Жалею всех, кроме себя

Все началось с “Огонька”

– Я родом из маленького городка Чусовой Пермской области России, – рассказывает двукратная чемпионка Азиатских игр Ольга Ведяшева. – Основная масса населения там работает либо на местном металлургическом заводе, либо на железной дороге. Правда, сейчас город постепенно умирает. Завод практически стоит, работы нет. Все, кто может, уезжают оттуда. Средний возраст жителей Чусового приближается к пенсионному. Вот в этом городе, на спортивной базе “Огонек”, я и начала заниматься горными лыжами. Горка у нас была небольшой, самая длинная трасса – всего 700 метров. Но зато у нас были сильные тренеры. Одно время половина женской сборной СССР по горнолыжному спорту состояла из наших девчонок. Кстати, олимпийский чемпион 1988 года по лыжным гонкам Михаил Девятьяров – тоже из Чусового.

– Что было самым трудным в первые годы занятий горными лыжами?

– Ходить на тренировки (смеется). День был расписан по минутам: утром – в школу, после обеда – на тренировку, вечером – дома уроки, спать, и снова новый день. Каждое воскресенье на базе проводились внутренние соревнования. Потом пошли межведомственные старты. Летом, там же, на базе, организовывали спортивный лагерь или ездили на сборы в Терскол (у подножия Эльбруса. – Прим. авт.), где практически круглый год лежал снег.

Первая в истории советских горных лыж

– Не испугались, когда в 1985 году впервые выехали на Кубок мира и вживую увидели всех звезд горнолыжного спорта тех лет?

– Конечно, морально было тяжело. Мне повезло в том плане, что я столкнулась с этим раньше, чем было разрешено официально. Тогда на Кубке мира можно было выступать с 16 лет, но меня уже в пятнадцать тренеры сборной СССР брали на этапы. Я выезжала не как спортсменка, а как открывающая, которая обкатывает трассу перед горнолыжниками, рисует след. Конечно, это нонсенс – прокатать человека целый сезон по этапам Кубка мира фактически туристом. Но зато я привыкла к атмосфере Кубка мира, познакомилась с трассами. Если где-то закрывали глаза на мой возраст, то я могла и выйти на старт.

– Те поездки с лихвой окупились в 1987-м, когда вы впервые в истории советского горнолыжного спорта завоевали медали юниорского чемпионата мира…

– Я взяла серебро в комбинации и бронзу в спуске. До меня действительно в Союзе не было призеров чемпионатов мира.

“Никогда не питала иллюзий”

– Почувствовали к себе особое отношение как к главной надежде отечественных горных лыж?

– Наверное, если бы не возлагали надежды, то не держали бы во взрослой сборной с 14 лет. Вообще, в команде была большая конкуренция, и нам вбивали в голову, что незаменимых людей нет. На попадание в сборную СССР претендовали спортсмены со всего Союза, и за свое место под солнцем нужно было постоянно бороться. Сегодня ты лучшая, а завтра упала – и о тебе уже не вспомнят. К тому же я никогда не питала больших иллюзий по поводу своего спортивного будущего. Всегда считала спорт только одним из этапов в жизни, после завершения которого надо будет заниматься чем-то другим.

– Мне кажется, вы слишком рано задумались об этом, уже в 20 лет выйдя замуж, родив ребенка и на время уйдя из спорта…

– Вообще-то я не собиралась возвращаться. Но жизнь заставила. На тот момент, кроме горных лыж, я больше ничего не умела. Союз развалился, и я стала выступать за Казахстан, куда переехала к мужу в 1990 году. При Советском Союзе-то не было разницы, в какой республике жить.

Чиновников все устраивало

– Ваш супруг тоже спортсмен?

– Да. Мы с ним с детства знали друг друга, познакомились на соревнованиях. Он сам из Алматы. Правда, после армии кататься перестал.

– Учитывая ваше российское происхождение и успехи на юниорском уровне, выступать за Россию не звали?

