Сергей ЛЕДОВСКИХ: “Кайрату” всегда не хватало амбиций

Вопреки расхожему мнению, будущий капитан алма-атинского “Кайрата” родился не в Караганде, хотя и считает ее своим домом.

– Родился я в Тамбовской области, но, когда мне был один год, семья переехала в Караганду, – рассказывает Сергей Ледовских. – Так что родина для меня – Караганда. Когда братья собираются ехать в Тамбовскую область, я всегда отказываюсь – никаких воспоминаний не осталось.

– Сколько всего братьев?

– Трое. Но средний в футбол не играл – он всю жизнь работает в торговле.

– В футбол, конечно, пошли по примеру старшего брата?

– Да. Хотя разница в возрасте у нас довольно большая – десять лет, я всегда тянулся за ним. Вячеслав поздно начал заниматься футболом. Он мяч впервые увидел только в 11 лет, когда мы приехали в Караганду. Брат не реализовал себя полностью как футболист. Да, он играл во второй союзной лиге, но мог выступать и классом выше: у него для этого были и характер, и физические данные.

– А как вам уже в 18 лет удалось стать игроком основного состава карагандинского “Шахтера”?

– Где-то повезло, где-то помогли физические качества – выносливость, скорость, работоспособность. В том возрасте у меня было много недостатков, их пришлось исправлять уже во время профессиональной карьеры. При всем уважении к моим тренерам – они были хорошими педагогами, но, как таковой, работы над техникой было мало.

Голы – как дети

– Другой известный кайратовец 80-х Фанас Салимов рассказывал, что вы могли играть только на правом фланге…

– При Игоре Волчке я играл и слева, хотя был правшой. Задание было примитивным – проход по флангу, подача. Это сейчас практикуется, когда игрок смещается с фланга и бьет по воротам.

– Этим объясняется ваша невысокая результативность?

– Не только этим. Из-за пробелов в юношеском футбольном образовании у меня не было поставленного удара. Зато с моих передач было забито много мячей.

– Какой из семи голов, забитых вами за “Кайрат”, был самым памятным? Может, в Киеве “Динамо”?

– Помню тот гол. Головой забил в дальний угол. Были и другие красивые мячи. Например, кутаисскому “Торпедо” в падении головой. А какой гол важнее – сложно определить.

– Тот же мяч торпедовцам стал победным…

– Все равно эмоции не те, что с киевлянами, особенно когда те были в фаворе. Между нами говоря, киевское “Динамо” приезжало в Алма-Ату, уже заранее договорившись о ничьей. Не знаю, как это происходило и на каком уровне. Нас просто ставили перед фактом. Мы же готовы были дать бой. В 1984 году голосовали “в темную”, и процентов 85 написали “играть”. Но Остроушко побоялся. Это была, по-моему, первая игра чемпионата. Дома – точно. С тех пор перестали договариваться, и два сезона подряд мы их обыгрывали в Алма-Ате. Вообще, в то время у нас реально была хорошая команда. Два нападающих – Стукашов и Пехлеваниди – плюс шикарная линия полузащиты. Может, в какой-то степени была слабее оборона, но если бы ее организовать нормально, то спокойно могли бы быть в шестерке. Ну и будь у нас амбициозный тренер, мы могли бы достичь больших результатов. А так были не то чтобы угнетены, но как-то не уверены в себе. С тем же минским “Динамо” на равных играем на сборах, а в чемпионате уступаем. Белорусы даже изумлялись. Слышал, что Остроушко признали лучшим тренером Казахстана ХХ века. Но это же глупость. При всем уважении к нему человек он был очень тяжелый.

Все относительно

– Кто-то из кайратовцев сработался с Остроушко?

– Не знаю тех, кто любил бы его. Зато точно знаю, что он очень любил себя. А как Остроушко боялся Аманчу Акпаева, председателя спорткомитета республики! При виде его дрожал. Очень держался за свое место.

– Чего бояться, если даешь результат?

– Это все относительно. Если восьмые-десятые места считать результатом, то да. Проблема в том, что нам больших задач и не ставили. Попали в десятку – и все счастливы. Но с другим тренером мы могли добиться большего – до 1986 года. Или даже до 1987-го, хотя тогда нам одного нападающего уже не хватало.

– У каждого участника матча “Кайрата” с московским “Спартаком”, который завершился вничью – 4:4, свои воспоминания. Чем запомнилась вам та игра?

– Ничем хорошим, потому что я сыграл очень плохо. Игравший “подо мной” Сидоров забил два мяча. Но это был, конечно, феерический матч.

