"Межклановый конфликт, прозападные структуры и националисты": эксперты продолжают следить за событиями в Кыргызстане

Многие из них сходятся во мнении, что происходящее обусловлено прежде всего накопившимися в стране проблемами, о влиянии внешних факторов вряд ли стоит вести речь.

Мнения специалистов приводит информационно-аналитический портал "Материк".

— Политический кризис в Кыргызстане связан с внутренними проблемами. Не надо думать, что массовые беспорядки были инспирированы извне, — так считает заместитель декана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ. специалист по странам СНГ Андрей Суздальцев. По его мнению, массовые беспорядки спровоцировала тяжелая внутренняя социально-экономическая обстановка, недовольство медленными темпами евразийской интеграции, криминалитет, коррупция и засилье кланов.

— Учитывая, что страна пропитана коррупцией, клановыми связями, всевозможными некими договоренностями, зачастую незаконными, то я думаю, что пока выступления стихийные, но они очень быстро могут быть «перехвачены» людьми, которые будут пытаться занять место нынешнего президента, — высказывает свое мнение эксперт.

Суздальцева поражает быстрый ответ улицы, то, как протестующие быстро организовались и вышли на протест.

— По нашей традиции мы всегда ищем внешние факторы. В данном случае пока не видно внешнего воздействия. Да, там всегда было огромное количество НКО и экспертов, которые жили за счет денег Евросоюза. Но если это они подняли революцию в течение 12 часов, то тогда всем нашим экспертам, политикам и политтехнологам надо ехать в Киргизию и учиться у них. Помимо всего прочего, — продолжает эксперт, — очень тяжелая ситуация, когда половина дохода в стране дает экспорт труда. Киргизские гастарбайтеры работают прежде всего в России и из-за коронавируса остались без работы. Это такой взрывоопасный элемент, — заявляет первый заместитель комитета Государственной думы по делам СНГ и связям с соотечественниками Константин Затулин, который был в числе наблюдателей на минувших выборах в Жогорку Кенеш. — Вот каждый раз, какие бы названия партии ни приобретали …все равно через какое-то время рассматривают сквозь лупу, откуда он, с юга или с севера, и это большая проблема Киргизии.

«Я считаю, что незрелость киргизской демократии в том и состоит, что люди готовы в любой момент рискнуть единством страны, потому что им вот что-то не понравилось, выборы или что их самих во власти нет в этот раз. Вот и сейчас это проявилось», — резюмирует российский парламентарий.

— Каждый раз власти и те, кто им противостоит, наступают на одни и те же грабли — в результате возникают кровавые столкновения, апогеем которых может стать переворот. Эти «грабли» — недооценка, недопонимание сущности происходящего в стране, неумение анализировать и предсказывать ход событий хотя бы на полтора шага вперед, — говорит политолог, специалист по Центрально-Азиатскому региону Аркадий Дубнов. И тоже убежден: «Все, что происходит в Кыргызстане… — исключительно внутреннего свойства».

— В любом случае мы прекрасно понимаем, что решение тех проблем, которые сегодня возникли в Кыргызстане, в руках самого народа Кыргызстана, ну и, самое главное, это возможность, способность договориться вот этих кланов между собой, — разделяет такую позицию  Владимир Лепехин, генеральный директор Института ЕврАзЭС.

Эксперты анализируют и перспективы развития российско-кыргызских отношений в свете происходящего в республике.

Перспективы, безусловно, есть, отмечает Лепехин, но сетует, что экономические связи России и Кыргызстана оставляют желать лучшего: «Вот я проводил два форума деловых в министерстве экономического развития России, где мы подписывали самые разные соглашения между Россией и Кыргызстаном в области инвестиций, в области, значит, поставок сельхозпродукции кыргызстанской в Россию и так далее. Но связи на самом деле не выстроены, очень слабые, товарооборот низкий».

— В основном экономическое взаимодействие связано с тем, что огромное количество избыточного населения из Кыргызстана едет в Россию, находит там работу, зарабатывает вполне прилично… И, конечно, это огромное количество людей, которые зарабатывают деньги, посылают в Кыргызстан, и тем самым там появляются дополнительные деньги, в том числе и в бюджете, — уточняет Владимир Лепехин.

События в Кыргызстане являются отражением межкланового конфликта, а не «цветной революцией», и на отношениях с Россией не отразятся, так считает начальник отдела Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин.

— Прозападные структуры в Киргизии есть, но они представлены в очень небольших количествах. Кланы севера и юга не дадут им «порулить» страной. Поэтому либералы, получающие гранты с Запада, остаются за бортом. И с российской военной базой, полагаю, нет никаких проблем, — отмечает Грозин. По его мнению, и действующая власть, и оппозиция считают приоритетом поддержание и развитие отношений с Москвой.

— Киргизская элита очень легка на подъем, быстро меняет своих лидеров, идеологии, но чего у нее не отнимешь, так это прагматизм. Они прекрасно понимают, что в случае выхода из ЕАЭС и ОДКБ встретят мощнейшее влияние со стороны Китая. В киргизских элитах как севера, так и юга отдают себе отчет, что на случай односторонней зависимости от большого восточного соседа с них будет совсем другой спрос, — говорит Грозин. В Кыргызстане, по его словам, «прекрасно понимают, что основным источником значительной части граждан страны являются денежные переводы киргизских трудовых мигрантов из России. Ну и прямая помощь из Москвы».

— Протесты в Кыргызстане никак не связаны с отношением жителей республики к России, — уверен член Комитета по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками, депутат Госдумы Ирек Зиннуров.

По его словам, в КР очень тепло и дружественно относятся к России. Об этом говорит и то, что в республике очень распространен русский язык, и он остается в приоритете, по-прежнему существуют и развиваются русскоязычные школы.

Зиннуров признает, что в Кыргызстане, как и в любом другом государстве, существуют националисты, которые выступают против российской культуры в своей стране. Однако таких меньшинство, убежден парламентарий.