С высоты Медеу

на телевидении, а также поведал о своем отношении к старым вещам и о многом другом.

Привыкаю к вещам… навсегда

Через просторный холл Медеу ведет нас в маленькую комнатку без двери, заставленную инструментами и грамотами. Без сомнения, это и есть эпицентр творческой жизни певца.

– Здесь вы и сочиняете свою музыку?

– И сочиняю, и слушаю, и распеваюсь. Тут и пианино рядом. За этим столом встречаю своих друзей-музыкантов и поэтов. Я не люблю закрытые площади. Вся эта территория – моя (творческий кабинет переходит в зал. – Прим. авт.). Дети рано ложатся, а я до трех ночи могу бродить, слушать музыку, пить чай, смотреть телевизор.

– Какие вам нужны условия для вдохновения?

– Мне не нужно что-то специфическое – тишина или созерцание гор. Бывает, засыпаешь или едешь в авто, и мелодия приходит в голову. Многие песни я сочинил еще в старой однокомнатной квартире, когда мы только начинали совместную жизнь с супругой, вот за этим пианино.

– Сколько лет вашему инструменту?

– В каком году мы купили пианино, Айгуль? – спрашивает Медеу у супруги.

– В марте 1998 года, – отвечает голос из кухни.

– У нее хорошая память. Хочу купить новое, но привык к этому. Я такой человек – к чему привыкаю, с тем не расстаюсь. Недавно только мобильный телефон поменял, и то благодаря тому, что друг новый подарил. Все смеялись, до этого у меня была Nokia 3310, помните, самая первая модель? А вот портфель (Медеу встает, чтобы продемонстрировать его). Он уже потрепанный, но никак не могу его поменять, хотя жена предлагает купить новый. А я не хочу, не могу, привык. У меня даже прическа одна и та же лет десять…

Первый парень на районе

Под остывающий в пиалах чай Медеу вспоминал, как обучался музыке. Играть на домбре он начал в шесть лет.

– Каждое лето я ездил на родину мамы, в аул у подножия гор Казыгурт. Мой дядя был акыном, он подарил мне домбру и благословил. Пока я был в ауле, выучил пару песен – “Елим-ай”, “Акжайык”. Потом, что слышал, подбирал сам. А в старших классах освоил гитару. Тогда во всех дворах сидели ребята, играли песни Beatles, “Яллы”, “Досмукасана”. Если играешь на гитаре, все девчонки смотрят на тебя, по крайней мере, нам так казалось.

– Интересно, у вас тоже были длинные волосы и брюки клеш?

– Клеши я не застал, как раз началась мода на “трубочки”. А волосы пытался отращивать почти до плеч. В седьмом классе я пошел в аульный клуб, где играли лучшие местные музыканты, и попросил взять меня в группу. Они рассмеялись, я для них был почти младенцем. Но через полгода мне разрешили играть на танцах, стали приглашать на свадьбы. Конечно, успеваемость резко упала. Отец хотел, чтобы я пошел по его стопам, стал инженером. Он стыдился, что сын парторга – отец был парторгом в нашем ауле – играет на свадьбах.

– Вы шли наперекор воли родителей?

– Меня уже было не остановить. Это сейчас родители делают все, лишь бы тебе было хорошо, еще и денег на клип дадут. А тогда те, кто играл в ансамблях на танцах, считались невоспитанными. Родители думали, что я побалуюсь и брошу, а у меня начало получаться. В 10-м классе я был “первым парнем на деревне”, весь район меня знал. После армии поступил в Ташкентское эстрадно-цирковое училище по классу вокала. Вообще-то я хотел поступить в Шымкентский институт культуры, но не получилось...

– У вас – и не получилось!

– Представляете, провалился при поступлении, причем дважды. Первый экзамен на музыкальные данные прошел отлично, диктант написал, а вот на истории меня завалили. По секрету скажу, что первый раз поступал туда после 10-го класса, тоже неудачно, и я ушел в армию. Мне было тяжело смотреть близким в глаза, но я успокоился и поехал в Ташкент. В эстрадной студии отучился два года. Там мне совершенно перевернули сознание на 180 градусов. Открыли глаза на мировую эстраду и классику. Я узнал, кто такие Стиви Уандер, Джордж Бенсон и другие исполнители.

Алма-Ата была далекой мечтой

По неожиданно возникшему гомону можно было догадаться, что домой пришли дети Медеу, которых через несколько минут он нам и представил.

– Это наш сын Даулет, ему десять лет, и дочка Дайана, ей скоро будет восемь.

Дети пошли ужинать, а мы продолжили нашу беседу.

– Медеу, а как вы оказались в Алматы?