– Нет. Там своих спорт­сменок хватало. А вот для Казахстана было бы лучше, если бы я тренировалась в России. Здесь нет тренеров такого уровня, что у меня были раньше. По сути, в Казахстане я каталась на багаже, заложенном еще в детстве. В СССР с нами занимались не только горнолыжные тренеры, но и специалисты по легкой атлетике, теннису. Однако за тренировки в России нашим спортивным чиновникам пришлось бы платить, а их и так все устраивало. О горных лыжах вспоминали только за год до старта Олимпиады или Азиатских игр. Только тогда начинали давать деньги, организовывать сборы. А ведь все это надо делать ежегодно. Изменилось ли сейчас что-то – не знаю: я уже лет десять не интересуюсь горными лыжами.

“Накаталась уже...”

– Совсем за горными лыжами не следите?

– Если, переключая каналы, попадаю на горные лыжи, то останавливаюсь. Да и то ненадолго – быстро надоедает. Специально трансляции не отслеживаю. Интереснее всего смотреть, пожалуй, скоростной спуск у мужчин.

– А самой снова встать на лыжи и скатиться с горы желания не возникает?

– Как-то не хочется. Среди недели не получается, потому что работа, а в выходные там много народу. Наверное, накаталась уже.

– В 1994 году вы стали второй в истории казахстанской горнолыжницей – участницей Олимпийских игр…

– Я тогда завоевала лицензию не только для себя, но и для Андрея Колотвина. У меня был допуск на скоростной спуск (24-е место. – Прим. авт.) и супергигант (37-е место. – Прим. авт.).

За мной ходили всем хороводом

– Спустя пять лет вы успешно выступили на Азиаде в Корее и окончательно завершили карьеру…

– Я ушла в 1998-м, когда меня “кинули” с Олимпиадой. Хотя я завоевала олимпийскую лицензию, мне сказали, что я старая, бесперспективная и после Нагано все равно завяжу с горными лыжами. Поэтому решили взять молодую и перспективную (Юлию Крыгину. – Прим. авт.), которая в супергиганте упала в первых же воротах, и на этом для нее Олимпиада закончилась (в гигантском слаломе Крыгина не стартовала. – Прим. авт.). Когда я узнала, что не еду на Игры, то перестала тренироваться. А зачем, к каким соревнованиям мне готовиться? Но потом вдруг вспомнили, что в 1999 году пройдут Азиатские игры и нужны медали. Начали за мной ходить всем хороводом, уговаривать вернуться. У меня есть одна такая черта: я жалею всех, кроме себя (смеется). Вернулась, стала готовиться. До Игр успела немножко постоять на лыжах, ни в каких соревнованиях не участвовала. Азиаду проводили там, где только что прошел этап Кубка мира, то есть трасса была соответствующая, а не та, которая для туристов, – на Шымбулаке, где я готовилась. Получилось так, что Азиатские игры стали для меня первым в сезоне стартом.

– И этой подготовки хватило, чтобы выиграть три медали?

– Ну да (смеется). Азиада – это, конечно, не Кубок мира. Но там все равно были сильные девчонки. Победить помог опыт.

Из спортсменки – в финансисты

– После этого больше не просили остаться?

– Наоборот, снова сказали, что я плохая и старая. Но я назло не стала уходить. Воспользовалась правилом и как призер Азиады осталась еще на один год, который, честно говоря, дурью промаялась.

– Могли бы остаться тренером?

– Нет. Тренерская работа не для меня. В принципе, я могу показать, научить чему-то, но… Я всегда знала, что не буду тренером. Меня устраивает моя нынешняя работа, я к ней и шла. У меня было физкультурное образование после окончания военно-спортивного колледжа, а второй диплом я получила, заочно окончив в академии туризма и спорта факультет экономики и менеджмента. Сейчас работаю финансистом в Казахстанском агентстве прикладной экологии.

– В спорте есть такое понятие – пик карьеры. На какой период он пришелся у вас?

– Наверное, на 1989 год. Тогда формат Кубка мира был несколько иным, чем сейчас. Существовала первая группа из пятнадцати человек, попасть куда было пределом мечтаний. Вот в том году мне это почти удалось – я была 16-й.

– А если бы не спорт, работали бы в финансовой сфере с самого начала?

– Нет. Работала бы, наверное, на железной дороге, как мои родители.

Сергей РАЙЛЯН