Каждым третьим депутатом двухпалатного узбекского парламента должна стать женщина. Если сможет…

Хотя и поправка о 30-процентной квоте для женщин-кандидатов уже успела вызвать всплеск политической активности и внести определенную смуту в традиционную среду мужских выдвиженцев.
Однако нормы приличия и морали возобладали, не позволив мужчинам открыто оспаривать нововведение — а противников было достаточно.
Многие скептики-мужчины, безусловно, уважают слабый пол, но по-джентльменски уступать женщинам место в парламенте не намерен никто.
Аналитики уже прогнозируют серьёзную борьбу за электорат, но предсказывать победителей пока не берется никто. Хотя, с другой стороны, еще рано говорить, что женское представительство в парламенте составит 30%.
«Мужской шовинизм» — такое определение дает Сайёра Атахановна Ходжаева, заместитель председателя Центральной избирательной комиссии, явлению, не дающему женщинам дороги во власть.
Ортодоксальное отношение к прекрасной половине человечества и по сей день предписывает им быть лишь хранительницами домашнего очага.
Сайера Атахановна еще в 1996 году, будучи председателем комитета женщин, одной из первых подняла этот вопрос и выступила с инициативой ввести квоту на присутствие женщин в государственных структурах.
Эта квота какой-то определенный период уравнивала бы права женщин, пока их присутствие во власти не стало бы вполне привычным явлением.
— Женщины многих стран мира еще и сегодня мечтают о гендерном равенстве. Кому-то это удается, кому-то не очень, — говорит Сайёра Ходжаева, — даже в развитых странах мира только введение подобной квоты позволило женщинам добиться равноправия с мужчинами. Но… говорили год, говорили два… К нам никто не прислушивался. Считали нас просто выскочками.
Женская политическая активность же в Узбекистане проявляется по-разному — кто-то приветствует достижения женщин, кто-то негодует, утверждая, что сам факт введения подобной квоты уже дискредитирует женщин как равноправных членов общества, не давая им самостоятельно пробиваться в структуры власти.
В списках пяти зарегистрированных политических партий женщин немало. При этом женская активность наблюдается не только в выдвижение кандидатов в законодательную палату парламента, но и в местные, областные, районные Кенгаши народных депутатов.
Так Социал-демократическая партия «Адолат» выдвинула 32 женщин из 87 задействованных в партии только в нижнюю палату парламента. А это даже не 30, а целых 34%. Что это? Дань моде, или реальные надежды, возлагаемые партиями на прекрасную половину человечества?
— Присутствие женщин в парламенте необходимо для решения многих социально-значимых вопросов, стоящих на повестке дня, — говорит Равшан Хайдаров, секретарь политсовета Социал-демократической партии «Адолат», — но иногда очень сложно убедить в этом не только электорат, но и самих чиновников, особенно в таких отдаленных областях республики как Сурхандарья, Кашкадарья…
Нередки случаи, когда представители той же областной интеллигенции выступают с нападками на женщин: сидели бы, мол, дома.
Как нам сообщили сами либерал-демократы, их партия также не отстала в плане выдвижения женщин в депутаты.
УзЛиДеП присутствие женщин в парламенте одобряют, причем, основную ставку делают именно на повышении роли женщины в общественно-политической жизни страны, и особенно — в предпринимательской среде.
Позитивное отношение к нововведению демонстрируют и НДПУ (Национально-демократическая партия Узбекистана), и партия «Миллий тикланиш», и «Фидокорлар».
Об этом свидетельствует довольно заметное расширение женского крыла партий. Явных противников увидеть в парламенте женщин-депутатов пока нет, во всяком случае, квоту все партии намерены соблюсти.
Инициативные группы избирателей тоже не отстают. По данным Центральной избирательной комиссии, было зарегистрировано уже более тридцати женщин-кандидатов в Олий Мажлис Республики только от инициативных групп.
Важно также отметить, что 30% квота касается не только нижней, но и верхней палаты (Сената), претенденты в которую будут выдвинуты от местных, областных и районных Кенгашей народных депутатов. Значит, и в Сенате представительницы прекрасной половины человечества займут свое достойное место.
Судя по вышеприведенным примерам, поправку с восторгом приняли все партии, участвующие в выборах. Следует также понимать, что на официальном уровне вряд ли хоть один представитель партий будет вслух высказывать свое недовольство.
Правда, в приватных разговорах на эту тему чувствовалось явное недоумение некоторых членов вышеназванных партий и, в том числе, высокопоставленных представителей власти. Но несмотря ни на что поправку к статье 22 законодательства о выборах в Олий Мажлис приняли все.
Поправку-то приняли, но вот удастся ли убедить электорат проголосовать за женщин? Во многом это будет зависеть о того, насколько эффективно проявят себя женщины в ходе агитационной работы с избирателями. Сумеют ли донести до избирателей всю важность своего присутствия в парламенте?
Так, по данным ЦИК, на выборах 1999 года баллотировалось более 170 женщин, прошло же всего 18. Ташкентская область заняла первое место по количеству женщин, ставших депутатами Олий Мажлиса. Выдвигалось 24, прошло 4. Остальные области в этом плане немного отстали.
И все-таки, почему избиратели проявляют такое недоверие к женщинам? С чем связано нежелание отдавать за них свои голоса не только мужского, но и женского электората?
— В ныне действующем Олий Мажлисе женщины представлены лишь 8% депутатов. Остальные 92% — мужчины. Сравнив эти показатели с подобными в других странах мира, пришли к выводу, что наши данные сопоставимы с цифрами в таких африканских странах как Габон и Сьерра-Леоне. Очень обидно, но это факт. Да, Юлдуз Усманова, Муяссар Разакова — это довольно яркие представительницы в парламенте, но хотелось бы видеть здесь необходимых для парламента женщин-специалистов.
Кстати уже сегодня женщины-кандидаты начинают осознавать, насколько важно в ходе предвыборной кампании правильно разработать тактику поведения. На специальных тренингах женщин-кандидатов обучали не только правильно формулировать свои мысли, но и способам, как можно посредством мимики, тембра голоса, макияжа, одежды произвести положительное впечатление на избирателей.
— Подобные семинары-тренинги уже дают свои результаты, — говорит Мохира Ташходжаева, главный консультант исполнительного комитета политсовета УзЛиДеП, — женщины начинают обращать внимание на все эти факторы и, поверьте, мы убеждаемся, что и прислушиваться к ним начинает не только женский, но и мужской электорат.
Итак, поправка уже действует. Сейчас многие задаются вопросом: не приведет ли эта своеобразная «гонка» довести количество женщин в парламенте до 30% к тому, что женщин-депутатов будут избирать исходя из количественных показателей, нежели из качественных?
Эксперты убеждены, что если на сегодняшний день женское представительство в парламенте составит хотя бы 15-20%, то это будет большой шаг в процессе демократизации узбекского общества.