Изнасилование трансгендера в колонии: кто мог подставить сотрудника КНБ и зачем

19 февраля все отечественные СМИ писали о том, что в Алматинской области начался суд над сотрудником КНБ по обвинению в изнасиловании заключенной девушки-трансгендера Виктории Берходжаевой. Комитетчика по имени Абдыкаш Сани подозревают в совершении насилия над заключенной в стенах колонии ЛА-155/4.

Незадолго до опубликования этой информации в YouTube появилось видеообращение бывшей заключенной этого же лагеря Жанны Умировой, которая отбывала наказание вместе с Берходжаевой. Женщина была осуждена по статье за экстремизм. Она рассказала, что, по ее мнению, дело против Абдыкаша Сани сфабриковано, так как этот человек пытался защитить женщин в колонии от притеснения. Также по ее словам, заключенная-трансгендер принимала в этом непосредственное участие.

После появления в соцсетях данного видеоролика корреспондент медиа-портала Caravan.kz поговорил с отечественным адвокатом Айман Умаровой, которая защищала интересы как Берходжаевой, так и Умировой. По ее мнению, вина Абдыкаша Сани неопровержима и имеется множество доказательств его причастности к изнасилованию заключенной в стенах колонии.

Как КНБ пытается «оправдать» своего сотрудника, обвиненного в изнасиловании трансгендера - Айман Умарова

Также она добавила, что г-жа Умирова долгое время не могла получить смягчение наказания, из-за чего могла пойти на сделку с органами. По мнению адвоката, осужденный сотрудник КНБ Абдыкаш Сани мог способствовать ее освобождению из колонии. Айман Умарова также отметила, что вторая заключенная была замечена в попытке подкупа свидетеля.

После публикации интервью в YouTube появилось новое видеообращение бывшей осужденной Жанны Умировой, где она высказывала свое несогласие с позицией Айман Умаровой и повторно доказывала, почему сотрудник КНБ не причастен к изнасилованию Берходжаевой, а также обратилась с критикой материала нашего издания.

В связи с этим корреспондент медиа-портала Caravan.kz поговорил с экс-заключенной Жанной Умировой, отбывавшей наказание вместе с девушкой-трансгендером, чтобы она высказала свою позицию по делу сотрудника КНБ Абдыкаша Сани.   

- Действительно ли Абдыкаш Сани пытался улучшить условия содержания для женщин в колонии ЛА-155/4?

- До его появления я неоднократно подмечала различные нарушения, которые происходили в «зоне», а Абдыкаш Сани пытался навести там порядок. Этот сотрудник КНБ курировал не только осужденных за экстремизм, но и всю «зону» в целом. Все, что происходило там, напрямую касалось его, он был куратором колонии. Самое страшное, что там продавали и наркотики, это была основная тема, которой занимался Абдыкаш Сани. Я писала заявления об этом в правоохранительные органы, но никаких ответов так и не получила. Даже предоставляла все квитанции о переводе денег, на которые осужденные покупали наркотики.

Кроме того, он слушал и поддерживал осужденных, тех, кого никто не слушает, и был в своей работе очень настырным. Конкретно сказал: помогу осужденным.

- Как его могли подставить и зачем?                            

- Когда я уже освободилась, меня вызвали на допрос в качестве свидетеля в прокуратуру Алматинской области. У спецпрокурора уже тогда был обвинительный уклон, он сказал, что вина Абдыкаша Сани якобы уже доказана. На столе лежала экспертиза, которую мне дали пролистать, и я увидела, что там упоминается о ДНК третьей неизвестной женщины, которая была найдена на одежде Сани, как и Берходжаевой.

- Как часто Сани встречался с Берходжаевой в колонии?

- Встреч было довольно много, я тоже на них присутствовала. Собирались мы всегда вчетвером: я, Вика, Абдыкаш и теолог. Перед встречами я всегда заваривала чай и приносила ему в качестве благодарности – единственное, что у нас было.

- В каких отношениях вы были с Берходжаевой?

- С Викой мы хорошо общались, она делилась своими проблемами и рассказывала, что у нее в колонии вымогали деньги. Она каждый раз звонила Сани, что у нее есть материалы по этому поводу.

С самого начала, еще до ареста Сани, Виктория Берходжаева и другая осужденная Искакова уже находились в ВИП-камерах. Это камера для малолеток - коттедж, где был душ, стиральная машинка, микроволновка и все необходимые условия. Их туда отправили якобы для безопасности.

- Вы говорите, что Сани не насиловал Берходжаеву, но в СМИ говорилось о свидетелях, которые могли это подтвердить.

-  Эти свидетели могут подтвердить только, была ли открыта или закрыта дверь во время встречи Сани с Берходжаевой. Все подтверждает биологическая экспертиза, где говорится, что там имеется ДНК третьей женщины, о которой никто не говорит. Сотрудники и заключенные упоминали, что она может быть замешана в этом деле.

- Что за третья женщина?

