Жанбота АЛДАБЕРГЕНОВА: О страхе, везении и высшем пилотаже

Как вы думаете, куда отправилась Жанбота Алдабергенова, прибыв с триумфального для себя чемпионата мира? В Алматы корреспондент “КАРАВАНА” встретил фристайлистку возле СДЮСШОР № 19 – туда Жанбота пришла в гости к гимнастам. Но разговор начался совсем с другой темы.

– Вы последний раз выступили на чемпионате мира среди юниоров?

– Да. На этих стартах разрешено выступать спортсменам до 20 лет. Своим результатом я довольна: год назад на этом турнире заняла шестое место, сейчас – второе.

– Чего не хватило для того, чтобы стать первой? Судейской благосклонности?

– Все было честно: фристайлистка из Белоруссии чисто выполнила свои прыжки, а я один немного смазала.

– Сколько лет вы занимались спортивной гимнастикой, прежде чем перешли в лыжную акробатику?

– Девять лет – с 1-го по 9-й класс. Но в гимнастике самым любимым моим упражнением была акробатика. Выступала я неплохо, выигрывала некоторые турниры и дошла до звания мастера спорта, после чего с гимнастикой решила закончить.

– Почему?

– Чувствовала, что дальше расти не смогу и за Олимпиаду не зацеплюсь. А это была моя мечта с детства: выступить на Олимпийских играх! Поэтому решила попробовать свои силы в зимних видах спорта, так как чувствовала: там у меня будет шанс.

– Сколько лет прошло с начала вашей “зимней” карьеры?

– Всего четыре года.

Сочи – “сама не ожидала”

– Какой самый яркий момент запомнился из прошлого олимпийского цикла?

– Это был чемпионат мира в Норвегии, где мне удалось завоевать лицензию. Я так радовалась, что смогла пробиться в Сочи на Олимпиаду-2014! Потому что отбор оказался очень непростым. Надо было пройти все этапы Кубка мира и в итоге оказаться в двадцатке сильнейших. На каждом соревновании пыталась зацепиться за двадцатку и смогла это сделать!

– Вы вспоминаете Сочинскую Олимпиаду?

– Да. Перед выступлением мне было страшно и волнительно: я ждала этого момента почти четыре года. Но начались прыжки, и стало как-то полегче.

– Многие ваше итоговое шестое место расценили как сенсацию. Согласны с этим?

– Такого сама от себя не ожидала! До этого мой лучший результат был 10-е место на этапе Кубка мира в Китае. В Сочи рассчитывала попасть в десятку. Но все совпало: и я хорошо прыгала, и конкурентки падали. У нас такой вид спорта, где от тебя зависит только половина результата. Остальное – от везения: какой будет погода в момент прыжка, каким будет снег. Мне повезло: я свои 50 процентов выполнила по максимуму и стала ждать выступления соперниц. А тут сначала одна упала, вторая, третья – и я уже в восьмерке! В финале было то же самое: отпрыгала первой, а две конкурентки упали, и я стала шестой!

– Завоевать тогда медаль было реально?

– Нет! Конечно, нет! Хотя бы потому, что у меня нет такого опыта, как у соперников. Некоторые девушки в лыжной акробатике уже 15–20 лет. Честно говоря, у многих был шок, когда узнали, что я занимаюсь фристайлом всего четвертый год. Мне говорили: “Мы пять лет тратили на лыжную подготовку и четыре на сальтовые прыжки, а ты уже на Олимпиаду попала!”.

Южный “синдром”

– Многое ли вам дала спортивная гимнастика?

– Очень. Гимнастика – отличный вид спорта, который дает основу. После нее можно заниматься даже тяжелой атлетикой и боксом, потому что работают все части тела – и руки, и ноги. Я была хорошо готова физически и могла выполнять акробатические элементы.

– Вы на лыжах стояли до перехода во фристайл?

– Никогда. Первые ощущения были такие: тренер сказал: “Стой тут и жди меня”. Мне надо было просто его дождаться! Но лыжи стали разворачиваться к склону, и я не знала, как удержаться на ногах! В итоге тренер вернулся, а я внизу возле деревьев валяюсь!

– Вы – из Шымкента, где тепло. Как привыкали к выступлениям на морозе?

– Вначале было непривычно. Первые турниры обычно проходят в Финляндии в ноябре, я всегда там болею. Это происходит каждый год. Тренеры знают о моей особенности и заранее предупреждают: “Запасайся таблетками!”.

– Учитывая проблемы многих спортсменов на допинг-контроле из-за лекарств, вы не боитесь принимать какие-либо препараты?

– Вообще, таблетки надо принимать только те, которые назначает врач. Но у нас сейчас в команде врача нет, поэтому лечимся сами.

Чтобы зауважали

– Есть спортсмены, которые стараются обойтись вообще без лекарств...

– Если честно, я до Олимпиады в Сочи вообще ничего не принимала! Даже боялась съесть энергетический батончик, чтобы повода ни у кого не было. Когда врач давал витамины, я их выбрасывала – тоже боялась. Сейчас врача в сборной нет, и витамины никто не рекомендует.

