Полеты бабушки Кульбаршин

Третий день – и свет горит

Больше 20 лет Кульбаршин Муканова трудилась на рудниках Жолымбет и Бестобе, что в сотне километров от Астаны. В 45 лет наша героиня вышла на пенсию, а тут случился развал Союза. В это же время умирает муж, да еще бумага из политеха, где дочь училась, пришла: комбинат “Каззолото”, который оплачивал учебу детям работников, обанкротился.

– Подруга – повар-технолог – как раз устроилась на Чугунку (район в столице. – Прим. авт.) и помочь мне решила, вызвала к себе помощницей. Там я год поработала, погасила долги, дочку обучила. Пенсию-то по полгода не видели, в счет ее нам хлеб выдавали. Шел 96-й год, гляжу из окна – пенсионеры по буханке хлеба несут. Тогда и написала первый стих, который подхватила соседка, потом другая – и пошло-поехало, – улыбается наша собеседница.

За заботу эту
Кого благодарить?
Перестаньте, боссы,
Белый свет смешить!
Много, бабка, рассуждаешь,
Бери, пока есть!
На базаре семьдесят –
Девяносто здесь!

После Чугунки Кульбаршин-апа вернулась на месторождение, которое к тому времени канадцы выкупили – хотели разработки вести.

– Видя наше бедственное положение: отопления в домах нет, люди – в очередях, иностранцы нам по 25 долларов выдали, как милостыню. По тогдашнему курсу это было 1 680 тенге, на которые можно было мешок муки или тонну угля купить, – вспоминает наша героиня. – И строки сами полились:

По канату, словно в цирке,
Я над пропастью иду
Коль сумею, коль не струшу,
В рай я прямо попаду.
Господа канадцы, страшно – аж жуть:
25 долларов – слабый парашют!

Экспромт односельчанки вновь подхватили соседи. Однажды женщину даже вызвали в местный совет – мол, слишком критическое творчество у вас, а трудности временны, так что народ не будоражьте.

– А я местным бастыкам в ответ: а что, 37-й год на дворе? К стенке меня поставите? Мне ничего не страшно, пенсию честно заслужила. А они мне про дочь говорят – учится она у вас, как бы ей плохо не стало. Я испугалась и пообещала больше не писать… – вспоминает Кульбаршин.

Но разве могут “ценные указания” сверху сдержать порывы поэта?.. Электричество в ту пору давали только тем улицам, где покойника хоронили. В окнах таких домов всю ночь горел свет, а муллы молитвы читали.

– Это был такой опознавательный знак. А однажды свет дали во время приезда важного чиновника. Вижу: вся улица освещена, стирка везде полным ходом, а потом у колонок бабы встретились – спрашивают, кто на этот раз умер. А оказалось, это замминистра к нам приехал, вопрос по нашему селу решать. Пришла я домой и написала:

Ах свет мой, свет,
Родной Жолымбет!
Что такое здесь случилось?
Третий день – и свет горит!
Не пугайтесь, ради Бога,
Замминистра к нам летит,
И пока он беспармачит –
Будет свет, вам говорю!
Жарьте, парьте, стирайте –
Гарантии даю!

Я такой горы не знаю

После в жизни нашей героини был Петропавловск – город литераторов, где желание творить только усилилось.

– Я обратилась в местную газету “Северный Казахстан”, завлитотделом Владимир ШЕСТЕРИКОВ (известный поэт, ныне покойный. – Прим. авт.) направил в литературное объединение. В первый год меня посадили с начинающими учениками. Это сейчас в школьной программе появились правила стихосложения, и любой гимназист может сочинять строки, а я свои стихи “по-народному” писала, по наитию, – говорит Кульбаршин-апа.

Тем временем у нашей героини появились первые внуки, и тема детства прочно вошла в ее жизнь.

Их лепет кажется загадкой,
Их мысли от “агу” ловлю.
Язык детей – он самый сладкий.
Отвечу им, сказав “люблю”.
Как будто ангел говорит со мною
Детскими устами.
Как колокольчик, смех звучит,
Так хорошо мне, дети, с вами…

А стихотворение “Бабушки летают” дало название первой книге Кульбаршин Мукановой.