- Она вольная, но я предполагаю, что замешана в этом деле. Я встречалась с ней, и она отрицала свое участие, но показалась мне доброй девушкой. Мы мило побеседовали, она даже рассказывала о своем ребенке.

После того как мы поговорили, я подарила ей шоколадки, которые лежали у меня в сумке. Изначально я покупала их для своих детей, но решила подарить ей в знак доброй воли, а через несколько дней меня вызывают в РУВД к следователю, где мне предъявляют обвинения в том, что я якобы этим действием пыталась подкупить свидетеля, чтобы она дала заведомо ложные показания по делу Абдыкаша Сани. 

Меня пытались сделать соучастницей в деле Сани, что якобы я пыталась подкупить эту женщину. У меня нет средств, чтобы подкупать кого-то, я сейчас безработная и живу на пенсию матери.

- У вас есть объяснение, как сперма Абдыкаша Сани могла попасть на одежду Виктории Берходжаевой?

- По результатам экспертизы у Виктории не было найдено семени каэнбэшника ни на руках, ни во рту, ни в женских половых органах, а только на одежде. Есть свидетель, которая говорила следователю, что в колонию должны занести «сперму птицы высокого полета». В связи с этим я подозреваю, что сотрудника КНБ подставили, а Берходжаева могла быть замешана в подставе Абдыкаша Сани. Как можно изнасиловать и не оставить свою ДНК на теле потерпевшей?!

- Правда ли, что вы были клиенткой Айман Умаровой, но отказались от ее услуг?

- Да, потому что она не приезжала, когда мне это было необходимо. Она приехала только тогда, когда я намеренно отравилась. Мне долгое время не давали поощрения, а только взыскания и наказания, хотя я участвовала во всех мероприятиях, демонстрировала хорошее поведение и была довольно активная. Тогда я выпила 100 таблеток в знак протеста, чтобы меня услышали, так как положение было отчаянное, а затем Умарова начала освещать это в соцсетях.

Только после этого из меня перестали делать нарушителя и дали поощрение, хотя оно было вполне заслужено и ранее: я делала доклады на День Президента, участвовала в новогодних сценах, рисовала плакаты и всячески демонстрировала, что у меня нет никаких экстремистских наклонностей, по которым меня обвиняли.

- Как так совпало, что вас выпустили из суда в скором времени после задержания сотрудника КБН?

- Я подавала на смягчение наказания, но мне его не давали, так как должно накопиться два поощрения. На втором суде сказали, что накопилось одно, а следующий должен был состояться через полгода. Первое поощрение я получила в январе, а второе уже в июне, когда был новый суд. Мне дали его за стенгазету, которую я сделала для конкурса ДУИС. Защитила её, выиграла второе место, и мне дали поощрение от ДУИСа.

Абдыкаш Сани к этому отношения не имеет. Говорилось, что у меня якобы соглашение с КНБ. Но я не могу пойти на сделку, потому что для этого нужно признание вины, а у меня его нет, так как я намерена оправдаться на кассационной инстанции судов. Мой выход из тюрьмы просто совпал по времени с задержанием Абдыкаша Сани.  

В качестве сравнения редакция медиа-портала Caravan.kz приводит версию адвоката Айман Умаровой, защищавшей интересы и потерпевшей Виктории Берходжаевой, и Жанны Умировой.

- Дело в том, что Умировой долгое время не давали замену неотбытой части наказания на более мягкую. Она давала множество интервью, что сотрудники КНБ, которые курируют эту колонию, то есть на той же должности, что и Сани Абдыкаш, не давали одобрения. Пока сотрудники КНБ, работающие с женщинами по обвинению в экстремизме, не дадут одобрение, суды замену наказания не дают.

Мне тогда она тоже говорила, что на сделку с ними не идет и из-за этого ее преследуют, а потом вдруг её отпускают. Я полагаю, что она пошла с ними на сделку, поэтому показаниям Умировой верить очень сложно, потому что они не могут быть честными.

Также возможно, что сотрудник КНБ Абдыкаш Сани способствовал её выходу из колонии. В СМИ неоднократно писали, что на Умирову оказывалось давление. Есть еще заявление, когда Умирова пришла подкупать свидетеля по данному делу, а она написала заявление. Правда, я не знаю, зарегистрировано оно или нет. Поэтому Умировой в данном конкретном случае доверять нельзя.

- Г-жа Умирова отмечала, что Берходжаева содержится в ВИП-камере. Известно ли вам, это действительно так?

- Её перевели в отдельное место, но и там она тоже не в безопасности. Если в кабинете начальника учреждения происходит насилие, как это место может быть безопасным? В этой колонии есть определенные условия, где содержатся определенные лица, но для этого, вероятно, надо иметь средства.

Возможно, Абдыкаш хотел, чтобы Берходжаева пошла на сотрудничество, и кого-то, видимо, надо было подставить, но она отказалась. А касательно Умировой достаточно просмотреть информацию в СМИ, чтобы заметить, что после случая с Абдыкашем Сани она вышла на свободу.