– Для меня, парня из Сарыагаша (Южно-Казахстанская область), Алма-Ата была далека и недостижима. Родители ждали, что, отучившись, я вернусь домой, женюсь. Но после учебы в Ташкенте я морально перестал быть простым аульным пацаном. Алма-Ата была моей тайной мечтой. В 1990 году, приехав сюда, поступил в АГУ на музыкальный факультет и сразу “сел в кабак”. Пел в “Жулдызе” на Панфилова, потом в ресторане “Ташкент” на Гоголя – Фурманова. Кстати, в том же году я должен был участвовать в фестивале “Азия дауысы” в качестве солиста узбекской группы “Карс”. Но, узнав, что конкурс проводится на моей родной земле, отказался. А “Карс” тогда взяла Гран-при.

– Как вы попали на конкурс “Жас канат” и стали его лауреатом?

– Помню, пою я в “Ташкенте”, заходит Мурат Иргалиев (продюсер конкурса. – Прим. авт.). “Вот он!” – и указывает пальцем на меня. Тогда вообще половину конкурсантов вытащили из ресторанов. Мы за месяц кое-как подготовились. Нам даже надеть было нечего. Я взял у кого-то пиджак, исполнил две песни – и стал лауреатом!

Коллектив на три буквы

– Вы скучаете по тем временам, когда АБК носили на руках?

– Бывает. Классное время было! Но в любом случае у меня, как у сольного певца, были свои планы. В группу мы собрались, чтобы объединить усилия для организации концертов, съемок клипов, ротаций. Делать это одному было практически невозможно. Мы втроем выезжали на выступления, каждый пел по четыре песни, а в конце ради прикола решили спеть вместе. И смотрим – совсем другой эффект! Нас можно считать пионерами казахстанского шоу-бизнеса, до этого были только госансамбли. В середине 90-х у всех артистов работа встала. И, как оказалось, тогда, кроме нас, не было казахских исполнителей. Так мы просуществовали пять лет.

– Проект закончился, потому что изжил себя?

– Возможно. Все мы изначально были сольными певцами, причем разными. Кадырали склонялся к народному стилю, я – к классике и лирическим песням, Ерлан – к джаз-року. За эти годы мы очень сблизились, буквально спиной чувствовали друг друга. Но в начале 2000-х Ерлан ушел, и я уже чувствовал, что это все, конец. Мы ударили с Кадырали по рукам и разошлись.

– Раньше вы часто появлялись на ТВ. Сегодня сознательно избегаете этого?

– Не хочу часто мелькать, как раньше. Пускай показывают молодежь. У меня своя публика есть, я это чувствую. На те же свадьбы и корпоративы всегда пригласят. Два года назад я снял последний клип. И предпочитаю выдерживать паузы и давать сольные концерты раз в 3 – 5 лет. В этом году планирую выпуск альбома, опять двойного. У меня уже традиция сложилась – презентовать “двойники”. На днях посчитал песни и понял, что опять их накопилось на два альбома! Это эстрадные, классические и авторские вещи.

После этого Медеу поднялся и извлек из шкафа два своих альбома – “Слова любви. Махаббат жырлары” и “Айналайын, туған жер” – и вручил их нам!

Секреты воспитания от Медеу Арынбаева

В семье Медеу Арынбаева не играют на нервах, а играют на музыкальных инструментах, причем все члены дружного семейства.

Сам Медеу с детства владеет домброй, гитарой и фортепиано, супруга Айгуль – профессиональная скрипачка и альтистка, дочь Дайана учится по классу скрипки, сын Даулет – по классу домбры. На кухне замечаю детский рисунок: поющий мальчик с микрофоном на сцене и подпись: “Даулет”. В общем, можно не сомневаться, что певческие традиции в этой семье есть кому продолжать.

– Когда сыну было четыре, он пел все мои песни. В шесть-семь лет начал играть на домбре. Вместе с ним я сам снова начал играть на домбре, узнал у него некоторые кюи, которые забыл или пропустил в детстве мимо ушей.

Я прививаю ему мужское воспитание. Он часто спрашивает, почему того или иного человека я называю другом. И я отвечаю ему не как маленькому сыну, а как пацан пацану. И вообще я своим детям говорю, что Всевышний видит все наши поступки. При этом я не считаю себя строгим отцом. Многое прощаю им, за что супруга меня ругает. Дай мне волю, я бы все разрешал. Хотя понимаю, что нельзя, – разбалуются. Современные дети – хитрые, все, что захотят, получают. Но они прилежны в учебе, и на том спасибо!

Марина ХЕГАЙ, Тахир САСЫКОВ (фото)