– Почему “Кайрат” за каких-то два года из претендента на еврокубки превратился в аутсайдера и покинул высшую лигу?

– Снизилась конкуренция. В команду пришли молодые ребята, но среди них не было тех, кто мог бы сыграть лучше ветеранов.

Детективы с переходами

– Многих ваших одноклубников вызывали в различные сборные. У вас было такое приглашение?

– На сборы в 1978-м в молодежку – молодежную сборную СССР. Но меня не отпустили из Караганды. До сих пор где-то лежит телеграмма с вызовом. Не думаю, что прошел бы отбор, но сам факт был приятен. Команда тогда готовилась к чемпионату мира в Тунисе, где заняла второе место.

– Единственный олимпийский чемпион в истории “Кайрата” Евгений Яровенко жалеет, что в свое время не перешел в киевское “Динамо”. Куда звали вас?

– Только на уровне разговоров – в 1985 году звал ленинградский “Зенит”. Но тогда сменить клуб было сложно, особенно если команды из разных республик. Мы были близкими друзьями с Антоном Шохом, и я прятал его у себя в квартире, когда он из “Кайрата” уезжал в “Днепр”. Его в Алма-Ате настойчиво отговаривали.

– В 1988 году “Кайрат”, расставаясь с высшей лигой, выиграл напоследок Кубок федерации. Победе хоть немного радовались?

– Чему радоваться? Чемпионат закончился, мы вылетели, и осадок от неудачного сезона остался. Сам турнир – Кубок федерации – больше походил на тренировочный. Элитные команды его, по большому счету, всерьез не воспринимали. Что говорить, если в финал попали две команды, вылетевшие из высшей лиги.

После “Кайрата”

– “Кайрат” оказался в первой лиге, но вы ушли в новороссийский “Черноморец”, игравший еще классом ниже. Что повлияло на такое решение?

– Хотел поменять место жительства ради ребенка – ему больше подходил морской климат. Играли в Тбилиси, и там случайно встретил Арсена Найденова. Не видел его лет десять, после того как уехал из Караганды. Он мне говорит: “Серый, приезжай”. Съездил, посмотрел, что собой представляет Новороссийск, и стал играть у Найденова в команде. А так в Алма-Ате меня все устраивало.

– Какой показалась вторая лига после высшей?

– Впечатление такое, будто ты задом бежишь быстрее, чем они передом.

– Из “Черноморца” вместе с Найденовым вы перешли в сочинскую “Жемчужину” и проделали с ней путь с самых низов до высшей лиги чемпионата России. Сочи же тогда был не футбольным городом…

– Абсолютно. Футбол там так и не прижился. Команды мастеров “Жемчужина” больше нет.

– Был у вас и непродолжительный зарубежный период, когда вы играли в Малайзии…

– Мне очень хотелось поиграть за границей. Все-таки уже было 36 лет. Считаю, это было ошибкой. Климатические условия там просто сумасшедшие – влажность, жара. Я там много здоровья оставил. Если бы не Малайзия, мог бы лишних годика два поиграть. С другой стороны, я немного заговорил по-английски, познакомился с другой культурой. Что касается самой команды, то она была слабой, только и успевала сдавать игры.

Все время – в откат, назад

– После завершения карьеры вы недолго входили в тренерский штаб “Жемчужины”. Эта работа не для вас?

– Почему же? Я окончил ВШТ – Высшую школу тренеров. Просто начал заниматься ребенком. Миша подавал надежды в теннисе, в 12 лет был третьим в СНГ. А теннис – затратный вид спорта, стало не хватать денег. Занялся строительным бизнесом. Пусть это не мое, но деваться некуда – надо было выживать.

– За казахстанским футболом следите?

– Честно говоря, нет. Когда в прошлом году приезжал в Алматы, то ходил на “Кайрат”. Такое впечатление, будто ребята в каких-то рамках играют: все время – в откат, назад. То же самое сборная Казахстана. Смотрел ее игру с болгарами. Считаю, что, по крайней мере, дома нужно играть в атакующий футбол. А мы – в оборонительный. При этом не могу сказать, что в Казахстане неквалифицированные футболисты. Столько сборных, у которых хуже подбор игроков, но они играют в зрелищный футбол. Считаю, что это идет от тренера.

– На столетие казахстанского футбола вас приглашали?

– Да, но я заболел. Честное слово. Были мысли лететь больному, но решил не мучиться, хотя билет уже был на руках. Перелет сложный, с двумя пересадками.