифтах и на перилах в жилых домах, чтобы все заразились. Адекватные граждане восприняли эту «новость» с огромным скепсисом, но ее все равно подхватили люди несведущие.

Социальные сети стали мобильнее СМИ и тем более госорганов, у них шире охват. Взвинченное нестабильностью население тут же подхватывает любой откровенный бред

Но самое печальное, что социальные сети часто становятся источником информации для СМИ. Это свидетельствует о двух вещах — о смене информационных тенденций и деградации журналистики как профессии.

ВБРОСЫ — ЭТО ИССЛЕДОВАНИЯ

— А что в ответ на это делает власть? Ужесточает законодательство. Но разве запретами можно переломить психологию человека и активность социальных сетей?

— Запрет — самый простой способ борьбы с чем угодно. Это такое формальное выполнение прямых функций власти реагировать на происходящее в социуме. Для этого не нужно думать, анализировать, изучать. Конечно, «не пущать» — это вчерашний день, ведь роль информации, способы и скорость ее распространения изменились. Если «включить внутреннего Хемингуэя», кстати, он был эталонный параноик, то складывается впечатление, что некоторые слухи создаются не случайно и не дилетантами

Это похоже на вполне организованные группы, которые отслеживают новостийный поток и мгновенно на него реагируют. Для чего? Изучить информационное пространство на предмет охвата, скорости и эффективных путей распространения разного толка слухов.

Своего рода рекогносцировка на информационном поле. К примеру, после девальвации в сети WhatsApp появилось сообщение о четырех казахстанских банках-банкротах, что вызвало панику, дикие очереди в отделениях банков, сотни закрытых депозитов и прочие последствия. Или сообщения о нехватке йода и массовых заболеваниях щитовидной железы. Конечно, это вполне могли быть происки конкурентов или продавцов медикаментов, но с такой же степенью вероятности это могли быть и продуманные акции. Социальные сети — идеальное место для проведения бесплатных и эффективных исследований. В этом месте внутреннего Хемингуэя мы выключим.