Любовь к кино довела до Алматы

В Ираке хорошо платили

– Крис, что вы делаете в Казахстане?

– Впервые я сюда приехал работать с французом Николасом ТРЕМБАСЬЕВИЧЕМ, моим другом, которого пригласил Талгат ТЕМЕНОВ в картину “Мой грешный ангел”. Это был короткий проект, но, пока я тут находился, встретил Алию УВАЛЬЖАНОВУ, продюсера “Жаужурек мын бала”, и она пригласила нас в этот большой проект. А потом позвонил Талгат и позвал в свой многосерийный фильм “След на воде”. Так что я уже полгода живу в Алматы.

– Вы достаточно храбры и свободны от стереотипов, чтобы поехать в незнакомую страну на долгий срок?

– Или очень глупый (смеется). Вообще, я люблю путешествовать, работал в Африке, Таиланде, Китае, для меня это было большим удовольствием. Когда едешь на отдых, ты не видишь страны, не учишь языка, а вот когда живешь 5–6 месяцев – погружаешься в иную культуру, в быт. Я нахожу здешних людей добрыми и щедрыми, и мне очень нравится жить в Алматы. Частенько хожу в ваши горы – сам родился в США, но вырос в Канаде, в городке Нельсон, там тоже кругом горы.

– Вы жили и в Ираке, и в Африке. Как такой молодой человек успел объездить столько стран?

– Моему опыту жизни в Африке – почти два года, я поехал туда со своей девушкой, которая работала в неправительственной организации. Путешествовал по Западной Африке – по Нигерии, Того, Гане, Бенину, Буркина-Фасо, в то время там было много иностранцев. Это сегодня политическая ситуация изменилась, особенно в Мали и Нигерии, и сейчас там небезопасно. После возвращения я решил изучать литературу в Нью-Йорке. Во время учебы понял, что я, возможно, худший писатель в мире! Но я записывал мои маленькие истории, делал по ним сценарии и крошечные фильмы. Потом монтировал свои мини-фильмы, тогда и понял: вот оно! То, чем хочу заниматься по жизни. Попал в ассистенты к директору монтажа Дэвиду РИЧАРДСОНУ, он дал мне первую работу в фильме с Жаном-Клодом ВАН ДАММОМ – “В аду”. С Дэвидом мы ездили в Южную Африку на съемки другого фильма с Ван Даммом – “Пробуждение смерти”. Заканчивая работу над этой картиной в Лондоне, параллельно подрабатывал в новостном агентстве, которое послало меня в Ирак…

– В разгар войны?

– Да, работали с журналистами во дворце Саддама ХУСЕЙНА. Этот огромный замок считался базой для американцев, британцев, так как стоял близко к аэропорту. Там были информационный сервис, радио, столовая. Я слышал, как летали вертолеты, рядом ходили вооруженные ребята. Это была странная работа.

Всегда тяготел к кино

– Это означает, что вы интересуетесь политикой?

– Не очень. Тогда я был молодым, голодным до любой работы, мне хотелось монтировать все подряд. А еще там хорошо платили, потому что работа – опасная. Но я человек творческий, у меня соответствующая подготовка, также, мой отец – актер, и я всегда тяготел к кино. Поэтому, встретив специалиста по монтажу Кристофера РОУЗА и режиссера Пола ГРИНГРАССА, я работал с ними на картине “Потерянный рейс” (фильм выдвигался на “Оскар” в 2007 году. – Прим. авт.) – о захвате террористами самолета во время теракта 11 сентября. Удалось попасть в другой фильм Гринграсса с бюджетом в 110 миллионов долларов – “Ультиматум Борна”, где я работал со звуковыми эффектами и диалогами. А когда набрался опыта, захотел стать самостоятельным директором монтажа, для этого и перебрался в Калифорнию.

– Кстати, говорят, вы засветились в российских “Трех мушкетерах”…

– Опять же благодаря Николасу, его позвал Сергей ЖИГУНОВ, я помогал монтировать. Изначально Жигунов снял телевизионный сериал, а нам надо было из 10-часового материала оставить два часа на фильм. Это была огромная структурная работа. Нужно было быть аккуратным, соображая, что вырезать, а что сохранить.

– Вам для этого потребовалось перечитать Александра Дюма?

– Мне всегда нравилась история про мушкетеров, и я, конечно же, перечитал книгу, потому что последний раз читал ее, будучи ребенком.

Не хуже, чем в Калифорнии

– На ваш взгляд со стороны, чего не хватает казахстанскому кинематографу?

– В Казахстане я встречал молодых режиссеров, которые обучались или стажировались за рубежом, также работал с такими опытными мастерами, как Теменов. Это здорово – видеть, как приходит молодое поколение. Я посмотрел “Уроки гармонии” – это превосходный фильм, который демонстрирует, что в Казахстане могут делать кино не хуже, чем в Калифорнии, – все зависит от того, кто его делает. Не думаю, что у казахстанского кино есть болезни или проблемы. Единственный громадный барьер для развития, который вижу и у вас, и в России, – все фильмы дублируются. Это безумие! Это ведь ограничивает знакомство вашего кино с мировым сообществом. Если хотите, чтобы вашу историю узнало как можно больше людей, сопроводите ее субтитрами. Дубляж, каким бы хорошим он ни был, не покажет ни красоту казахского языка, ни то, как играют ваши актеры.

– Делать фильм за маленькие деньги – это искусство?

– Безусловно. Всем надо платить. Сегодня все меньше и меньше денег выделяется на художественные фильмы, причем везде в мире. И большие таланты уходят в сериалы. Сдвиг произошел в сторону телевидения, потому что это дешевле. Возможно, я тоже перейду на ТВ… В любом случае хочу продолжать монтировать – это моя страсть.

Алматы