– А что делали, когда болели?

– Терпела.

– Обычно после Олимпиады финансирование в зимних видах спорта у нас сокращается. Вас это коснулось?

– Да. Но нас на турниры возили. В этом году из семи этапов Кубка мира выступила на четырех. Своими выступлениями довольна: практически везде откаталась нормально. На одном этапе была 17-й, а на трех становилась седьмой.

– Конкурентки после Олимпиады в Сочи к вам по-другому относиться стали?

– Они меня зауважали и стали воспринимать как соперницу.

Все трамплины – страшные

– Часто выступали с травмами?

– В этом году такое было на этапах Кубка мира в Москве, Минске и Италии. Принимала обезболивающие и прыгала. Дело в том, что у нас проблемное место – колени. Особенно страшно бывает на приземлении, если расслабишь ноги.

– Что тогда происходит? Колено вылетает?

– Это еще хорошо, если оно вылетит: его вправят, и быстро восстановишься за месяц. А если растяжение и связки порвутся, тогда все будет плохо.

– Что чувствует спортсмен в лыжной акробатике во время приземления?

– Представьте: у нас высота трамплина – два с чем-то метра плюс после прыжка подлетаем еще на два метра – общая высота метров пять. Когда летишь вниз – становится страшно. Приземляешься – будто с крыши 2-го этажа прыгаешь. Вообще, каждый прыжок – это риск.

– В какой стране самый страшный трамплин лично для вас?

– Даже не знаю. Все одинаково страшные. Если честно, с каждым годом чувство страха возрастает. Три года назад, когда только начала выступать, ничего не боялась. А сейчас, бывает, пугаюсь. Наверное, потому, что вижу, как бьются спортсмены. Это происходит не обязательно зимой – на летних трамплинах, к примеру. Самый страшный перелом на моих глазах получил спортсмен из Канады на турнире в США. Он сломал бедро – семь или восемь мелких переломов. Было так страшно, что я даже завязать хотела со спортом! Но потом подумала и решила: уже столько вложила сил, надо продолжать.

Высокомерные не прыгают

– Есть ли в Казахстане условия, чтобы заниматься лыжной акробатикой?

– Если говорить о трамплинах, то практически нет. Мы много работаем в зале на батуте. В апреле после отпуска начнем снова в зале заниматься, в том числе со штангой. Вес поднимаю небольшой – делаю упор на интенсивность выполнения упражнений.

– Что вам не нравится делать на тренировках?

– Бегать. Особенно летом – жара, а ты час бежишь кросс. Вот это выматывает. Все остальное пережить легко.

– А как морозы переносите?

– Тяжело. Могулистам проще – они поверх одежды куртку с номером еще надевают, а нам приходится снимать. Иначе руку не поднимешь. Пока прыгнешь, а потом по канатной дороге до своей куртки доберешься – окоченеешь! Поэтому после выступлений ищешь теплое место, чтобы отогреться. Бывает, после прыжка подходят тренеры из других сборных и предлагают чай: “Согрейся!”.

– Скажите честно: соперники никогда вам пакости не делали?

– Наоборот, мы помогаем друг другу. На этапе Кубка мира в Италии в этом году была ужасная погода: туман и снег. Из-за тумана трамплин подтаивает, надо постоянно подстраиваться под трассу, а снег снижает скорость. Я выступила и подошла к девочке, которой первая попытка только предстояла. Сказала, что ей вставать надо повыше, иначе разгона для прыжка не хватит. Бывает, советы дают мне. Вообще, высокомерных в нашем виде спорта нет – если общаешься нормально со всеми, никаких проблем не возникает.

Фристайл – не танцы

– Какие самые ужасные условия для прыжка?

– Когда туман и ничего не видно! Стоишь возле старта и не видишь тренеров, которые находятся внизу. Конечно, когда подъезжаешь к трамплину, то его видно. Но все равно первый шаг делаешь, будто в неизвестность.

– Где больше всего популярна лыжная акробатика?

– В США и Канаде. На соревнованиях бывают полные трибуны. А у нас спрашивают: “Чем занимаешься?”. Отвечаю: “Фристайлом”. И тут же следует вопрос: “А что это? Танцы?”.

– Вас судьи часто обижают?

– Бывает. В этом году в США произошел интересный случай. В суперфинал выходят шесть человек. Я и одна девочка набрали одинаковое количество баллов и заняли шестое-седьмое место. Но дальше пропустили почему-то ее. Может, судьи свои были. В Москве тоже было весело: я стала шестой, а другая спорт­сменка – седьмой. Но результаты пересмотрели, и я – уже седьмая, а соперница – шестая.

– Что чувствуете в такие минуты?

– Обидно, конечно. Но стараюсь эмоции не показывать.

– Вы уже задумываетесь о задачах на Олимпиаду-2018?

– Сначала надо туда пробиться. А там время покажет.