После потопа. Хороша помощь, да не для всех

Казахстанцы откликнулись на беду далеких и незнакомых людей со всей широтой щедрой души. Всем миром собирали продукты, одежду, игрушки, постельное белье и так далее. А теперь внимательно следят за судьбой пострадавших карагандинцев и радуются. Да и как не радоваться! Акимат Карагандинской области регулярно отчитывается: вот завершен подсчет убытков от наводнения, вот выплачены компенсации, вот построены дома.

Так, недавно областной исполнительный орган распространил информацию о том, что на сегодняшний день в регионе уже сданы в эксплуатацию и заселены 50 домов. “В общей сложности, от стихии пострадали 1 646 семей, 391 дом, в которых 459 квартир. Всем пострадавшим от стихии жителям оперативно были перечислены в полном объеме все выплаты, компенсации по возмещению ущерба”, – гласит официальный пресс-релиз.

Акимат выполнил и перевыполнил?

21 августа аким Карагандинской области Нурмухамбет АБДИБЕКОВ побывал в селе Жумабек Абайского района, где, по сообщению акимата, полностью завершено строительство домов для пострадавших от паводка.

– Абайский район – один из первых регионов области, который пострадал в результате весенней стихии, – сообщили в пресс-службе акимата Карагандинской области. – В целом в районе подверглись подтоплению 7 населенных пунктов. В результате пострадали 96 семей. По результатам оценки материального ущерба, причиненного недвижимому имуществу, из бюджета пострадавшим в полном объеме оперативно было выплачено 17 миллионов 404,9 тысячи тенге. Кроме того, всем членам пострадавших семей вручена спонсорская помощь в виде новой одежды, обуви, постельных принадлежностей, продуктов питания, средств гигиены на сумму около 15 миллионов тенге.

Помимо этого, по информации пресс-службы акимата, общественным фондом помощи пострадавшим от наводнения в Карагандинской области дополнительно была оказана помощь жителям района на сумму 8 507,8 тысячи тенге (в том числе лицам, не имеющим правоустанавливающих и идентификационных документов на пострадавшее недвижимое имущество).

Идиллия, льющаяся с голубых экранов и страниц газет, вселяет оптимизм и веру в торжество справедливости в сердца казахстанцев. Жаль только, что не все из них разделяют эти высокие чувства.

Зона бедствия – станция Нура

…В первые дни после потопа мы уже приезжали на станцию Нура и тогда оказались первыми представителями с Большой земли, которые посетили жителей и поинтересовались их проблемами. Нам и в голову не приходило, что по прошествии пяти месяцев после ЧС ситуация повторится на уровне дежавю.

Экскурсия по поселку произвела тягостное впечатление.

…За возведенными стенами строящегося дома – осколки разбитой на “до” и “после” стихии жизни. Среди груд мусора – досок, песка, шифера и железа – скромно белеет старенький холодильник. В дальнем углу – наспех сколоченное сооружение из досок и профлиста. По размерам – чуть больше летнего душа, чуть меньше добротной бани.

– Вот тут мы и живем, – говорит местная жительница Жанар ТУРАЙБЕКОВА. – Проходите, смотрите.

В помещении, которое язык не поворачивается назвать комнатой, царит полный диссонанс – старая панцирная кровать и завешенная цветным паласом стена наотрез отказываются сочетаться с большим плазменным телевизором, добротной газовой плитой и современным серебристым холодильником. В стенах зияют чудовищных размеров щели.

– И вы тут спите? – от ужаса задаем идиотский вопрос хозяйке. – С ребенком?!

– А что делать, – обреченно пожимает плечами она и будто ненароком смахивает слезу. – В апреле наш дом смыло, новый обещают достроить в августе. Сначала мы жили в съемной квартире, которую оплачивал акимат, – перечислил 75 тысяч тенге за три месяца. В июле деньги закончились, и нам пришлось перейти сюда.

Шустрый ясноглазый мальчишка с довольным видом принес откуда-то степного ежика и выпустил его рядом с умывальником, между тазов и ведер.

– И как ты здесь живешь? – сочувственно спросили мы его.

– Хорошо! – совершенно искренне ответил 10-летний сын хозяйки Бахытжан.

Мать с джокондовской улыбкой потрепала ребенка по коротко стриженной голове и отправила в “дом”.

– Холодно уже ночами, – сдержанно произнесла молодая женщина. – Мы просим строителей, чтобы они скорее заштукатурили внутри. Хотя бы ночевать будем там.

К обещаниям закончить строительство дома к 1 сентября Жанар относится скептически:

– Нам говорили, что деньги государство еще не выделило в полном объеме. Хоть бы уж в сентябре достроили!

Дома – в перспективе, убытки – сейчас

Похожая ситуация у оралмана Нурболата АБИЛЯ. С женой, матерью-инвалидом и четырьмя детьми он ютится в летней кухне. Скарб, что удалось спасти из потопленного жилья, разместили в гараже. А пока ждут, когда достроится дом на две семьи, одна половина которого будет принадлежать им.

