Ведьм сжигали на кострах, но пекарю 13% прибыли гарантировали

– Евгений Альбертович, почему, если казахстанские мукомолы могут перерабатывать весь экспортный потенциал зерна – то есть до 9 миллионов тонн в год, доля продажи муки составляет лишь половину от экспортных объемов?

– Недавно на совещании по вопросам АПК Президент страны дал особое поручение: увеличивать долю экспорта муки в общем объеме экспорта. Впервые такое прямое поручение по развитию мукомольного производства прозвучало из уст главы государства. И ориентиры, конечно, несколько изменятся. Но каждый бизнес имеет под собой реальную основу. И никто не говорит, чтобы закрыть одно в ущерб другому.

Да, в Казахстане в силу объективных причин, как внешних, так и внутренних, мукомольное производство совершило большой рывок. На момент распада Союза казахстанские мукомолы обеспечивали только внутренние потребности страны. Но в течение последних 15 лет мы вышли в мировые лидеры. Этому удивляются многие международные эксперты: как так получилось? Еще в 2006 году в одном англоязычном издании вышла статья, в которой с удивлением и некоторым раздражением автор писал о том, что всегда считали Казахстан в числе “прочих”, а он вдруг оказывается на третьем месте среди мировых экспортеров. А потом мы и на первое вышли – удерживаем его последние три года.

Тут есть такой момент. Если посмотреть на экспорт зерна, он из года в год повторяет объемы урожая. Больше объем – больше экспорт, меньше – меньше экспорт. Но в последние годы он стал снижаться, потому что резко возросли расходы на логистику. Зерновой рынок сегодня большей частью замыкается на центральноазиатские страны. Только благодаря тому, что в этом году были субсидии транспортные, по транспортированию через Россию, дело немного облегчилось

– В логистике транспортные расходы имеете в виду в первую очередь или “сопутствующие” расходы – взятки, например?

– Транспортные, конечно. Неумолимые железнодорожные тарифы. Казахстанское правительство неоднократно выходило с просьбой к российской стороне, чтобы она рассмотрела вопрос скидок, льготных тарифов. Но вопрос не решался. Поэтому мы развиваем мощности в Актау, южное направление осваиваем. Мы расположены очень глубоко внутри континента, а коль так, надо искать обходные пути, какие-то альтернативные, помимо российского. Поэтому объемы экспорта зерна из года в год не повторяют друг друга.

А вот объемы муки, которые мы продаем, из года в год постоянные. Мы уже с достаточно большой уверенностью можем говорить, сколько продадим, даже еще не начиная сельскохозяйственного года.

– Почему же с мукой другая история?

– Посмотрите на объемы экспорта муки, у нас за последние 10 лет наблюдается устойчивое развитие. Если по статистике в 2001 году Казахстан экспортировал 187 тысяч тонн, то уже в 2009-м – 2,2 миллиона. Рост более чем в 13 раз!

Преимущества экспорта муки в чем? Каждая переработанная в муку тонна зерна дает дополнительно 50 долларов добавленной стоимости, которая остается в стране. За счет этого создаются новые рабочие места, причем квалифицированные.

– А вам, мукомолам, зерновики не мешают?

– У нас масса компаний, которые являются и мучными, и зерновыми трейдерами. В зависимости от конъюнктуры рынка решают, что и в какой период выгоднее продавать.

Государственный интерес

– Есть ли планы на новые рынки?

– Чтобы говорить о новых рынках, особенно таких больших в потенциале, как Китай, – туда нужно выходить с очень большими объемами и под единым национальным брендом как торговой маркой.

– Наши читатели в своих комментариях предлагают обратить внимание на Иран…

– Иран очень жестко себя защищает: хочет покупать только зерно и перерабатывать его на муку самостоятельно. Свой государственный интерес они очень четко обозначили.

– Почему бы нам его не обозначить?

– В 2006 году в Беларуси был очень хороший урожай ржи. Когда стали обращаться к Лукашенко, чтобы белорусы продали зерно, он сказал: “Рожью не торгуем – только ржаной мукой”. Вот тоже яркий пример соблюдения государственного интереса.

Сейчас и нас ориентируют на то, чтобы мы экспортировали продукт с высокой добавленной стоимостью. Чтобы шли поступления в бюджет в виде налогов, были трудоустроены казахстанцы. Какой штат нужно иметь, чтобы продать партию зерна? Сами знаете – с дивана им торговали в свое время. А муку?.. В том-то все и дело…

О цене и качестве

– Наши читатели еще такой вопрос задают: почему, если страна в мировых лидерах по производству муки на душу населения, хлеб у нас выпекают низкого качества и о цене вечные разговоры?

– Здесь вопрос давайте разграничим. Если говорить о цене, следует иметь в виду социальную защищенность бедных слоев населения. Один из путей, чтобы навсегда закрыть вопрос по цене на хлеб, такой, на мой взгляд, – ввести социальные карты. То есть выплачивать социальную компенсацию по хлебу. Цена вопроса – около 6 миллиардов тенге в год.

Кстати, министерство сельского хозяйства США ежегодно платит очень большие пособия по продовольствию незащищенным слоям населения. А почему? Потому что те идут и покупают продукты, выращенные американскими фермерами. Это является скрытой формой дотирования сельского хозяйства. Поэтому бояться социальных пособий не надо.

Хлеб должен стоить, как любой продукт, – сколько он стоит. А бедных должны поддерживать.

– И о качестве. Почему хлеб, который я покупаю утром, к вечеру никуда не годен?

– Поставьте себя на место производственника, которому говорят: рентабельность должна быть нулевой, а объемы хлеба – большими. Он же пытается на всем экономить!

Хотите немножко истории? Вот: в XIII веке английский король Джон издал указ о сохранении цен на хлеб, соответствующих ценам на зерно. Этот документ дополняется указом другого английского короля – Генриха III, где пекарю гарантируется получение чистой прибыли в размере 13 процентов. XIII век – время, когда ведьм жгли на кострах, а при этом 13 процентов рентабельности пекарю были гарантированны. А у нас акимов гоняют за ценами следить. Только тогда пойдет развитие хлебопекарного производства, когда придем к балансу спроса, цены, качества и государственной политики. Мне стыдно, что мы в Казахстане, имея муку высшего качества, признанную не только в нашем регионе, но и во всем мире, – такой хлеб печем…

Все для покупателя!

Мы сейчас продаем муку в основном в Афганистан, Узбекистан, Таджикистан. А там из нее традиционно пекут лепешки. На это и ориентируемся. Зная требования этого рынка, наши мукомолы делают муку не высшего сорта, не первого, а ту, которую требует этот рынок. Чтобы не ошибиться, практически все мукомольные компании строят у себя тандырные печи и проводят пробную выпечку. И был, кстати, случай, когда выпечка не пошла. Тогда поехали в Узбекистан, чтобы купить именно ту глину, из которой делаются тандыры там, – и дело наладилось. Вот такая борьба за клиента!

Наталия Буравцева, Астана