Детство по-французски

В своей обычной манере автор раскидал бисер собственных афоризмов, чтобы собравший ожерелье читатель сумел получить главный приз от создателя: неожиданные стороны циничного 42-летнего мальчика, взрослеющего за два дня в камере предварительного заключения. От собственных воспоминаний.

Самое потрясающе, что дает писательство – массовую индульгенцию. Можно совершенно откровенно признаваться в собственных пороках, получать игриво-ласковые определения в свой адрес вроде «анфан-террибль», а также разномастные премии за творчество.

Ни наркотики, ни инфантильность, ни откровения на предмет своих нерадужных отношениях с близкими – не заставит бросить новый роман французского писателя.

Удивительным во «Французском романе» стало и то, что в нем никакого экшна и динамики. Из событий – арест и нахождение в камере. Где и происходит написание этого личного дневника наоборот, где автор вспоминает, чтобы повзрослеть и из настоящего погружается в прошлое, записывая и восстанавливая забытые осколки своей жизни.

Манера письма при этом теряет половую принадлежность, смещая акценты на ощущения и переживания героя. Бегбедер превращает потомство в гидов по собственному прошлому, приравнивает книги к наркотическим веществам, мистике литературы и невероятной силе слова запечатленного.

При этом автору в процессе написания собственного детства пытается параллельно сбросить с себя старую шкуру циника и гуляки. Его воспоминания, если не о себе самом, то о семье в ретроспективе мировой истории, показывает читателю, что из вечного мальчика, почти Питера Пэна, превращается в трепетного юношу, а иногда и вовсе зрелого мужа.

Безболезненно для сюжета совмещать все эти авторские ипостаси.

Именно поэтому у повествования нет никакой строгой хронологии. Единственное, что приходится держать в уме, так это то, что все перемещения во времени и пространстве автор совершает в замкнутом пространстве камеры предварительного заключения.

По-прежнему неизменным остается фирменная манера письма Бегбедера. И главный вопрос остается без ответа. Действительно ли повзрослел этот невероятный человек, нюхающий кокаин с капота машины и беседующий с полицейским о нравах буржуазного общества, толкающего поколения людей искать выход в призрачных мирах затуманенного разума? Помогло ли автору это самое заключение и реконструкция собственного детства, если верить автору, совершенно исчезнувшее из его памяти?

Или все это очередной литературно обоснованный ход, не имеющей никакого отношения к пишущему и касающийся только отстраненной личности лирического героя?

Впрочем, несмотря на это, оба они автор и герой знакомит читателя с забавными и увлекательными ситуациями, яркими и интересными людьми, не это ли самое главное в романе? Написанном в манере кокетливого душевного стриптиза. Пусть даже французском.

Адреса магазинов.