– Обещали, что дом будет готов к 15 сентября, – с надеждой поведала жена хозяина Карлыгаш БУХАР. – Но не знаю, успеют ли. Как дети в школу пойдут, не представляю. Уроки делать негде, никаких условий нет. Но снимать жилье не можем, я не работаю, а компенсацию за утраченное имущество дали всего 277 тысяч тенге.

Железнодорожник Сергей ФИЛИОГЛОВ “милостей от природы”, как и от сильных мира сего, ждать не привык. Как только смыло весной его дом, пошел и снял квартиру на собственные деньги.

– Живем на квартире пятый месяц с сыном, женой и тещей. А какой выход? Стройка нашего дома еще не началась. Не ночевать же на улице.

Не стал надеяться на государство и Тимур ЖАНТЕМИРОВ. Пока идет строительство его будущего дома, работящий хозяин построил времянку, в которой и обитает сейчас. Одно плохо: жена и дети не с ним. Им он снимает квартиру в городе.

– А выхода другого нет! – разводит руками его супруга Екатерина ЖАНТЕМИРОВА. – Старшей дочке 10 лет, она пойдет в четвертый класс, младшей – год и три месяца. Как с детьми тут жить? А стройка больше стоит, чем движется. Нам первым в поселке поставили фундамент, и он два месяца стоял без движения. Строители сначала говорили, что нет сметы, потом – что деньги не поступили. В итоге первые пять рядов кладки сделали месяц назад. Я постоянно звонила в акимат, приезжала туда. А аким поселка только улыбался в ответ. Лишь недавно строительство возобновилось.

Имущественная компенсация для семьи Жантемировых составила всего 264 тысячи тенге. Хозяева не смогли уберечь от наводнения документы на новую технику и мебель. И в результате вышла такая смешная сумма.

– Вот на те деньги, что дал акимат, муж купил шлакоблоки и один построил за месяц времянку – три на пять метров. Если бы у нас, как у некоторых других, вывалилась стена, муж бы уже давно ее сделал, и мы бы жили. Но дом восстановлению вообще не подлежал. Я выскочила с двумя детьми и двумя пакетами. Хорошо, что это днем случилось! Если бы ночью, нас бы всех убило. А властям, наверное, легче было бы просто похоронить – и все. И никому не надо было бы ничего строить.

Многодетной семье оралмана Шайзады МАГАЗА повезло больше – их дом почти готов. А пока дети от 13 до 23 лет ютятся в сарае, который общими силами переделали под жилое помещение. Выплаченных государством денег за потерянное имущество не хватило даже на это “пере­оборудование” – семья получила всего 199 тысяч тенге.

Дома уцелели – к лучшему ли?

Парадокс заключается в том, что, как бы ни было тяжело оставшимся без крова людям, им белой завистью завидуют те, чьи дома пострадали от воды, но были признаны пригодными для проживания.

В доме Геннадия ДВУРЕЧЕНСКОГО ходить опасно – полы провалены и вскрыты. А на веранде открылось дополнительное “окно” на улицу – огромная сквозная щель. Крышу дома покосило, просел гараж. А двор и вовсе смыло так, что он представляет собой огромную воронку, словно от попадания метеорита. Что делать со всеми этими разрушениями, хозяин ума не приложит.

У женщин выход один – слезы.

– У нас трое детей, младший сын – инвалид, каждый год переносит тяжелую операцию, – плачет Алия ИБРАЕВА. – Дом был в аварийном состоянии, ремонт пришлось делать за свой счет. А за операцию ребенку потребовали 150 тысяч тенге. На работе муж попросил материальную помощь, но они не помогли. Пришлось залезть в кредит.

– У меня пятеро детей, – вторит ей Карлыгаш ЕСЕМБАЕВА. – Вода зашла в дом, жить было невозможно. Мы сделали ремонт за свой счет, залезли в долги – взяли кредит. Нам акимат выделил 500 тысяч за потерю имущества, мы их заплатили строителям. И сейчас у меня нет даже денег, чтобы детей в школу отправить!

Криком отчаяния звучат и слова сторожа Айман ЖУСУПОВОЙ:

– У меня зарплата 50 тысяч тенге, у мужа – 80 тысяч. От акимата получили 600 тысяч компенсации, но их едва хватило на стройматериалы. Дом у нас – 140 квадратов. Плюс каждый месяц мы платим ипотеку 75 тысяч.

В сводках управления по ЧС Карагандинской области станция Нура как населенный пункт, попавший в зону ЧС, почему-то не значится. Информация, предоставленная управлением, касается лишь поселка имени Габидена Мустафина. Здесь было подтоплено 706 домов, обследовано – 706, аварийными признано 237 домов, разрушено 152. Домов, подлежащих сносу и непригодных к проживанию, – 237, проводится строительство на 133 объектах, построено 15 домов.

Нуринцев с их бедами на бумаге нет. А у нас, как водится, без бумажки ты…

Караганда

Фото Светланы КУДЕРИНОВОЙ