Возраст свой покорно принимаю,
И не стоит годы мне считать.
Не хожу я к внуку, а летаю,
Он не должен меня долго ждать.

Вскоре у Кульбаршин появились многочисленные поклонники среди юных читателей – самые искренние и преданные, которых не проведешь фальшью и наигранностью.

Старший брат сказал: “Пора –
Ждет кудыкина гора”.
Ничего не понимаю,
Я такой горы не знаю.
Но за братом наблюдала
Незаметно со двора.
Мяч гонял! – сама видала –
Где кудыкина гора!

– А заведующая детской областной библиотекой Раиса Касымова выпустила самодельную книжку с моими стихами, напутствовав меня и еще одного автора словами: “Вперед, бессребреники мои талантливые!”. Потом я издала в Омске первый сборник стихов, – рассказывает наша собеседница и с благодарностью отзывается о тех, кто помог ей на новом пути – это преподаватель русского языка и литературы Любовь Строкина и поэт Владимир Щукин.

100 лет на “Репке” просидят

Тем временем подрастал первый внук, который стал просить у бабушки новые сказки.

– “Колобка”, “Василису Прекрасную”, говорит, знаю, ты мне расскажи что-нибудь новое. И тогда я призадумалась... – вспоминает Кульбаршин-апа.

Героем первой сказки стал Целлофановый Пакет – некогда любимец хозяина, но после того, как отслужил свой век, оказавшийся на городской свалке. Лежа среди гор мусора, Пакет думал: “Еще вчера я был прекрасен, и где я сегодня?! Этого терпеть нельзя!”.

– А тут полил дождь, разгладились морщинки на пакете, и стал он выглядеть, как и прежде, начал нравиться самому себе. И вскоре, подхваченный мощными крыльями госпожи Шалун – ближайшей родственницы Всемогущего Ветра – Пакет уже летел высоко в небе. Люди приняли его за НЛО, а облака – за собрата и пригласили в кругосветное путешествие. И полетел наш Пакет путешествовать по свету… – вскоре читала Кульбаршин свежеиспеченную сказку внуку.

Минувшей зимой Кульбаршин тяжело заболела и на долгие месяцы была лишена возможности писать.

– Тогда я очень испугалась: неужели я уйду из жизни, так и не опубликовав свои произведения? Обращалась в наше издательство, там прочитали мои стихи, похвально отозвались. А потом год никакого отклика не было. Я им тогда еще прямо сказала: вы еще 100 лет будете на “Репке” и на “Колобке” сидеть. Это, конечно, хорошие сказки, но надо же идти дальше! – резонно замечает наша героиня.

От неблагодарного труда Кульбаршин не раз отговаривали дети.

– Мама, ну зачем ты пишешь, говорят, отдохни лучше, люди скорее литровую банку масла купят, чем твои стихи и сказки. Значит, неправильно мы живем, раз стихи никому не нужны, – говорит наша героиня. – Я не мистик, поклонов не бью, но верю в Аллаха, который дал мне дар. Мама моя умерла в 49 лет, отказавшись от операции. А я в 49 начала писать.

Как-то я разбирала старые бумаги и нашла ее стихи. Перевела и вздрогнула:

В объятия песни я войду
И в небеса умчусь.
Звездою маленькой, но яркой
На склоне лет я засвечусь…

P. S. В прошлом году на экранах крутился рекламный ролик одной из зерновых корпораций. На фоне бездарной отечественной рекламной продукции их сюжет был лучом надежды, что не все потеряно. Теплый голос ажеки за кадром напевает:

Меңің әнім – ақ бидай,
Бауырсақпен ішкен шай,
Өте тәтті, әжетай
Алақайым, алақай,
Алғыс айтам, әжетай!

А руки бабушки вместе с маленькими ручками внука месят тесто, из которого получаются румяные баурсаки. Автором этого шедевра является наша героиня, создавшая его за несколько минут после знакомства со спутницей по купе и спасшая ее от гнева шефа, которому до того не понравился ни один рекламный текст. Такие вот экспромты от Кульбаршин Мукановой. И мы надеемся, что после сегодняшней публикации среди наших читателей найдутся те, кто готов поддержать народного поэта и писателя.

АСТАНА